И как от самых крепостных ворот
Ведут мосты на берег отдаленный,
Шли гребни скал чрез рвы и перекаты,
Чтоб у колодца оборвать свой ход.
И сбросил нас обоих со спины;220
И влево путь направил мой вожатый
Уже другая скорбь и казнь другая,
Какие в первом рву заключены.
Ближайший ряд к нам направлял стопы,
А дальний — с нами, но крупней шагая.221
В год юбилея, не привел к затору,
Разгородили мост на две тропы,
Взгляд обращая к замковой стене,
А по другой идут навстречу, в гору.222
Виднелся бес рогатый, взмахом плети
Жестоко бивший грешных по спине.
Вздымали пятки! Ни один не ждал,
Пока второй обрушится иль третий.
На одного; и я воскликнул: 'Где-то
Его лицом я взгляд уже питал'.
И добрый вождь, остановясь со мной,
Нагнать его мне не чинил запрета.
Склонил чело; но труд пропал впустую;
Я молвил: 'Ты, с поникшей головой,
Венедико Каччанемико223. Чем
Ты заслужил приправу столь крутую?'
Но мне твоя прямая речь велела
Припомнить мир старинный. Я был тем,
Послушалась маркиза,224 хоть и врут
Различное насчет срамного дела.
Их понабилась здесь такая кипа,
Что столько языков не наберут
Немудрено: мы с алчностью своей
До смертного не расстаемся хрипа'.
Стегнул его хлыстом и огрызнулся:
«Ну, сводник! Здесь не бабы, поживей!»
Пройдя немного, мы пришли туда,
Где длинный гребень от скалы тянулся.
И с этим истязуемым народом,
Направо взяв, расстались навсегда.
Чтоб дать толпе бичуемой пройти, —
Мой вождь сказал: 'Постой — и мимоходом
Которых ты еще не видел лица,
Пока им было с нами по пути'.
Второго ряда, двигаясь на нас,
Стегаемая, как и та станица.
Сказал: 'Взгляни вот на того, большого:
Ему и боль не увлажняет глаз.
То мудрый и отважный властелин,
Ясон, руна стяжатель золотого.