Гаримет.

— Хорошо, — хрипло согласился граф. — Я дам тебе двести золотых.

— Ну так давай, — протянул руку дворецкий.

Этельстейн с трясущимися от бешенства руками подошел к стоящему на открытой полке шкафа ларцу и торопливо вставил ключ в скважину. Как всегда бывает в таких случаях, механизм заело, и он, вспотев, долго вертел ключом, пока проклятый замок наконец не открылся.

— На! — тяжелый кожаный мешочек пролетел полкомнаты и брякнулся на стол. — И говори!

Гаримет взвесил мешок на ладони и, аккуратно завернув его в шелковую тряпицу, спрятал в карман камзола:

— Вчера король принимал одного молодого человека, — начал он, и Этельстейн с тоской вздохнул, чувствуя, что до интересующего его вопроса речь дойдет еще не скоро. — Удивительно здоровый парень, я в своей жизни такого огромного не видел — ну, не считая Его Величества, конечно. Он даже крупнее ухажера твоей Мелиссы…

— Я должен слушать про какого-то там здоровяка, да кроме того еще и про этого выскочку Альгиманта? — чуть не взвыл Этельстейн, потеряв всякое терпение. — Он имеет отношение к делу? Я уже догадываюсь, что ты от удивления стал подслушивать под дверью…

— А как же, — наслаждаясь своей нынешней властью над графом, сладко пропел Гаримет, — ведь именно он и сообщил ту важную новость…

— Я тебе дал денег столько, сколько ты спросил?

— Верно, дал, — кивнул дворецкий.

— Так сообщи мне, наконец, свою сверхважную новость, и покончим с этим!

— Хорошо, хорошо, — с неудовольствием пожал плечами Гаримет, — если тебе неинтересны подробности, я расскажу только о самом важном.

— Вот именно, говори о главном.

— Этот юноша сообщил королю, что против него существует заговор, идущий из Немедии, и якобы какой-то шпион имеет перстень, который может угрожать его величеству.

«Уф, — с облегчением вздохнул Этельстейн. — Похоже, пронесло! Но каков подлец, — с холодной яростью подумал он о своем госте, — ведь он же чуть не открыто издевался надо мной… Подожди, недоносок, придет время, я с тобой за это рассчитаюсь. Но сведения действительно важные, теперь нам нельзя терять времени — а то, не успеешь оглянуться, как нас и впрямь опередят немедийцы!»

— Да что ты говоришь? — с деланным разочарованием протянул Этельстейн. — И это вся твоя новость?

— А ты мозгами пошевели, граф! — вдруг рассердился Гаримет. — Если хорошенько подумать, так эта новость стоит гораздо больше того, что я от тебя получил.

Этельстейн с изумлением взглянул на дворецкого, нечасто позволяющего себе подобные дерзости, и опустил голову.

«Неспроста распустил хвост этот подлец, — скрипнул он зубами. — Нет, тянуть дольше нельзя! Погоди, недолго тебе осталось прыгать, дрянь. Однако сейчас придется быть с ним любезным, чтобы ни о чем не догадался…»

— Ты прав, тысячу раз прав! — радостно воскликнул граф. — Как же я сразу не догадался! Разумеется, столь важные новости можно использовать с немалой для себя пользой. Во-первых, я могу подарить кому-нибудь похожий перстень, — он загнул палец, и его лицо снова перекосилось от ненависти. — Да,— Этельстейн вдруг с беспокойством взглянул на Гаримета, — но как же должен выглядеть этот перстень?

— Я могу вспомнить…

— Ладно, ладно, заплачу еще, — махнул рукой граф, возбужденный открывшимися перед ним возможностями. — Во-вторых, я могу не мешать немедийским собакам, но быть наготове, чтобы сливки им не достались… — он вдруг замолчал, поняв, что наговорил лишнего, и с опаской покосился на дворецкого.

— Да меня это не касается, — усмехнулся тот, — у вас, нобилей, свои дела, а у нас, простых людей, свои… За то, чтобы я вспомнил, как выглядит перстень, еще пятьдесят.

— Так и быть, — буркнул Этельстейн, занятый своими мыслями. — Эй, там! — закричал он, призывая слуг. — Вина принесите!

Когда слуга разлил вино по кубкам, граф приятельски похлопал Гаримета по плечу:

— Все-таки не зря тебя устроили к королю! Такие мудрецы не должны пропадать в безвестности!

— Угу, — не стал спорить Гаримет. — Теперь остается похлопотать о каком-нибудь титуле.

— Помогу и в этом, о чем речь! — горячо пообещал Этельстейн. — Сам попрошу короля, думаю, и другие нобили посодействуют…

— Ты, как я вижу, человек разумный и понятливый, — опрокидывая в себя кубок с вином, произнес Фрей.

— Не жалуюсь, — осторожно отозвался Баргиш.

— Тогда у меня есть к тебе одно выгодное предложение.

«Интересно, куда это он хочет меня втянуть. Я, пожалуй, не ошибся в прошлый раз, почуяв в нем что-то странное. Наверняка северянин не сот, за кого себя выдает. Вряд ли лесоруб, как я сперва решил, скорее — перекупщик. Но с этим-то все понятно, только почему он продает так дешево? Может быть, лес краденый? — с тревогой думал Баргиш, поглядывая на собеседника, который, как и в прошлый раз, прихлебывал его дорогое вино, словно простую воду. — Только, собственно, мне-то какое дело, откуда у него лес. Купил, да продал с выгодой — вот моя работа». Это я всегда готов обсудить, — закивал он. — Если дельце выгодное, то кто ж откажется?

— Я имею в виду не совсем то, о чем ты мог бы подумать, — усмехнулся Фрей. — Помнишь, ты обратил внимание на мой перстень?

— Как не помнить? — с живостью откликнулся Баргиш. — Дорогая вещица, я бы от такой не отказался.

— Так вот, случилась беда, — доверительно глядя на купца, произнес Фрей. — Дело в том, что этот перстень не простой, а магический…

— Что ты говоришь? — изумился Баргиш. — В самом деле?

— Да, — кивнул его собеседник. — Он охраняет того, кто его носит, от всяческих неудач…

— Вот это да! Так значит, он заколдованный?

— Нет! — покачал головой Фрей. — К этой вещи не прикасался ни один колдун. Я же говорил тебе, что это перстень самого святого Эпимитриуса. Но в последние годы он стал почему-то терять свою силу. Мой брат свел меня с монахом из горного монастыря, и тот объяснил, что кто-то из моих предков прогневал богов, и поэтому магия кольца уменьшается, а вскорости может и вообще исчезнуть.

— Жаль, — вздохнул Баргиш. — И ничего нельзя с этим сделать?

— В том то и дело, что можно, — Фрей пристально поглядел на собеседника, и в его глазах явственно читалась мольба о помощи.

— Так в чем же дело? — поинтересовался купец. — Наверное, надо совершить путешествие куда- нибудь в лапы к самому Сету? Тогда я тебе не помощник: годы уже не те, но пожить мне еще хочется, да я, признаться, и в молодости-то не слишком увлекался подобными приключениями. Да и вообще, дело мое, сам понимаешь, долгих отсутствий не любит.

— Все гораздо проще, — ответил северянин. — Ты говорил мне, что вхож во дворец, верно?

— Не раз там бывал, и не только по делу. Король Конан не делает большого различия между нобилями и такими людьми, как я. Несколько раз бывал и на приемах!

Здесь Баргиш, конечно, прихвастнул, вернее, слегка опередил события. Обычно списком приглашенных занимались службы канцлера и дворецкий, и Баргиш еще не успел найти подхода ни к людям Публия, ни к мздолюбивому Гаримету, однако не терял надежды, что рано или поздно добьется успеха и в этом деле.

— И рядом с самим королем стоять доводилось?

— Вы живете в глуши и не знакомы со столичными порядками, — важно ответствовал Баргиш. —