собственно, был мой вопрос.

– Но я не знаю, боюсь, что сейчас даже и не припомню. – Она нахмурила брови и стала перечислять совершенно рядовые происшествия, какие бывают у каждого человека. – Наше знакомство, свадьба, рождение Алика, Леночки...

– В жизни не встречала такой тупости и эгоизма, – шепнула Лада Денису на ухо, а громко сказала: – Вы, возможно, не поняли вопроса. Нас интересует не то, что поразило вас, а что поразило вашего мужа. И не такие обыкновенные факты, а что-нибудь из ряда вон выходящее.

– Но что? – пожала плечами Мишина.

– Ваш муж никогда не рассказывал вам о некой автокатастрофе, в которой по его вине разбилась девушка?

– Ах, это... Да, рассказывал.

«До чего же женщина может дойти в своей ревности... Даже ради спасения жизни своего мужа она не захочет вспомнить то, что может его действительно спасти. Будет обманывать себя и других в своей уверенности, что спасти его может только она и все, что с ней связано», – со злостью подумала Лада.

– Мы слушаем. Расскажите нам эту историю, – попросил Денис.

– Ну это было еще в школе. Коля был влюблен в девушку одного хулигана, якобы очень страдал, ну, знаете, первая любовь, мальчишеские переживания, все такое. И однажды, уж не знаю, за какие заслуги, этот хулиган подарил ему эту свою девушку...

– Как? Вот так просто взял и подарил? – удивилась Лада. – А как же она сама?

– Вот уж не знаю. И ко всему прочему, этот хулиган дал Коле свою машину покататься. Авария. Девушка погибла. И Коля до сих пор считает себя виноватым.

– Как звали эту девушку, не помните? – поинтересовался Денис.

– О боже мой. Кажется, Люда. Да, Люда Романова. Но как все это может помочь? Она же умерла!

– Большое спасибо. Вы нам очень помогли, – Лада дала понять, что разговор окончен.

– И все-таки?

– Мы еще сами ничего не знаем. Как только мы соберемся предпринять какие-нибудь действия, мы вас известим, – отчеканил Денис.

Мишина пожала плечами, неторопливо встала и гордо удалилась.

– Ну что, какие мысли? – спросила Лада Дениса, недовольным взглядом провожая Мишину.

– Мысль только одна. Нужно найти девушку, похожую на эту Люду.

– Ты не телепат? Читаешь мои мысли.

– Но это же будет сложно сделать. Все равно точного двойника мы не найдем. Да и надо было у Мишиной тогда фотографии попросить...

– Угу, конечно. Ты думаешь, эта грымза дала бы тебе ее фотографии! Да она, если они и были, небось, сожгла их давным-давно. Терпеть не могу таких женщин. Они не оставляют мужчине право на выбор и делают их жизнь невыносимой. Врут всем и, самое главное, себе, что они – одни-единственные и любимые у мужа, а бедных мужей от них уже тошнит.

Денис с удивлением и уважением посмотрел на свою подругу, а она продолжала:

– Можно предположить, что кто-то из родственников той девочки может быть на нее по крайней мере похож. Согласись, Денис, что бегать по улице в поисках похожей на эту Люду девочки или объявлять своеобразный конкурс двойников уже нет времени.

– Ты права. Надо найти кого-нибудь из родственников этой Романовой и переговорить с ними по этому вопросу.

Макс закинул ноги в огромных ботинках на свой компьютерный стол и хмуро слушал Дениса.

– Дэн, ты хоть представляешь, сколько в Москве людей с фамилией Романова?! Наверняка даже из императорской фамилии найдутся.

– Макс, ты заставишь меня перестать тебя уважать. Ты компьютерный гений или нет, в конце концов?! Я выдаю тебе море информации: девчонку звали Людмила Романова, жила она в одном доме с Мишиным, училась в соседней школе. Ищи. Мне нужны ее ближайшие родственники. Через сколько примерно зайти?

Макс почесал щеку.

– Я тебе сам все притараню, когда найду.

– Но это хоть сегодня будет?

– Ну, может, где-то часа через полтора...

Через пару часов Макс появился в кабинете Грязнова.

– Что делаешь?

– В пасьянс режусь, – сказал Денис, отрываясь от компьютера. – Ну что, нашел?

– Нашел. И тебе очень интересно будет узнать...

– Что там такое? – Денис с интересом наклонился к распечатке в руках у Макса.

– Улица Бориса Галушкина, дом десять, квартира семьдесят девять, – стал читать Макс. – Но самое интересное, что квартира записана на Романову Людмилу Владимировну, которая когда-то жила в Мытищах и училась в соседней с Мишиным школе. Парадокс?

– Странно. Ты... хочешь сказать, что эта Романова – та самая покойная Романова?

– Какими сложными фразами ты изъясняешься!

– Может быть, тезка и однофамилица?

– Денис, ты мне не доверяешь? Нет, конечно, я тоже могу ошибаться...

– Ладно, ладно, разберемся. Просто очень странно все это... В любом случае, все предстоит выяснить.

Ровно в шесть вечера Лада и Денис стояли перед дверью в квартиру номер семьдесят девять, по улице Бориса Галушкина, десять. Лада звонила уже несколько минут, прежде чем за дверью послышались шаги.

– Кто там? – спросил за дверью приятный женский голос.

– Это из милиции, – вздохнул Денис.

Дверь слегка приоткрылась, и из-за нее выглянуло обеспокоенное женское лицо с волосами, обмотанными полотенцем. Лада издалека продемонстрировала свое удостоверение.

– Что случилось? – спросила женщина.

– Собственно, ничего такого страшного, что могло бы вас обеспокоить. Мы из уголовного розыска, расследуем дело, в котором вы могли бы нам помочь.

– Я? Но почему? Я ничего такого подозрительного последнее время не видела...

– Скажите, кем вам приходится Романова Людмила Владимировна?

– Это я и есть.

Денис и Лада многозначительно переглянулись.

– Постойте. По нашим сведениям, Людмила Владимировна Романова погибла в 1981 году в автокатастрофе.

– Что? – Женщина открыла дверь. – На меня есть такие сведения?

– Собственно говоря, уголовный розыск не интересовался вашей личностью до тех пор, пока нам не пришлось расследовать дело некоего Николая Николаевича Мишина.

Женщина заметно вздрогнула.

– Вам это имя о чем-нибудь говорит?

Она сказала коротко:

– Проходите.

– Нам действительно очень нужна ваша помощь, – доказывал ей Денис. – Я не понимаю, чего вы боитесь.

Женщина вытирала глаза носовым платком. Можно было без труда догадаться, что в молодости она была очень красивой. Сейчас она была интересной, но не более того. Мелкие морщинки, усталые погасшие глаза, белые тонкие волосы, вытравленные всякими перекисями (полотенце она сняла), неплохо