– Посмотрим, – сказал Князь и взглянул в сторону своих охранников.
– Да не волнуйтесь вы, – насмешливо заметил Кротов, – их нейтрализовать пара пустяков. Но это совсем не входит в мои планы. Смотрите. – Он протянул Князю бумажную папку.
Князь кивнул, открывая ее и беря в руки пачку листков.
Перелистнув несколько страниц, заглянул в конец и закрыл папку.
– Хорошо. Я беру это. А здесь ровно двадцать пять тысяч, как вы просили. Вот, можете считать, если хотите, – сказал он, протягивая газетный сверток.
– Зачем? Я вам верю.
– Вопрос можно? – осведомился Князь, беря папку под мышку.
– Разумеется, но покороче, – ответил Кротов, оглядываясь.
– Вам-то какой резон?
– Личные мотивы. Плюс... Я стараюсь работать честно и не терплю в бизнесе, скажем так, лукавых партнеров. А Коновалов накрыл меня дважды. И прилично. Еще вопросы есть?
– Последний. В деле Гохрана лично вы понесли большие убытки?
– Более чем.
– Тогда мне все понятно, – удовлетворенно заметил Князь и поднялся.
Они расстались, вежливо улыбнувшись друг другу.
Братаны во главе с Князем подъехали к особняку Отца поздним вечером. Охрана, узнавшая гостей, немедленно открыла ворота. Три машины въехали во двор. Из них вышли сам Князь, Леня Новгородский, Жора Ростовский и с десяток братков.
– Предупрежу, – сказал старший охраны, доставая сотовик.
– Может, спит Отец. Прихворнул нынче что-то...
– Обойдется, – сказал Леня, забирая у него трубку. – Стойте тут, парни, и не рыпайтесь.
Охранники и не заметили, как их окружили вооруженные братки.
В дом вошли втроем.
Григорий Степанович лежал в гостиной на диване, укрытый пледом, и смотрел телевизор.
Жора, войдя, забрал у Отца пульт и выключил звук.
Князь швырнул поверх пледа папку:
– Гляди...
Коновалов потянулся за очками, раскрыл папку, перелистнул несколько страниц и отбросил ее на пол.
– Полная херня!
– Тогда где десять миллионов баксов? – сухо спросил Князь.
– Какие?! Ах ты об этих! – Коновалов презрительно ткнул пальцем в валяющуюся на полу папку. – В общаке, наверно.
– Проверено. Не поступали, – возразил Леня.
Самым страшным преступлением в воровском мире считается покушение на общественные деньги. Кража их карается смертью.
– Десять миллионов! – фыркнул Коновалов. – Надо же! Так я же их Малюте отдал, а он и положил в общак. Должен был положить, – поправил себя Коновалов.
– С Малюты теперь не спросишь, – возразил Жора.
– Так он же переслал их в Штаты, для Славы Япончика! Ну конечно, ребятки, я вспомнил!
Жора с Леней переглянулись. Имя Япончика для них говорило очень много. Князь понял, что дело может сорваться, и принял инициативу на себя.
– Не пудри мозги, Григорий Степанович! – повысил он голос.
– Если бы так поступил, то обязан был бы тотчас сообщить нам. А вот свидетели утверждают, что деньги пошли к тебе, а ты их присвоил!
– Верно, – поддержал Леня. – Чего-то ты, Григорий Степанович, лапшу нам на уши вешаешь! То в общаке, то у Япончика!
– Все! Уходим! – быстро подвел итог Князь и шагнул к двери.
Коновалов привстал, что-то хотел еще сказать, но в этот момент в комнату вошли двое боевиков...
Подходя к машинам, братаны услыхали короткую автоматную очередь, донесшуюся из дома.
– Открывай ворота! – приказал Князь охране Отца. А Леня вернул старшему его сотовик и добавил:
– Можешь звонить хоть самому черту!
Машины выехали за ворота и, маяча алыми огнями, понеслись в сторону Москвы.
Хоронили Коновалова на том же Ваганьковском, поблизости от могилы Малюты. Так встретились и в мире ином последний царь воровского мира и его верный слуга.
Речи говорились короткие, но прочувствованные. Выступали главным образом пожилые авторитеты и «законники». Молодежь смотрела, слушала и помалкивала. Князя на кладбище не было. Говорили, что он еще на прошлой неделе срочно вылетел в Приморье по каким-то спорным криминальным делам. Стрелку проводил между братвой Владика и Хабаровска. Так что вроде и подозрения, будто смерть Отца была делом его рук, отпадали сами по себе. А коноваловская охрана молчала как воды в рот набрала: никого не видели, ничего не слышали, никто в тот вечер в особняке не появлялся.
Один доктор Штиль что-то знал, но его показания ничего не добавляли следствию. Он слышал автоматную очередь, а пока спустился со второго этажа да нашел Григория Степановича, который лежал в гостиной, время прошло и убийца давно сбежал. Коновалов же предстал перед его глазами лежащим под пледом, наискось простреленным автоматной очередью.
Не появился Князь, естественно, и на поминках, для которых на сей раз сняли «Метрополь». Он прилетел из Владика лишь на следующий день. Собрал соратников для большого разговора, а еще через два дня на тайной воровской сходке в подмосковном Голицыне Виктор Алексеевич Князев был избран новым хозяином российской криминальной империи.
6
–...Полмиллиона баксов! И это последнее предупреждение.
– И куда перевести? – сжимая телефонную трубку в руке, сиплым голосом спросил Бояров.
– Не валяй дурочку, Боярин! И банк, и счет тебе давно известны.
– Все сказал? – дрожа от ярости, спросил Бояров.
– Все!
– Тогда послушай и ты, крыса вонючая! Ни хрена не получишь! Понял, сука?! – И отшвырнул трубку в сторону.
Машинально обернулся и увидел застывшую в дверях жену. Та была необычно бледна и серьезна.
– Они? – спросила тихо.
– Ты о ком? – как бы не понял Бояров.
– Не смеши меня, Николай, – строго сказала Елена. – Мне уже звонили, и не раз. Однажды просто отматерили, а так – молчат и дышат в трубку.
– Не бойся, родная. Не стоит переживать из-за каких-то...
Она прижала палец к губам:
– Не так громко. Пожалей Аннушку.
– Да, прости, я все забываю, что она снова с нами... Чем она занимается?
– Читает. Рисует. Собирается с подружкой в Третьяковку. Коля, я начинаю бояться за нее.
– Есть же охрана. Они глаз с нее не спускают.
– Ах, Коля-Николай! Ты же знаешь цену такой охране...
– А что ты предлагаешь? – вдруг вскипел он.
– Во-первых, спокойно. А во-вторых... Есть люди, которым можно полностью доверять.
– Ты опять об этих твоих «волках»? Смысла не вижу...
– Ты звонил Турецкому?
– Зачем?
– Рассказать об этих угрожающих звонках... Об их требованиях! Нельзя же в конце концов сидеть, сложа руки, и ждать, пока на твою голову посыплются шишки!
– Мы недавно встречались...
