расскажете.
– Ну, хоть сюжет ты можешь пересказать? – спрашиваю настойчиво. – Ты меня уже заинтриговал.
– Там вот про что, – начал он пересказывать прочитанное. – Когда-то на земле жили люди очень развитые, высокие и душевные. И вот у них вдруг от лени завелась мода на роботов – и они сделали много таких биороботов, для домашнего хозяйства. Роботы могли делать всю человеческую работу, могли воспроизводить все человеческие мысли о том, что касалось материи. И внешний вид у них был точно такой же, как у людей. Они даже умели размножаться. Как люди.
– Здорово. Это американская фантастика?
– Не знаю, по фамилии автор швед.
– Ну и чем всё закончилось? – спросила я.
– Ну вот, всё эти люди умели, одного только не могли для этих роботов создать – души. И поэтому они, эти роботы, иногда завидовали людям. Однажды они устроили бунт и убили всех людей, ну почти всех… И сами стали хозяевами земли. Они устроили на земле много всяких полезных вещей, но никак не могли придумать, что им делать дальше, потому что в вечную жизнь они не верили, у них же не было души! Понимаете? И стали они убивать друга, чтобы отбирать эти вещи друг у друга..
– Кошмарная история, – сказала я искренне. – Похоже на легенду о глиняном человеке, которого некогда создал бог. Сначала глиняный человек очень любил бога, а потом, когда тот научил его всему, он убил бога… У него тоже не было души. Только тело. Так что дальше было?
– А ничего, эти роботы стали убивать людей, у которых была душа, и которые не хотели убивать других из-за вещей. И ничем всё это не кончилось.
– Открытый финал – это так называется… А что тебя так взволновало? – спросила я.
– А просто…
Он ничего больше не сказал, ушёл, и ещё несколько дней прятал от меня глаза при встрече…
Мы позволили заманить себя в этот сказочный временный рай, и я надеялась, что в раю наши трудные дети вдруг сами собой начнут самосовершенствоваться – из чувства благодарности хотя бы к добрым людям, им этот рай устроившим абсолютно бесплатно. Но они и решили, что это и есть настоящая жизнь. И всегда так будет. Надо только избавиться от моей опеки.
А ведь нетрудно было догадаться, что нет ничего губительнее для воспитания личности ребёнка, взросления его души, чем манна небесная…
Ах, эта крепость заднего ума! Халява может только развращать.
– Да что вы так переживаете? – удивлялась Хозяйка, не разделяя моего беспокойства. – Пусть себе отдыхают, расслабляются. На то и лето. Хватит им ещё муштры по осени, когда в школу пойдут. Всё бы вам – ать-два!
Но объяснять ей, что человек, тем более, в подростковом периоде, – это ещё и душа, в которой волшебный помещается клубок… Множество всевозможных связей…
И если все они сводятся лишь к потребности вкусно поесть, а потом как-нибудь поразвлечься, к тому же наблюдая «сладкую» жизнь блатачей на базе, то через три месяца такой жизни вместо нормального активного ребенка мы получим большого упитанного «свинтуса», которому приятнее всего, плотно и вкусно поев, вольготно валяться в грязи и ждать, когда жизнь пришлёт заказной почтой очередные бонусы…
Вот так и получалось, что как я ни билась, развал нашего коллектива по-прежнему шёл устрашающими темпами.
И ни сил моих, ни нервов, чтобы хоть чуть-чуть притормозить этот процесс, уже не хватало.
И это был очень печальный факт…
… Дети, вскоре, заскучав от безделья, в поисках приключений стали убегать с базы – и каждый раз всё дальше. А это могло в один ужасный день закончиться трагедией.
Как-то исчез Беев. Сбежал сразу после завтрака. И целый день его не было. Бросить детей и отправиться на поиски я не могла – за остальными тоже ведь надо следить.
К вечеру, на закате приводит его стрелочник. Точнее, тащит за ухо. Беев верещит, вырывается изо всех сил, но мужчина его не отпускает.
– Ах ты, обормот! – кричит он, прихватывая Беева ещё плотнее.
А тот только громче заходится.
– Что случилось? – спрашиваю, радуясь в душе, что он хоть жив-здоров.
– Где воспитатель? – не отвечая мне, спрашивает мужчина.
– Я воспитатель, – отвечаю громко и пытаюсь вырвать Беева у него из рук. А что случилось всё-таки?
– Вот и пойдёте под суд, если не умеете воспитывать, – говорит он злобно.
– А что он натворил? – спрашиваю я, потихоньку перетягивая Беева к себе.
– Да так, пустячки, – машет рукой мужчина. – Положил на рельсы консервную банку с цементным раствором. Маленькую такую баночку… килограммов на пять…
– Зачем? – ужаснулась я.
– А чтоб посмотреть, как поезд её расплющит.
– Беев, ты что? – набрасываюсь я на террориста.
– Паршивец! – кричит стрелочник, тряся Беева за шиворот и не выпуская из рук. – Вот расплющить бы ему башку хорошим дрыном, узнал бы тогда, как поезда под откос пускать!
И тут он влепил Бееву увесистую оплеуху. Беев заорал дурным голосом и вцепился зубами ему в руку.
– Прибью, гадёныш… – вконец разъярился мужчина, готовясь нанести очередной воспитательный удар по малолетнему злоумышленнику.
Но тут к нему подскочил совхозный бригадир, как раз возвращался с поля.
– Не бей ребёнка! – закричал он грозно. – Это сирота!
– А мне что за дело, поезд сошёл бы с рельсов, никто б и смотреть не стал, что сирота, – кричит ему в ответ стрелочник.
– А ты вот ей это скажи, – говорит уже спокойнее бригадир, – воспитательнице. Тебе за что деньги платят, а?
Теперь они оба с прежним энтузиазмом набросились на меня.
– Вы правы. Спасибо за напоминание, – говорю я сухо и решительно выдёргиваю Беева из рук экзекутора, затем веду его к себе в Голубятню.
– Мало дал, мало… – сокрушённо сетует тот, дуя на ранку от укуса на своём запястье.
– Гнать таких воспитателей надо, – бросает мне в спину бригадир.
– Вы совершенно правы – я не справляюсь. Дети идут вразнос. Но вы, вместо того, чтобы кричать на меня в присутствии детей, посоветовали бы что-нибудь дельное.
Он немного успокаивается и говорит:
– Да это дикарята какие-то, а не дети.
– Вот и держали бы их дома, в клетках, а не возили по курортам, – поддерживает стрелочник, встряхивая руками.
– И это правда, – говорю я.
Они уже успокоились и разговаривают между собой. На меня искоса всё ещё поглядывают, но не так уже грозно.
– Посоветовать могу вот что, – говорит стрелочник, грозя пальцем Бееву. – Тут одна семья есть…
– Ясно, а детей нет.
– Есть и свои дети, да взяли бы ещё одного мальчонку на воспитание, слышал такой разговор.
– Пока трактор не сломает, – высказал сомнение бригадир.
– А у них что, свой трактор? – высунулся Беев.
– У них всё есть. Есть у них и ослик с тележкой. И мотоцикл. Хозяйство большое. Не соскучишься. У зятьёв по «Жигулю». Пойдешь к ним жить? Да выходи ты, не бойся уже.
Беев смущенно подошёл к ним.
