Собранья не найти полнее.

Но среди всех картин одну

Я отличить не премину

Такой я зрел тебя впервые:

Цветы насыпав полевые

В подол, пастушкой у реки

Сидишь и вьешь себе венки

С невинной нежностью во взорах,

Фиалок разбирая ворох.

Перевод Г. М. Кружкова

ГОРАЦИАНСКАЯ ОДА НА ВОЗВРАЩЕНИЕ КРОМВЕЛЯ ИЗ ИРЛАНДИИ

Расстанься, юность наших дней,

С домашней музою своей

Теперь не время юным

Внимать унылым струнам!

Забудь стихи, начисти свой

Доспех и панцирь боевой,

Чтобы они без цели

На стенах не ржавели!

Так Кромвель шел к своей звезде

Не в мирном книжника труде,

Но выбрав путь кровавый

Войны и бранной славы.

Как молния, что в клочья рвет

Ее взрастивший небосвод,

Коль в вышине небесной

Ее трезубцу тесно,

Он разметал в пылу вражды

Своих сторонников ряды

(Соперник в общем стане

Что враг на поле брани).

Он, за дворцом круша дворец,

Летел, как вихрь, и наконец

Был миг триумфа явлен

И Цезарь обезглавлен.

Безумство - порицать иль клясть

Небес разгневанную власть,

И мы - к чему лукавить

Должны теперь прославить

Того, кто из тиши садов,

Где жил он, замкнут и суров

(Где высшая свобода

Утехи садовода),

Восстал и доблестной рукой

Поверг порядок вековой,

В горниле плавки страшной

Расплавив мир вчерашний.

Напрасно вопиет закон

К правам прадедовских времен:

Права сегодня в силе,

А завтра - их забыли.

Зияний жизнь не признает,

И место слабого займет

Могучий духом гений.

Но кто в огне сражений

Был духом Кромвелю под стать?

А Хэмптон смог нам доказать,

Что он искусен знатно

Не только в деле ратном.

Из тайных страхов и тревог

Так ловко сплел он свой силок.

Что в мрачном Кэрисбруке

Карл сам отдался в руки.

Но венценосный лицедей

Был тверд в час гибели своей.

Не зря вкруг эшафота

Рукоплескали роты.

На тех мостках он ничего

Не сделал, что могло б его

Унизить - лишь блистали

Глаза острее стали.

Он в гневе не пенял богам,

Что гибнет без вины, и сам,

Как на постель, без страха

Возлег главой на плаху.

И мир увидел наконец,

Что правит меч, а не венец.

Так зодчие толпою

Пред страшною главою

С холма бежали прочь, и Рим

Надменным разумом своим

Счел знамение это

Счастливою приметой.

И вот теперь посрамлены

Ирландцы лишь за год войны

(Удаче нет предела,

Коль мастер знает дело).

Ирландцам прежде, чем другим,

Пристало петь герою гимн

И подтвердить без лести,

Что добр он к ним и честен.

Пускай рука его сильна

Она республике верна,

И все его правленье

Пример повиновенья.

Палате общин преподнес

Страну он, как арендный взнос,

И славою своею

Он делится лишь с нею.

Свой меч и все, что им обрел,

Готов он обществу в подол

Сложить. Так ловчий сокол,