– Вы совершенно серьезно думаете, – сказал он, – что вице-президент крупного холдинга не имеет других способов показать Горного киллеру, как нарисоваться с ним в ресторане?

– Почему нет? Это удобный способ.

– Хорошо. Предположим, я бы показал Горного киллеру. Киллер, по вашей логике, должен был бы проводить его до дверей особняка. А потом он должен был бы выслеживать Горного несколько дней. Уточняя все его перемещения и распорядок дня. Разве не так?

– Не так. Дело в том, что сегодня утром вы контролировали по телефону все перемещения Горного. Раненый охранник пришел в себя, и он показывает, что за несколько минут до покушения Горный говорил по телефону с каким-то Денисом и сказал, что он в универмаге. Точные слова Афанасия Андреевича были: «Я же сказал, я в универмаге!» То есть вы заранее знали, где он будет.

Денис помолчал.

– Если бы мы считали, что пуля в голове Горного разрешит все наши проблемы, мы бы вряд ли потратили на банкротство его завода четыреста тысяч долларов. Служба безопасности призвана решать проблемы комбината, а не создавать их. А любое убийство проблемы создает.

– Как, например, попытка убить Мансура. Она ведь создала вам кучу проблем, не правда ли?

Денис еле сдержался.

– Олег ненавидел Мансура, как чечен – кровника. Сначала найдите Олега и получите у него показания, что это я заказал ему Мансура, а потом предъявляйте мне обвинение.

– Самарин признался Мансуру в убийстве Панасоника.

– Я бы на месте Мансура сказал, что он признался в сотрудничестве с Бен Ладеном.

– У вас есть какие-нибудь версии, кто мог убить Горного?

– Афанасий Горный был должен очень много денег. Мансуру. Губернатору. Степану Бельскому. У него была куча обязательств перед самыми разными уголовниками. И он платил им из денег, которые он снимал с железной дороги. Когда железнодорожные деньги кончились, у него возникли колоссальные проблемы. Если Горный решился на то, чтобы устроить железнодорожный кризис, то, будьте уверены, – такие вещи делаются не ради собственной прибыли. Такие вещи делаются ради собственной шкуры, если вы боитесь, что кредиторы отвернут вам голову.

– Вы угрожали Горному во время вашей встречи.

Денис подумал несколько секунд, тщательно формулируя ответ.

– От имени нашего холдинга и полпреда президента я предложил ему возглавить «Южсибпром». Он согласился. Его партнеры испугались, что согласившийся Горный очень много может рассказать. И вот результат.

– Ну что же, – сказал следователь Шевчук, – вот вам протокол, прочтите и распишитесь.

Денис нашел Ахрозова в ресторане с Настей. Раньше за Ахрозовым не водилось привычки посещать ресторан в дневные часы. На Насте были рваные джинсы и белая маечка с прорезями. Черные длинные волосы были, словно золотым ободком, украшены солнечным светом, лившимся из узкого окна. Настя бросилась ему на шею:

– Денис, тебя отпустили! – закричала она.

– Отпустили. И даже не взяли подписки о невыезде. Я вечером лечу в Москву, – хочешь со мной?

– Конечно, хочу!

Ахрозов нахмурился.

– А кто следователь? – спросил он.

– Следователя прислали по такому случаю из Черловска. Из следственного комитета МВД. Шевчук Дмитрий Борисович. Сука полная. Мне Самарин в свое время говорил, что он работает на группу «Сибирь».

– А кстати, – спросил Ахрозов, глядя в упор на Дениса, – это правда, что ты Самарину еще и заплатил за Мансура? Пятьдесят штук.

Рука его легла на плечи Насти.

– Настя, оставь нас на минутку, – попросил Денис.

– Почему? – сказала Настя с вызовом. – Мне здесь нравится. Ты же мне два раза это место обещал показать.

Денис вспыхнул.

– К вопросу о Самарине, – спросил Денис, – это правда, что ты у Самарина попросил его девушку, а когда Самарин тебе ее не дал, ты Самарина напоил, а девушку изнасиловал?

Разумеется, Денис не имел права говорить ничего подобного. Это была непроверенная информация. Это была информация, полученная от злейшего на тот момент врага комбината, – вдобавок покойного. От человека, который пытался оставить АМК без сырья. От человека, про которого было известно, что он дружен с ворами, с Бельским, с Цоем и вообще если и не является вором в законе, так потому, что сам не захотел коронации. В какой-нибудь другой раз Денис ни за что не стал бы выяснять отношения с гендиректором ГОКа иначе, чем в присутствии Вячеслава Извольского. Но вид Насти – тоненькой, хрупкой Насти, сидящей бок о бок с Ахрозовым в этом паскудном ресторане, – приводил его в бешенство.

Настя испуганно вздернула брови. Ахрозов молча поднялся и, развернувшись, влепил Денису кулаком в лицо.

Ахрозов был выше Дениса на полголовы и тяжелее его на пятнадцать килограммов. Денис подсознательно ожидал удара и потому успел отскочить в сторону, но не очень удачно, – чуть справа от него стоял телохранитель Ахрозова, и в этого-то телохранителя Денис и ткнулся.

– Держи его, Мишка, – скомандовал Ахрозов.

Разумеется, Мишка никогда бы этого не сделал. И охранники Дениса, и охранники Сергея были слишком хорошо вымуштрованы, чтобы лезть в драку между хозяевами. Но Денис непроизвольно среагировал на слова Ахрозова, на мгновение отведя взгляд вправо, – и в ту же секунду кулак Ахрозова врезался ему в солнечное сплетение, отбросив его к стене.

Ахрозов еще успел ударить его ногой в живот и больно пнуть по коленной чашечке, прежде чем опомнившаяся Настя подлетела к директору, обхватила его руками за талию и завизжала на весь зал:

– Сережа! Денис! Да кто-нибудь!

Опомнившиеся охранники гроздьями висли на Ахрозове. Денис ползал у стенки, как придушенная мышь. Настя кинулась к нему.

– Денис, миленький! Ты не ушибся?

Денис с трудом поднялся на ноги.

– Так ты не ответил мне на вопрос, – сказал Денис.

– Ты все вранье обо мне собираешь? Ну что ж, если это твой уровень как зама по безопасности, то неудивительно, что мы в таком говне…

Ахрозов круто повернулся и пошел со своими охранниками прочь из ресторана.

Рейсовые самолеты из Павлогорска в Москву не летали. Извольский прислал за Денисом свой личный борт, и эта мелочь окончательно взбесила Ахрозова.

Сергей сидел в кабинете, выслушивая отчеты подчиненных и готовясь взорваться при любом удобном предлоге, когда его мобильник разразился печальным звоном: это звонил хозяин.

– Что ты там не поделил с Денисом? – спросил Извольский.

– Ничего, – ответил Ахрозов, – просто я с убийцами не работаю.

– Что значит – убийца?

– А то и значит, – вспылил директор, – он въехал по самую шею, да? Он выложил Афанасию все и предложил дружить домами, а когда Афанасий послал его на хрен, Денис понял, что деваться ему больше некуда. И он отдал распоряжение.

– И у тебя есть доказательства? – голос Извольского доносился необыкновенно отчетливо, словно они сидели друг напротив друга, а не один в Москве, а другой – в Сибири.

– Это очевидно. Он контролировал все перемещения Горного. Он за пять минут до стрельбы звонил ему, чтобы удостовериться, что тот в универмаге.

– Так, – сказал Извольский, – ну-ка быстро, зубную щетку в карман и на самолет. Я вас хочу видеть обоих.

Ахрозов взглянул на часы. Самолет должен был улететь минут через пятнадцать.