устав подавлять зевоту, уединилась наконец на носу катера и смотрела на волны, пока не промерзла до костей. Погода в апреле не очень ласковая, особенно это ощущалось на воде. Даже яркое солнышко не спасало: ветер дул сырой и холодный.
Дэвид не отходил от нее ни на шаг, он откровенно любовался девушкой, не обращая внимания больше ни на кого. В это время им в спину пронзительно смотрел Жан, который, правду сказать, нравился Эллис гораздо больше юного романтика, но ей не хотелось больше светских бесед. Ее вполне устраивало, что Дэвид молчит рядом с ней и так же задумчиво смотрит на воду или на нее…
Эллис и Дэвид стали встречаться. То были отношения, скорее напоминающие дружбу в колледже. Он ухаживал очень традиционно, как будто по образцу, прочитанному в книжке: водил ее в театры, на выставки, особенно на фото, они каждый день ужинали в новом ресторане и один раз ездили в Лос-Анджелес. Дэвиду двадцать три, а Эллис – двадцать пять, но иногда ей казалось, что она выгуливает младшего братика, который едва окончил школу. Правда, когда он отважился впервые ее поцеловать по- настоящему, не в щеку, Эллис удивилась и засомневалась в правильности собственных выводов. Целовался Дэвид отменно. Наверное, никто ее так еще не целовал, кроме… Нет, об этом лучше не вспоминать.
А чуть позже были найдены и общие интересы. Когда Эллис впервые осталась на ночь у Дэвида, она снова подумала, что сильно ошибалась насчет неопытности милого юноши. Может быть, Бог наделил его талантами только в этой области, если в остальном он чист и наивен, как дитя? Тогда эти таланты перевешивают многие минусы. Эллис, у которой уже три месяца не было мужчины, отношения с Дэвидом показались просто подарком судьбы, а тот совершенно потерял голову от восторга и своей, как он считал, великой любви к Эллис. Она терпеливо ждала, когда это у него пройдет, но в целом ей нравилось положение вещей. Они часто катались на собственной яхте Дэвида. Ночами заплывали далеко в залив, вставали на якорь и предавались любви, жаль только, что погода пока не позволяла делать это на открытом воздухе. В доме Стива Эллис появлялась редко, ей стало все равно, она наслаждалась остротой телесных ощущений и абсолютным покоем в душе.
И вот, именно тогда, в эти нежные лунные ночи, ей в сердце повадилась закрадываться тоненькая щемящая тоска: все это могло быть у нее и с Паоло, если бы тот соизволил приехать сюда хоть один раз… В такие минуты ей был не нужен ласковый Дэвид, от его нежности и откровенного обожания к горлу подкатывала приторная тошнота: ей невыносимо хотелось к другому. Как вампир в полнолуние, она не находила себе места, отказывалась от ласк и часами могла молчать, глядя в одну точку. Ей хотелось Паоло, этого беса, непостоянного, порочного, от которого всегда не знаешь чего ждать, такого чужого и далекого, но такого любимого, близкого и родного!..
– Эллис! Очнись, любимая! – Дэвид нежно теребил ее за плечо.
– Дэвид?
– Милая моя. Я… Господи, я теряю голову, когда ты вот так смотришь на меня. Эллис! Я хочу, чтобы ты… Впрочем, не сейчас. Я приглашаю тебя на семейный ужин. Через два дня. Я хочу представить тебя своей матушке.
– Зачем, Дэвид?
– Как это – зачем? – Он опешил. – Вы должны знать друг друга. Я ей много о тебе рассказывал… И потом, я люблю тебя и… предлагаю стать моей женой.
Эллис показалось, что ее с размаху сбросили с небес на землю.
– Дэвид, ты не в себе.
Ошеломленный, обиженный, не ожидавший такой реакции, Дэвид молча смотрел на нее и хлопал ресницами, на которых уже заблестела влага.
– Ну милый, извини, я не хотела тебя обидеть. Просто… не слишком ли много для одного вечера? Давай ограничимся приглашением на ужин. Итак, в пятницу?..
Она провела следующие два дня дома, не встречаясь с Дэвидом. Надо было разобраться в себе. Лежа в своем флигельке на огромной одинокой кровати, она могла сколько угодно предаваться мучительно-сладким мечтам о Паоло. Она не понимала его, он был для нее загадкой, притягательной тайной, которую еще ни одной женщине – она была в этом уверена – не удалось открыть. И она любила его, и никогда еще он не был ей так дорог, как в тот день, когда другой предложил ей руку и сердце…
После званого ужина бедный юноша простоял весь остаток ночи перед ней на коленях (на мягком прибрежном песке) и умолял ее только об одном: не отказывать сразу. Она должна подумать. Она его обязательно полюбит так же сильно, как и он ее. Ах, как он сильно ее любит!.. А если этого не произойдет, он готов ждать вечность. Он готов стать ее тенью и вообще – выполнить ее любое желание. Ни одна девушка в мире не будет больше ему нужна!..
В конце концов он взял ее измором: она обещала подумать, но только затем, чтобы он встал, наконец, с колен и отвез ее домой.
– Конечно, дело тут не в его юности, – делилась своими наблюдениями Эллис, когда на следующий день они с Беатрис привычно сплетничали на веранде. – Его мать просто не хочет отдавать ему львиную долю состояния. Вдруг какая-нибудь вертихвостка…
– Вроде тебя.
– …вскружит ему голову и женит на себе.
– Вот она и увидела в тебе конкурентку в борьбе за наследство. У тебя на лбу написано.
– У меня на лбу написано совсем другое. Там написано, что я альтруистка, да такая, что свое собственное наследство подарила неизвестно кому! Кстати, ей понравилось, что мой отец был не беден.
– Еще бы! Но при всем моем уважении к твоему папе, Эллис, вы все – голытьба по сравнению с ней. И не отдаст она тебе сынулю. Нет, такой кандидат нам не нужен, – заключила Беатрис.
– Постой. А при чем здесь кандидат? Ты меня замуж выдаешь, что ли?
– Мне кажется, что эта тема была ясно растолкована еще месяц назад, еще до того, как ты нашла свою дурацкую работу. – Беатрис, кажется, обиделась. – Я стараюсь, просчитываю возможные варианты, устраиваю встречи, не без риска, между прочим, создать и себе проблемы, а ты капризничаешь!
Это было уже слишком.
– Беатрис! Ты в своем уме?! Ты хочешь, чтобы я пошла по твоим стопам?
– А чем это плохо?
– Беатрис, я не хочу замуж.
– Это из-за Паоло!
– Это неважно. Дэвид – прекрасная наивная овца, но он мне не нужен!
– Да уж, – Беатрис озадаченно терла подбородок, – тут нам не пробиться. Ну ничего. Попробуем план номер два.
– Беатрис!!! Ты меня утомила.
Последнее время она все меньше доверяла подруге. Ее чрезмерная забота стала пугать Эллис, и она незаметно для себя самой переключилась на общение с Джеком. Он был всегда рядом (в углу, на столе), всегда внимателен и совершенно безопасен. К тому же он оказался на редкость понимающим «собеседником», и при этом никогда не лез в душу, что в сложившейся обстановке действовало на Эллис оздоравливающе.
«
Ответ удивил ее. «
