синяки и потрясение. Просто дело было в том, что когда-то в Адене я осадил и одолел четверых оборванцев-арабов, но в глазах тех девчонок был… стариканом, попросту стариканом. Вести себя иначе, чем положено старикану — тише воды, ниже травы, — само по себе было достаточной провокацией.
Я поднялся к внушительным стеклянным дверям. Контора сияла золотом Грааля. Постучал, и мне улыбнулась женщина, которую могли бы взять на главную роль в мюзикле «Флоренс Найтингейл».[151] Возникло такое чувство, словно кто-то взмахнул волшебной палочкой и сказал: «Кавендиш, все твои невзгоды позади!»
Флоренс открыла мне дверь.
— Добро пожаловать в «Дом Авроры», мистер Кавендиш!
— О, спасибо, спасибо. Сегодня все шло так ужасно, чертовски ужасно, просто нет слов.
Она была ангелом во плоти.
— Главное, что вы благополучно к нам добрались.
— Послушайте, есть небольшое финансовое затруднение, о котором следовало бы теперь же упомянуть. Видите ли, по дороге сюда…
— Вам следует беспокоиться только о том, чтобы хорошенько сегодня выспаться. Обо всем позаботятся. Только распишитесь вот здесь, и я покажу вам вашу комнату. Очень тихая, с видом на сад. Вам понравится.
С глазами, увлажненными слезами благодарности, я проследовал за ней в свое убежище. Отель был современным, нигде ни пятнышка, с очень мягким освещением в сонных коридорах. Я узнавал запахи из своего детства, но не мог полностью их идентифицировать. Вверх по деревянному холму, в графство Сна. Моя комната оказалась простой, простыни были чистыми и хрустящими, с разогретой сушилки в готовности свисали полотенца.
— Теперь с вами все в порядке, мистер Кавендиш?
— Благослови вас Бог, милая.
— Что ж, тогда приятных сновидений.
Я знал, что именно такими они и будут. Быстро ополоснулся под душем, натянул пижаму и почистил зубы. Кровать была твердой, но лежать на ней было так же удобно, как на таитянском пляже. Хоггинсова Хренотень пребывала восточнее мыса Горн, я был цел и невредим, а Денни, дорогой мой Денхольм, оплачивал счет. Брат познается в беде. В моих зефирных подушках пели сирены. А вот поутру жизнь начнется заново, заново, заново. На этот раз я все буду делать правильно.
«А вот поутру…» Судьба любит ставить ловушки для простаков с помощью трех этих маленьких слов. Проснувшись, я обнаружил не очень-то молодую женщину со стрижкой «под пажа», которая рылась в моих вещах, как завсегдатай распродаж.
— Ты, ворюга, свинья бородавчатая, какого чертова хрена ты позабыла в моем номере? — отчасти прорычал, отчасти прохрипел я.
Женщина оставила мой пиджак, не выказывая никакого чувства вины.
— Поскольку вы новичок, я не заставлю вас мыть язык с мылом. На этот раз. Но имейте в виду. Я не потерплю непристойных выражений в «Доме Авроры». Ни от кого. И я никогда не бросаюсь пустыми угрозами, мистер Кавендиш. Никогда.
Грабительница, выговаривающая своей жертве за грубые выражения!
— Я, черт возьми, буду говорить с тобой, как мне, черт возьми, будет угодно, вонючая ты чертова воровка! Заставишь меня мыть язык с мылом? Хотел бы на это посмотреть! Позвать сюда охранников! Позвать полицию! Ты пожалуешься на грубые выражения, а я — на взлом, вторжение и воровство!
Она подошла к кровати и закатила мне увесистую оплеуху. Я был так шокирован, что просто повалился обратно на подушку.
— Начало не вдохновляет. Меня зовут миссис Нокс. Вам не следует меня сердить.
Может, это что-то вроде отеля для страдающих душевными и умственными вывертами? Не ворвалась ли ко мне в номер сумасшедшая, которая каким-то образом узнала в регистратуре, как меня зовут?
— Курение здесь не одобряется. Мне придется конфисковать эти сигары. Зажигалка слишком опасна — начнете, чего доброго, с ней баловаться. А это еще что такое?
Она бренчала моими ключами.
— Ключи. Чем, по-вашему, это еще может быть?
— Ключи теряются! Мы отдадим их на сохранение миссис Джадд, правильно?
— Мы никому их не отдадим, карга сумасшедшая! Ты ударила меня! Ограбила меня! Что это за чертов отель такой, где воровок нанимают горничными?
Эта тварь впихнула свои трофеи в маленький воровской мешок.
— Есть еще что-нибудь ценное, о чем следует позаботиться?
— Положи все обратно! Немедленно! Иначе, попомни мое слово, я добьюсь, чтоб тебя уволили!
— Я так понимаю, что ответ отрицательный. Завтрак ровно в восемь. Сегодня вареные яйца и гренки. Опоздавшим — ничего.
Как только она убралась, я оделся и поискал телефон. Его нигде не было. Очень быстро умывшись — ванная была оборудована для инвалидов: все углы скруглены, повсюду удобные поручни, — я поспешил в контору отеля, чтобы восстановить справедливость. У меня, незнамо откуда, появилась вдруг хромота. Я заблудился. В одинаковых коридорах с выстроенными вдоль стен стульями бодро разливалась барочная музыка. Какой-то покрытый белыми чешуйками гном схватил меня за запястье и показал мне банку с ореховым маслом.
— Хочешь это взять домой? Я вот — нет. Сказать почему?
— Вы приняли меня за кого-то другого.
Отодрав от себя лапу этого существа, я прошел к обеденному залу, где рядами сидели постояльцы, а официантки вносили из кухни подносы с тарелками.
Что-то показалось мне очень странным. Что именно?
Самым молодым из постояльцев было за семьдесят. Самым старым — за триста с гаком. Что за кошмар? Как в первую неделю после окончания каникул!
Я все понял. Вы, верно, уяснили это несколько страниц назад, дорогой Читатель. «Дом Авроры» оказался домом престарелых. Этот мой чертов братец! Вот так шуточка! Миссис Джадд со своей масляной улыбочкой обороняла регистратуру.
— Здравствуйте, мистер Кавендиш. Надеюсь, чувствуете себя превосходно?
— Да. Нет. Произошло нелепое недоразумение.
— В самом деле?
— Более чем. Я въехал сюда вчера, полагая «Дом Авроры» отелем. Видите ли, все устроил мой брат. Но… таково уж его представление о розыгрышах. Мне вот ничуть не смешно. Его презренный обман сработал только потому, что какой-то растафари дал мне затянуться дурной сигарой, к тому же эти однояйцевые двойняшки, у которых мне пришлось покупать билеты, чтобы сюда добраться, — они так меня вымотали… Но послушайте. У вас под боком еще большая проблема — какая-то полоумная стерва по имени Нокс рыскает здесь, воображая себя горничной. Ее мозги, вероятно, изрешетила болезнь Альцгеймера, но, дьявол, она еще и руки распускает! Она украла мои ключи! Может, в каком-нибудь тайском стрип-баре это и было бы в порядке вещей, но в доме для несчастных стариков? Ведь это, как-никак, Эд! Знаете, окажись я инспектором, вас бы прикрыли.
Теперь улыбка миссис Джадд стала убийственно ядовитой. И она вынудила меня сказать:
— Я требую, чтобы мне вернули мои ключи. Немедленно.
— Отныне «Дом Авроры» стал вашим домом, мистер Кавендиш. Ваша подпись уполномочивает нас применять меры воздействия. И я не привыкла, чтобы о моей сестре отзывались в подобном тоне.
— Меры воздействия? Подпись? Сестра?!
— Тот документ об опеке, который вы вчера подписали. Бумаги об условиях вашего здесь пребывания.
— Нет, нет и нет. Это была регистрационная карта отеля! Ладно, это беспредметный разговор. После завтрака я уеду. Нет, давайте лучше до завтрака, а то я уже унюхал помои! Боже, отменный будет рассказ для какой-нибудь вечеринки! Припру к стенке своего братца! Кстати, вышлите ему счет. Но я требую, чтобы
