вижу – значит, все это ложь». Не становись похожим на тех, кто, зная лишь малую часть Таинства, начинает думать: «Этого таинства я не понимаю; да оно давно уже перестало быть таинством и за многие века превратилось в сплошной обман; я человек умный и потому не буду больше изучать его!»

Анкор поблагодарил жреца за божественный дар – за наставление, а Саримар добавил:

– Те отважные, которые осмелятся спуститься в бездну, сумеют найти там мистическую жемчужину. Жемчужину, которую хранит прекрасная раковина из плоти и крови.

Жрецы и ученик уже поднялись на поверхность и вернулись в большой храм, а Анкор все думал о странных словах учителя. «Мистическая жемчужина»… Что он хотел этим сказать? «Те отважные, которые осмелятся спуститься в бездну»…

Миновала полночь; уже почти час лежал Анкор на циновке и не мог сомкнуть глаз. В большое открытое окно он видел белую лунную дорожку, освещавшую все расщелины кратера. Не там ли, глубоко в недрах земли, в одной из пещер, куда не достигает свет, – не там ли спрятана мистическая жемчужина?

Почти машинально он встал, оделся, взял металлический посох. Легкий ветерок, насыщенный пряным ароматом благовоний, который шел от курильниц, стоявших в саду, нежно поцеловал его лоб – и Анкор очнулся. Он удивился, увидев себя тайком убегающим из храма. На мгновение юноше стало холодно. Он услышал тихий вкрадчивый голос внутри, который пытался остудить его пыл, призывал не рисковать и не делать ничего без разрешения учителя… Но миг слабости прошел, как облако, закрывавшее Анкору солнце. Мистический Свет его сердца уже показал дорогу, которая была видна только ему одному.

Юноша поднялся по каменным ступеням к колоссам и, глядя на великолепные статуи, вспомнил, что они охраняют двери тайны. Но перья и чешуя, которыми были покрыты их тела, рассказали ему о Рыбе, которая, повинуясь собственной воле, превратилась сначала в змею, а потом в птицу, чтобы улететь к Солнцу.

Уже ни о чем не думая, Анкор поднял голову и полез вверх по почти отвесной скале. То и дело рискуя упасть, он взбирался все выше, и, хотя колоссы уже остались внизу, ему все равно казалось, что они поднимаются над ним до самых звезд.

Легкий прочный посох сначала очень помогал Анкору: юноша вставлял его в те трещины, до которых не мог дотянуться, создавая себе дополнительную опору. Но потом, когда подъем стал еще опаснее, а нетерпение – сильнее, Анкор не смог держать еще и посох. Тот будто умолял: «Не бросай меня, возьми с собой; вдруг я понадоблюсь тебе там, наверху; ведь тебе еще надо будет спускаться, и моя помощь будет бесценной?» Не колеблясь, Анкор разжал руку – металлический стон посоха, полетевшего в пропасть и отскакивавшего от острых камней, еще долго был слышен среди безмолвия скал.

Без посоха подниматься стало легче, и вскоре Анкор добрался до карниза, над которым открылась пещера.

– Вход! – воскликнул юный кандидат в Мистерии и поспешил внутрь. В слабом свете луны Анкору не удалось оценить ни высоту, ни глубину пещеры. Ударившись головой о камень над входом, он остановился в паре метров от бездны, зиявшей в глубине. Юноша поднес руки к лицу – лоб его был в крови.

С удвоенной решимостью, но более осторожно Анкор стал передвигаться по карнизу и обнаружил еще несколько пещер, но в них невозможно было пройти.

Преодолев еще несколько сот метров, Анкор стал замечать, что карниз постепенно сужается, теряясь в неровностях скалы, – и вдруг оказался на краю пропасти. Внизу, метрах в ста, радостно журчал ручеек, приглашая передохнуть у воды на зеленом берегу. Но принц остался глух к его зову. Взглянув вверх, в нескольких метрах над головой Анкор увидел вход в еще одну пещеру. Добраться до нее стоило невероятных усилий; какова же была его радость, когда он обнаружил, что эта пещера не обрывается пропастью, как все остальные, а ведет в глубь горы: где-то вдали мерцал свет факела. Ровно через минуту юноша уже вытащил факел из подставки. Колени Анкора дрожали от напряжения, руки и ноги были изранены, на лице запеклась кровь, а от туники остались одни лохмотья. Но то, что происходило в его сердце, было важнее состояния рук, ног, лица и одежды. Сознание Анкора пребывало в мире, где нет ни страданий, ни физической боли.

Подземные галереи, по которым шел юноша, через каждые пятьдесят шагов освещались факелами, такими же, как тот, что был у него в руке. Эти низкие узкие галереи, похоже, образовались в разломах, по которым текла раскаленная лава – еще в те времена, когда здесь был действующий вулкан. Время от времени по ним бежали ручейки горячей сернистой воды. Через полчаса, с огромным трудом продвигаясь вперед, Анкор добрался до «огненных уст», открывавших ту пропасть, в которую он уже заглядывал несколько часов назад, только сверху и вместе со своим учителем и жрецом-проводником. В этот раз он оказался гораздо ближе к огненной реке, а странные инструменты и зеркала сверкали над его головой.

Он уже мог дотянуться до узкой винтовой лестницы. Анкор стал спускаться по ней, но горячие пары не давали ему дышать. «Мистическая жемчужина, – повторял Анкор. – Те отважные, кто осмелятся спуститься в бездну, сумеют найти ее там».

С каждым его шагом жар становился все сильнее, заставляя легкие работать вхолостую. Голова сильно кружилась, а перед глазами все расплывалось.

Перила лестницы, сделанные из особого материала, оставались холодными, но от стен шел такой жар, что юноше казалось, будто его кожа раскалилась. Спускаясь вниз, по сторонам от лестницы Анкор видел проходы, где находились странные инструменты и приспособления.

Юноша начал терять сознание; огненная река была уже совсем близко, но лестница спускалась еще ниже – это означало, что он должен продолжать спуск. Он остановился, чтобы перевести дух. Вдруг ему показалось, что из огненной бездны стали вырываться огромные языки пламени, как будто взрывались пузыри лавы. И хотя тело Анкора уже почти ничего не чувствовало, волна горячих газов так обожгла его, что он закричал от боли. Да, сомнений не было: раскаленная река, которая до этого текла очень медленно, теперь двигалась быстрее, и всполохи пламени становились все сильнее.

Тело больше не подчинялось бесстрашному кандидату в Мистерии; измученные мускулы уже не слушались приказов воли, а обожженные и опухшие руки безжизненно висели вдоль тела. У Анкора оставался лишь один выход – отчаянно, собрав последние силы, руками и ногами вцепиться в решетку лестницы, чтобы не умереть ужасной смертью.

Новая вспышка заставила его отступить и открыть рот в отчаянной попытке вдохнуть хоть чуточку кислорода. Внезапно струя холодного воздуха шевельнула его волосы – всего в нескольких метрах над головой Анкор увидел вход в какой-то темный коридор. Но сил больше не было… Вдруг его сознание, уже притупленное страданиями, стало проясняться. Анкор вспомнил все свои мечты, все важные события жизни, то, как сильно он жаждал посвящения в Мистерии… И какая-то сила, во много раз превосходившая обычную энергию, пробудилась в нем. Он вспомнил Великого Учителя, которого видел лишь однажды, и то очень смутно… Из последних сил он поднял руки ко лбу и стал чертить в воздухе священный знак – символ Силы. Анкор не отрываясь смотрел на вход в коридор… «Я должен! У меня получится!» – шептал он сквозь стиснутые зубы, неимоверным напряжением воли собрав оставшиеся силы.

Неожиданно в его легкие проник свежий воздух. Он поднял глаза – там, у входа в пещеру, обрисовался прозрачный, бесплотный образ. Да, совсем рядом, в нескольких метрах над ним, стоял и протягивал к нему руки Великий Учитель Кума!..

Анкор услышал мелодичный голос, зазвучавший в нем самом. Под действием этого голоса в его теле начали восстанавливаться нарушенные биоритмы и энергетические потоки. Великий Учитель стал его проводником. Его бело-золотистая аура, полностью накрывшая Анкора, – благодаря узам, существовавшим между ними, – наполняла новыми силами ауру ученика. По жилам юноши потекла новая животворящая энергия.

Ступенька. Еще одна. Еще… Горячие испарения дважды обожгли Анкора, прежде чем ему удалось добраться до спасительного входа, где ждал Божественный Вестник.

Наконец израненные руки ученика схватились за перила перед входом в туннель. Еще метр, и там, улыбаясь, ждет его Великий Учитель… Из последних сил Анкор встал, сделал несколько шагов – и упал у ног Учителя, бормоча слова благодарности. Он поднял и широко раскинул руки в ожидании того блаженного мгновения, когда Учитель возьмет их в свои… но вместо этого ощутил холодный металл толстой бронзовой колонны и ударился головой о раму огромного параболического зеркала, стоявшего у входа.

Юноша поднял глаза и наконец осознал: образ Великого Учителя был его собственным отражением!

– Ты понял, Маленькая Змея? – раздался мягкий голос Саримара. – Мистическая жемчужина – это Божественный Дух, облеченный в одежду из крови и плоти, из чувств, страстей и самых разных