мартышки, и всерьез думают, что от этого у них прибавляется силы или ума.
– А теперь ты узнаешь силу тэк-пук-до, – прошипел он многозначительно, – грозную и всесокрушающую силу великого Учения Древних искусств Первых Монахов и Дервишей, что как птахи небесные бродили по дорогам и собирали… э-э… собирали крупицы знания!
Я знал, что за крупицы собирают птахи небесные, когда бродят по дорогам и торопливо расклевывают еще теплые конские каштаны, добывая крупицы, заодно и греясь.
– А теперь ты узнаешь на себе мощь Великого и Грозного Знания Древних Червей, – провозгласил он таинственно и подвигал руками, то ли не давая себе заснуть, то ли усыпляя меня.
– Да-да, – сказал я торопливо, холодея от ужаса, только бы он не выхватил какой-нибудь паршивенький пистолет, не говоря уже об атомных бластерах, – тек-пук-до – это самая грозная сила!.. Это самое ужасное, что есть на свете…
Он самодовольно ухмыльнулся сразу на всех шести головах.
– Ага, тоже слышали… туземцы!
– Кто ж не знает, – согласился я торопливо, сделал еще шажок, – с тек-пук-до никаких защитных энергополей не надо… Тек-пук-до… ага, сама по себе такая сверхмощь…
Он красиво подвигал дланями, что на глазах превращались то в бронированные лапы суперроботов, то в эластичные щупальца, то в сгустки силовых полей, но я с глупо вытаращенными глазами подошел вплотную, а когда он совсем забалдел от своего новообретенного могущества, мой кулак метнулся прямо в центральную морду.
Впечатление было такое, словно я попал в туго надутый воздушный шарик. Оболочка подалась, потом был неслышимый оглушительный хлопок. Во все стороны полетели зеленые брызги. Над головой раздался вселенский стон. В черном окне звезды сдвигались, созвездия меняли форму, что-то вспыхивало, как бенгальские огни, глазам стало больно, но дыра быстро затянулась, как поверхность болота, покрытого ряской, в которое бросили камень.
ГЛАВА 7
Волк сидел по-собачьи, с наслаждением чесался, полузакрыв глаза в собачьем экстазе. Похоже, нисколько не сомневался в моей блистательной победе, а у меня все еще внутренности оттягивала глыба льда: я боялся представить себе, что могло бы это существо!
Волк перестал чесаться, посмотрел на меня, затем на ворона. Тот каркнул удовлетворенно:
– Люблю такие диспуты! И слушать, а смотреть так и вовсе.
– Поговорили, – согласился волк. – Непонятно, зато красиво. Но какое благородство!
– Да, – каркнул ворон со значением. – Я бы не утерпел, конем бы наехал.
– А наш лорд, скромный и великодушный, – заявил волк, – дабы не иметь преимущества…
Они некоторое время рассказывали друг другу, какими замечательными качествами я обладаю, причем говорили строго по очереди, ко мне не обращались, чтобы я со своей врожденной да плюс приобретенной и к тому же воспитанной скромностью не вмешался и не остановил, а когда я ощутил, что озноб перестает вздыбливать волосы по всему телу, я жестом подозвал коня – свистом не решился, голос еще нетверд, – вскочил в седло и повернул конскую морду в ту сторону, в какую уже смотрела моя.
Зелень исчезла, земля тянулась серая, а дальше и вовсе стала каменистой, неживой. И там, среди неживости, как упавший с неба черный метеорит, медленно погружался в землю под своей тяжестью замок-крепость. Он выглядел треугольным наконечником гигантского копья, острием грозящим небу.
Небо блистало голубизной, солнце приятно жгло плечи, но вокруг черного замка даже небо темнело, словно в печали, на угольно-черных стенах, крышах и башнях лежала вечная тень, будто солнце никогда не всходило над этими стенами.
Волк сел по-собачьи, из распахнутой пасти вырывалось частое хриплое дыхание. В желтых глазах промелькнуло странное выражение, а шерсть медленно встала дыбом, как у ежа иголки.
– Не лучше ли объехать? – предположил он, не глядя в мою сторону. – Замок пользуется дурной славой. Я слышал, что там жил некогда очень могучий властелин, который снюхался с Темными Силами. Что они там ему обещали, неведомо, но умер, говорят, страшно… В нашем лесу слышали его жуткие крики!
Я поискал взглядом черную птицу. В синем небе распластанные крылья дрогнули, полусложились, ворон пошел вниз подобно сапсану, в последний миг расправил крылья снова, я видел, как от чудовищного напора они выгнулись, когтями ветра выдрали пару мелких перьев, слышал треск натянувшихся связок, в следующее мгновение ворон выдвинул когтистые лапы, послышался удар, скрежет когтей по гранитной глыбе, и ворон благополучно сложил крылья.
Я перевел дух, если бы так приворонился на меня… а ворон, чуть отдышавшись, сказал торопливо:
– Догадываюсь, это трусливое, что бегает внизу, отговаривало вас, доблестный лорд, заходить в этот замок… Уф-ф, уф-ф… Вообще-то оно на этот раз случайно угадало. Даже герои все еще обходят этот замок стороной.
– Почему? – спросил я.
– Говорят, в нем все еще происходит…
– Что?
Он посмотрел красным глазом, повернул голову и поглядел другим. В них было недоумение. Сказал укоряюще:
– Странные вещи, что же еще!
– Тем более заедем!
Я тронул поводья, конь послушно и даже с охотой пошел в сторону массивных врат. За спиной скрипнули когти по камню, от этого скрипа у меня заныли зубы. Ворон, похоже, не спешил взлетать, я слышал его недовольный скрипучий голос:
