уже готово, которые Клер оформила первыми — все в порядке, мы идем точно к сроку. Погрузим к десятому марта, никаких проблем. Ты это хотел узнать?
— Мы сейчас отбираем нового главу испытателей. Я хочу, чтобы ты был на этих заседаниях.
Брикс расправил плечи:
— Конечно. Буду рад.
Квентин отложил свой карандаш — он сделал только несколько замечаний на отчетах Брикса по инвентаризации и загрузке. — Я удовлетворен. Ты хорошо поработал.
Наконец-то Брикс смог откинуться, и позволить своей спине облегченно согнуться в кресле:
— Курт сказал, что куча химиков и техников хотят видеть отчеты о тестах ПК-20.
Взгляд Квентина стал жестким:
— Это что, обычная практика?
— Ох, — его позвоночник снова начал выпрямляться. — Это я его не спросил. Но думаю, да — он говорил без удивления.
— Не спросил, — пробурчал Квентин. Он слегка покачал головой. — Кто-нибудь из них что-либо говорил об отчетах?
— Курт сказал, что они все были очень довольны: они любят цифры. Я знал, что им понравится.
— Что это значит?
— Я знал, что цифры хороши, потому что большую часть я скопировал с отчетов по первой партии косметики, которую ты создал в этой компании. «Нарцисс», помнишь? Я изменил пару процентов, но в большинстве случаев просто перенес цифры, потому что, если сработало один раз, я подумал, теперь у нас неприятностей не должно возникнуть.
Взгляд Квентина стал задумчивым:
— Отличная мысль. Брикс ухмыльнулся:
— Я тоже так думаю.
— А ты уничтожил подлинный отчет?
— Нет, один я сохранил, так, на всякий случай. Он в моем личном шкафу — никто даже не знает, где это.
— Избавься от него.
Брикс помялся, потом пожал плечами:
— Ладно.
— А что еще ты узнал, они говорили о новой линии?
— Они думают, что все товары превосходны, что хорошо и для компании и для них самих. Они теперь ожидают повышенных премий в следующем году, ждут не дождутся. Я не слышал, чтобы кто-нибудь был недоволен. Курт сказал, что все счастливы как только могут.
— А когда ты беседовал об этом с Куртом?
— На следующий день. Он все еще…
— Когда?
— Позавчера. Он все еще живет в паре домов от меня, это не изменилось, хотя он здесь больше не работает, и мы с ним иногда ходим выпить. — Он помолчал. — Что-то не так?
— Нет. В самом деле, прекрасно. Просто неплохо, что ты за ним приглядываешь. Но я хочу узнать об этом, если он хоть что-нибудь скажет о ПК-20.
— Боже, пап, ты же знаешь, я тебе скажу.
— А Эмма? Ты все еще с ней видишься?
— Да. Она милая девчушка.
— Это ведь несерьезно, так?
— Нет. С Эммой? Она же ребенок. И во всяком случае, я не собираюсь пока связывать себя с кем- либо. — Брикс сделал паузу, пытаясь сообразить, что же произошло. Отец никогда не спрашивал его о девушках, с которыми он встречался. — Дело в ней?
— Твои девушки — это твоя забота. Я просто не уверен, что хочу, чтобы она здесь слишком много крутилась.
Она или ее мать? — подумал Брикс, которого внезапно осенило. Может быть, Клер надоела отцу за долгое время, но он не хотел рвать с ней, пока не будут доделаны все дизайны. И может быть, теперь, когда они закончены, он это и сделал. Спросить прямо Брикс никак не мог, потому что отец приходил в ярость, когда он интересовался чем-то, связанным с его женщинами, но теперь он мог поспорить, что угадал. И тогда он призадумался, что, раз уж с Клер все кончено, она стала мешать его встречам с Эммой. Что ж, с этим я как-нибудь справлюсь, решил он.
— Так, а что с теми людьми, которые занимаются погрузкой и разгрузкой? — спросил Квентин. — Тебе нужны еще, или ты хочешь от некоторых избавиться?
— Ну, нам бы не помешал еще человек для инвентаризации… — Брикс уселся поглубже в кресло, и они с отцом пробеседовали еще час о работе и о будущем годе. Пока Брикс говорил, его голос все больше и больше стал походить на отцовский; он даже устроил лодыжку на коленке, как делал отец и стал вертеть в руках шариковую ручку, подражая ему. Они сидели друг напротив друга, два администратора в темно-серых костюмах, у них было настоящее совещание по итогам года деятельности их компании, и уходя, Брикс подумал, что никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо. Отец обращался с ним как с равным.
Чертовски мило, подумал он. Все под контролем, все идет вперед, как надо, и каждый доволен. Это мой год, я на самом деле его сотворил. Осталось только спихнуть этот проклятый ПК-20. Если я сделаю это, то, значит, смогу сделать все, что угодно. И чего бы это ни стоило, я сделаю.
Во вторник перед Рождеством Клер и Эмма отправились в Нью-Йорк за покупками. Начали они с завтрака у «Адриенна», в отеле «Полуостров», изучая подробно свои списки. Для Эммы это было одно из самых элегантных мест — все в розовом и бледно-сером цвете, мебель стиля «арт нуво», обшитые панелями стены, толстый красочный ковер, повсюду зеркала. Столы располагались далеко друг от друга, так что никаких разговоров подслушать было нельзя… хотя, подумала Эмма, какому недотепе придет в голову подслушивать в таком месте? Она вздохнула. Было хорошо сидеть рядом с матерью, проводить утро вместе. По пути в город они болтали о всяких пустяках, много смеялись, и Эмма была весьма этим довольна. Ей думалось, что это первый раз за многое время, что они смеются вместе.
— Мой список жутко короток, — сказала она. — Ты и Ханна, Джина, думаю, еще Роз, да Брикс.
— А что насчет всех школьных друзей? Ты всегда раздавала всем разные мелочи, устраивала вечеринку.
Уголки рта Эммы опустились, как. будто она боролась с мучительным воспоминанием. Затем она пожала плечами.
— Они все изменились, когда уехали в колледж. Думаю, я тоже изменилась. После Дня Благодарения мы не веселились вместе: не так уж много тем для разговора, все это долгое молчание, так что встречи были ужасны. Им жутко понравились мои рекламы, когда они впервые появились, и все расспрашивали меня о съемках, но на самом деле им хотелось только поболтать о своих занятиях, своих учителях и мальчиках. Мальчиках. С ними я чувствую себя какой-то чужой и немного… старой.
Клер положила ладонь на руку дочери:
— Ты заведешь новых друзей — просто на это нужно время.
Эмма снова пожала плечами:
— Да, все нормально. Я действительно слишком занята для друзей. А твой список длиннее, чем мой.
— Я в последнее время встретила столько новых людей.
Подошел официант, чтобы получить заказ.
— Грейпфрут, — сказала Эмма, изумляясь, как все мило выглядит в меню. Внезапно она почувствовала себя жутко голодной: — Еще яйца «бенедикт» с канадским беконом, и ореховый и изюмный хлеб. Да, и йогурт тоже — он такой вкусный.
Клер улыбнулась:
— Я тоже когда-то могла есть как ты, даже не задумываясь, а почему бы нет. Бриош, — сказала она официанту, — и дыню, для начала. Эмма, ты будешь кофе?
Эмма кивнула — она изучала список Клер.
