государства полностью запретить все подряд спортивные, певческие и танцевальные мероприятия. Определить образцовое наказание организаторам международных футбольных матчей, устроителям — читай: зачинщикам — фестивалей, администраторам танцевальных площадок, залов и так далее... Написали?
С е к р е т а р ь. Да, Светлейший.
Д е с п о т. Еще не все. Запретить газетам публикацию материалов и вообще любое упоминание о политике, политических интригах, махинациях. Это никому не интересно. Отменить или попросту отобрать право на свободу печати. То же касается забастовок. А епископам, монсиньорам, прелатам и иже с ними, то есть всему церковному отродью, запретить выступления на всенародных торжествах... Надеюсь, изложенное тут мною в общих чертах будет должным образом оформлено вами и обнародовано посредством циркуляров, объявлений, глашатаев... Словом, еще проще выражаясь, лишить всякого гражданина всякой свободы. Мы поняли друг друга?
С е к р е т а р ь. Я вас понял и аплодирую.
Д е с п о т. Но это опять же не все. В качестве предвестия и в знак моей воли с каждой площади и каждого трехстороннего перекрестка убрать вселяющие страх виселицы и вместо них установить пулеметы.
С е к р е т а р ь. Будет исполнено.
Д е с п о т. Далее. В основу нашего всеобщего существования положить расовые различия, и всякий добропорядочный гражданин пускай носит длинную косицу, а бакенбарды и шкиперские бородки запретить.
С е к р е т а р ь. Пишу.
Д е с п о т. Пользование автомобилями дозволить исключительно особам благородных кровей, а плебеям запретить выезд из собственной провинции без...
С е к р е т а р ь. Наличия паспорта?
Д е с п о т. Молодец, быстро схватываете. И палаточные городки с этими орущими и гогочущими на своих гортанных наречиях туристами также запретить, а внутреннюю эмиграцию допускать только как перемещение в свободные гетто... Позаботьтесь о немедленном выполнении всех принятых нами постановлений.
С е к р е т а р ь. Лечу.
Д е с п о т. И пришлите мне, наконец, дежурного летописца
С е к р е т а р ь. Он ожидает в приемной.
Д е с п о т. Летописец, записывайте: «Шел такой-то год нашей эры, когда Посланец Провидения...»
Н и к т о (
Р е ж и с с е р. Ах, не прельщает! (
П е р в ы й и г р о к. Играем пополам?
В т о р о й и г р о к. Конечно: как договорились.
П е р в ы й. Ставим по сто лир каждый.
В т о р о й. Не возражаю, вот мои сто.
П е р в ы й. Кто первый?
В т о р о й. Играй пока ты, а не повезет — я попробую. Давай, начинай.
П е р в ы й. Отлично. Какой номер идет?
В т о р о й. Сейчас погляжу... Двадцать три.
П е р в ы й. Двадцать три. Красная, нечет, перебор, числа... последняя — тройка...
В т о р о й. Не мудри, ставь наугад.
П е р в ы й. Нет, я думаю: очень часто после двадцать третьего выходит что-нибудь из сироток или рядом... Поэтому с чистой душой — на семнадцать или восемнадцать.
В т о р о й. Ну, смелее.
П е р в ы й. Э, мой дорогой, все нужно хорошенько взвесить. Иначе придется признать, глядя на большинство здесь скопившихся дураков, что roulette[63] — азартная игра.
В т о р о й. Сколько слов. Эдак ты никогда...
К р у п ь е (
В т о р о й. Видал? С твоей болтовней хороший ход прозевали.
П е р в ы й. Чего — видал? Я же чувствую, у меня нюх на цифру, значит, сегодня нам повезет.
В т о р о й. Нет, я не выдержу. Ты будешь наконец играть?
П е р в ы й. Всему свое время. Давай еще разок подумаем: семнадцать, семнадцать... Сейчас, полагаю, снова будет пять, восемь или же...
В т о р о й. Пошел к черту! Нет, сначала сыграй, потом пойдешь. Быстрее, шарик бросают.
П е р в ы й. Да, я почти уверен, что выйдет нечто вроде двадцатки, но только не двадцать четыре, которое обычно бывает за последней девяткой.
В т о р о й. Давай, давай!
П е р в ы й (
К р у п ь е. Какая ставка?
П е р в ы й. Пять тысяч лир... да, пять тысяч.
К р у п ь е. Ставки сделаны... Двадцать четыре, черная, чет, перебор.
В т о р о й. Как назло, двадцать четыре мы отвергли!
П е р в ы й. Не падай духом из-за такой ерунды. Неудачный ход есть всего-навсего неудачный ход.
В т о р о й. Браво, только пятьдесят тысяч лир из нашего скудного капитала уже уплыли.
П е р в ы й. Погоди ворчать, следующий ход воздаст нам по справедливости.
В т о р о й. Если бы.
П е р в ы й. Теперь на двадцать четвертом, совершенно очевидно... Что ты сказал?
В т о р о й. Я? Ничего.
П е р в ы й. Как «ничего»! Мне отчетливо послышался голос... Тоненький, словно паутинка, голосок.
В т о р о й. Ты бы оставил свои более или менее классические цитаты да занялся бы делом.
П е р в ы й. И тем не менее... (
И г р а ю щ а я с т а р у х а. Нет, право, не я.
П е р в ы й. Странно, а мне показалось... (
Д р у г а я и г р а ю щ а я о с о б а. Что «стало быть»?
П е р в ы й. Вы что-то сказали?
И г р а ю щ а я о с о б а. Вовсе нет. А что я должна была сказать?
П е р в ы й. Это просто смешно: я же слышал голос.
В т о р о й. Ну ладно, отложим догадки до лучших времен. Ставь.
П е р в ы й. Видишь, как сияет номер четырнадцатый?
В т о р о й. Сияет? И прекрасно. Ставь на него.
П е р в ы й. Поздно.
К р у п ь е. Четырнадцать, красная, чет, недобор.
В т о р о й. Негодяй, ты негодяй!
П е р в ы й. Тихо, тихо, я начинаю понимать... Вот, сейчас понял! Голос был замогильный или заоблачный, словно кто-то позвонил по телефону и что-то сказал моему мягкому месту пониже спины.
В т о р о й. Господи, зачем я связался с безумцем, зачем полез с ним в дело? Что ты несешь, какое