бесполезную копию?

Он улыбнулся мне.

— Между нами, я скорее всего окажусь жив, но боюсь, что на карту поставлено больше, чем просто моя жизнь.

Крепость превратилась в муравейник, когда жители Вилкафора начали готовиться к грядущему.

Ренко ушел, чтобы подробнее поговорить с воинами. Я воспользовался возможностью ненадолго присоединиться к Бассарио и посмотреть, как он доделывает копию идола. По правде говоря, и бог простит меня за это, у меня были свои мотивы, чтобы поговорить с ним.

— Бассарио, — нерешительно прошептал я, — у Лены есть муж?

Бассарио хитро ухмыльнулся.

— Почему, монах, ты старый плут... — громко произнес он.

Я попросил его говорить потише. Бассарио, как и следовало ожидать от такого мошенника, был весьма доволен.

— Когда-то у нее был муж, — помолчав, сказал он. — Но их брак закончился много лун назад, до прибытия пожирателей золота. Мужа Лены звали Хуарка, он был многообещающим молодым воином. Их брак, в той степени, в которой может быть свадьба по договоренности, тоже казалась многообещающей. Однако мало кто знал, что Хуарка был подвержен приступам ярости. После рождения их сына Хуарка начал жестоко избивать Лену. Говорят, что Лена терпела эти побои, чтобы защитить Мани от ярости его отца. По-видимому, она достигла своей цели. Хуарка ни разу не ударил мальчика.

— Почему она не ушла от него? — спросил я. — В конце концов, она — принцесса вашего народа...

— Хуарка угрожал убить мальчика, если Лена кому-нибудь расскажет о побоях.

Боже, подумал я.

— Что произошло потом? — спросил я.

— Все раскрылось случайно, — сказал Бассарио. — Однажды Ренко неожиданно позвал Лену и нашел ее съежившейся в углу дома с ребенком на руках. В ее глазах были слезы, а лицо было в крови и синяках.

Хуарку немедленно поймали и приговорили к смерти. Я думаю, что его бросили в яму с парой диких кошек. Они разорвали его на части.

Бассарио покачал головой.

— Монах, человек, который бьет свою жену, — самый низкий трус. Я думаю, что Хуарка заслужил свой конец.

Я оставил Бассарио за работой и пошел в угол крепости, чтобы подготовиться к будущим событиям.

Чуть позже ко мне присоединился Ренко. Он все еще был одет в испанское одеяние, которое много недель назад украл в тюрьме — коричневый кожаный жилет, белые панталоны и кожаные сапоги до колен. Дополнительная одежда, как он однажды сказал мне, оказалась для него очень важна во время нашего трудного пути по джунглям.

Он надел через плечо колчан, и начал надевать перевязь.

— Ренко?

— Да?

— Почему Бассарио был в тюрьме?

— А, Бассарио... — он печально вздохнул.

Я ждал продолжения.

— Верьте или нет, но когда-то Бассарио был принцем, сказал Ренко. — Очень уважаемым молодым принцем. На самом деле его отец был королевским каменщиком, выдающимся строителем и резчиком по камню, самым выдающимся инженером империи. Бассарио был его сыном и протеже, и вскоре тоже стал блестящим каменщиком. Когда ему было шестнадцать лет, он превзошел своего отца в знаниях и мастерстве, несмотря на то, что его отец строил цитадели для Сапа Инка.

Бассарио был беспечен. Он был выдающимся спортсменом, ему не было равных в стрельбе из лука, но, как и многие люди подобного типа, он был склонен к пьянству, азартным играм и развлечениям с хорошенькими молодыми девушками из самых злачных кварталов Куско. К несчастью для него, его успех у женщин не отражался на успехах в игорных домах. Он задолжал огромные суммы мало уважаемым людям. Когда долг оказался чересчур велик, чтобы он мог его выплатить, эти негодяи решили, что Бассарио вернет его другим способом — с помощью своих больших талантов.

— Как?

— Бассарио возвращал долг, используя свой выдающийся талант каменщика для того, чтобы вырезать подделки знаменитых статуй и бесценных сокровищ. Из чего бы не была сделана вещь, изумруд или золото, серебро или нефрит, Бассарио мог повторить даже самый сложный предмет.

Когда он копировал знаменитую статую, его мерзкие соучастники забирались в дом владельца настоящего сокровища и заменяли подлинник на подделку Бассарио.

Эта схема работала почти год, и преступники получали огромные прибыли, когда однажды «друзей» Бассарио обнаружили в доме двоюродной сестры Сапа Инка, в момент замены настоящего идола на подделку.

Вскоре была раскрыта роль Бассарио в этой схеме. Его отправили в тюрьму, а вся его семья попала в опалу. Его отец был смещен с должности королевского каменщика и лишен своих титулов. Мой брат, Сапа Инка, постановил, что семья Бассарио будет переселена из своего дома в королевском квартале в самые отвратительные трущобы Куско.

Я молча слушал.

Ренко продолжал: «Я подумал, что наказание слишком сурово и сказал об этом своему брату, но он хотел сделать из Бассарио пример остальным, и проигнорировал мою просьбу».

Ренко глянул на работавшего в углу Бассарио.

— Бассарио был благородным молодым человеком. Безусловно испорченным, но по существу — благородным. Когда спасение идола из Кориканчи стало моим долгом, я решил, что использую его таланты, чтобы помочь выполнению моей задачи. Я посчитал, что если преступники Куско пользовались его мастерством для своих целей, то я тоже могу воспользоваться ими в моей миссии для спасения Духа моего народа.

Наконец Бассарио закончил копию и принес Ренко подделку вместе с настоящим идолом.

Ренко держал обоих идолов перед собой. Я посмотрел на них через его плечо и не смог сказать, какой из них — настоящий, а какой — фальшивый, столь велико было мастерство Бассарио.

Бассарио вернулся в свой угол крепости и начал собирать свои вещи, меч, колчан и лук.

— Куда ты собрался? — спросил Ренко, увидев, что он встал.

— Я ухожу, — просто ответил Бассарио.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал Ренко. — Вилкафор говорит, что его люди вдевятером отодвигали огромный камень от входа в храм. Мне нужно собрать столько же, чтобы прикатить его на место.

— Я считаю, что сделал больше, чем просто поучаствовал в вашей миссии, благородный принц, — сказал Бассарио. — Бегство из Куско, переход через горы, движение вслепую по опасным лесам. И все это время я вырезал для вас идола. Нет, я исполнил свой долг и теперь ухожу.

— Ты не предан своему народу?

— Ренко, мой народ отправил меня в тюрьму, — грубо возразил Бассарио. — Они наказали мою семью за мои преступления и изгнали их в самые отвратительный квартал Куско. В этих трущобах приставали к моей сестре, мою мать и отца били и грабили. Грабители даже сломали моему отцу пальцы, так что он больше не смог резать по камню. Чтобы накормить свою семью, ему пришлось просить милостыню и собирать объедки. Я не возражаю против моего собственного наказания, совсем не возражаю, но при этом я не могу сохранять лояльность обществу, которое наказало мою семью за мое преступление.

— Я прошу прощения, — сказал Ренко. — Я не знал об этих происшествиях. Но пожалуйста, Бассарио, идол, Дух народа...

— Это ваше дело, Ренко. Не мое. Я более чем достаточно сделал для вас. Я считаю, что заслужил свою свободу. Следуйте за своей долей и позвольте мне следовать за моей.

После этих резких слов Ренко повесил лук на плечо, спустился в куэнко и исчез в темноте.

Ренко не попытался его остановить. Он просто печально смотрел ему вслед.

Оставшиеся подготовились к столкновению с рапами. Оставался последний штрих.