У Беева мать была жива, что могло очень осложнить процесс усыновления. Пока шло оформление документов, Беев оставался с отрядом. Но вот из детского дома пришли все бумаги, не хватало только отказной от матери. Существовала эта мама только на бумаге. Сына не видела с рождения. Из личного дела я знала, что у неё есть ещё и дочка, на год старше брата. Когда же пришёл ответ от матери (коротенькое заявление на листке в линейку из школьной тетрадки), я не сразу решилась показать его Бееву.
Размашистым почерком было написано очень небрежно:
И ниже – число, подпись и печать нотариуса, заверившего этот страшный документ.
Галина Николаевна Беева не была лишена родительских прав. Сына она оставила в роддоме – решила, что ей не справиться с двумя малышами. Её последний муж исчез за два месяца до рождения Вити. Так прошло тринадцать лет. Жизнь её как-то устроилась, она снова была замужем и ждала уже третьего ребёнка. А тот, первый, попал в заключение, их развели заочно. Теперь у них была вполне обычная семья с ежемесячным доходом на «реальную душу» около ста рублей. Новый муж Галины Николаевны работал токарем на большом заводе и прилично зарабатывал. Это всё я узнала уже в сентябре, когда пришла к ним домой с необъявленным визитом.
– Галина Николаевна, вам, наверное, известно, что Витя возвратился в детский дом от своих усыновителей.
– А что так? – испуганно так спросила.
– Не заладилось, – сказала я.
– Значит, работать заставляли, – сказала она, вздохнув.
Мнёт в руках фартук и продолжает испуганно поглядывать на меня.
– Трудно сказать, что там произошло. Он ничего не говорил, и в семье тоже молчали.
– У вас в детдоме они набалованные, а в семье да на селе дети ведь работают. Прижучили маленько, он и сбежал.
– Возможно, – отвечаю я. – А вам самой не хотелось бы встретиться с сыном?
– Мне? – вскрикивает в ужасе она.
– Он так похож на вас…
– С чего это мне с ним видеться?
– Сын всё-таки.
– Я всё равно к нему привыкнуть не смогу.
– А может, попробуете?
– Сказала же…
– Но ведь даже чужих детей берут! И привыкают.
– Кому надо, тот пусть и берёт. У меня вот итак двое.
– Муж не хочет?
– Он моложе меня…
– Вот оно в чём дело.
Женщина испуганно и пристально смотрит на меня.
– Скоро дочка съедет, так второго заведём. Куда мне ещё этот.
– А зачем ей съезжать? – удивляюсь я.
– А Север поедет, там скорее мужа хорошего найдёт. А в Москве мужик набалованный, на каждом углу за пятёрку найдёт. А то ещё мода пошла – чтоб баба платила. Так что пусть едет. А то тут по подъездам затаскают…
– У вас нормальные жилищные условия, две комнаты всё-таки.
– Это сейчас нормальные, а как вырастет, компании начнёт водить… Так что этого ещё… Витьку… не надо, нет, не могу сюда взять.
– Да вы его совсем не знаете! – говорю я.
– Вот именно – не знаю. Куда ж я его возьму?
– Но хотя бы повидаться, разве не хотите?
– Мне еду готовить надо. Муж скоро с работы придёт.
– Тогда ладно, желаю вам счастья. Больше насчёт Вити уговаривать не стану.
– А что уговаривать, когда условий нет?
– Да, конечно.
Нам действительно не о чем было больше разговаривать. Стоя у двери, Галина Николаевна грустно смотрела перед собой.
– До свидания, – сказала я, когда подошёл лифт.
– Прощевайте, – ответила она и кивнула.
Мне показалось, что ей захотелось остановить лифт, попросить меня вернуться и продолжить разговор, но это моё подозрение так и осталось – из области предположения.
Она не передумала.
Больше я к ней не ходила.
Сестра же Витина навещала его в детском доме несколько раз.
Мы с ребятами меняли бельё в спальне, Беев пылесосил дорожки в коридоре. Влетает на этаж Огурец, весь в мыле.
Кричит:
– Бей, а Бей! Дуй вниз, к тебе сеструха приехала!
– Какая сеструха? – спрашивает недовольно Беев.
– Девка, вся на тебя похожая. Иди сам посмотри. Если не веришь. – И закричал кому-то: Беев, если девка, то ничего, симпотная, ага!
Беев, придурочно гримасничая перед зеркальным шкафом, стал причёсывать свой вихрастый чуб. Потом, оглядев себя со всех сторон, спросил у меня:
– Гожусь?
– Вполне, – отвечаю я, и иду вслед за ним, а он пулей слетает по лестнице.
Девочка действительно очень похожа на Витька. Дубль Беева, только в платьице. И росточком чуть повыше. Встала мне навстречу.
– А где Витя, брат мой где? – спрашивает меня, озираясь по сторонам.
– Разве он не приходил сюда? – удивляюсь я.
– Нет, не было его.
– Странно.
Иду его искать по этажам. Нигде нет. А девочку жаль – славная она. К ужину явился, вот злодей!
Спрашиваю:
– Куда это ты исчез, дружок?
– А что такого?
– Ведь сестра к тебе приходила как-никак.
– На тебя похожая, – возникает Огурец. – Познакомил бы.
– Я видел её.
– ??
– С чердака. Как она к остановке шла.
– А зачем спрятался?
В ответ – угрюмое сопение.
.. В этом году было. Поднимаюсь на свой этаж, вижу. Прямо перед моей дверью на подоконнике парнишка сидит. Моднючий такой, сипатичный.
И улыбается знакомой, родной такой улыбкой. На подбородке, под губой, справа, небольшая родинка…
– Здравствуйте, Ольга Николаевна, – говорит он, соскакивая с подоконника, – пришёл вот с днём рождения поздравить.
