– Огромное спасибо! – прокричал Пирс.

Взгляд Хейвелока невольно зафиксировал седую прядь волос, которая пересекла ото лба к затылку густую, волнистую шевелюру заместителя государственного секретаря.

Дорога до Пятого стерильного заняла почти два часа. Все время, пока Майкл летел с авиабазы Эндрюс до Куантико, а посол ехал на машине до Фейрфакса, он чувствовал какое-то внутреннее беспокойство, причина которого была ему неясна. Словно в сознании возник какой-то провал, и он ничего не мог с этим поделать. Подобное происходит с пьяницей, не желающим вспоминать о своем скандальном поведении прошедшим вечером. То, что не помнишь, – не существует. Майкл не понимал, что с ним происходит, но ощущал дискомфорт и чувствовал, что здесь что-то не так.

«…Одна бесконечно длинная бессонная ночь…» Возможно, в этом все дело. Просто ему необходимо поспать… ему нужна Дженна. Но для сна времени не было, точно так же, как его не было для того, чтобы побыть вместе, как он этого хотел. Времени не остается ни для чего, кроме Парсифаля.

Что случилось? Откуда возник этот провал в сознании?

Автомобиль корпуса морской пехоты затормозил у входа в дом. Майкл вылез, поблагодарив водителя и вооруженного охранника, и направился к дверям. Удерживая палец на кнопке звонка, он думал о том, что эта дверь подобна сотням других, в которые ему приходилось входить, не имея ключа от дома. Станет ли он когда-нибудь обладателем ключей от своего – их жилища? Сможет ли он открывать двери так, как это делают миллионы и миллионы людей? Это была глупая и несвоевременная мысль. Разве могут ключи и дом иметь какое-то особое значение? Но тем не менее он все больше и все настойчивее ощущал в них потребность.

Дверь резко распахнулась. При виде тонкого, красивого и сейчас такого утомленного лица Дженны Майкл мгновенно вернулся к действительности.

– Слава богу! – воскликнула она и за руку втащила в дом. – Ты вернулся! Я просто схожу с ума!

– Что случилось?

– Пойдем, Михаил, быстрее! – Пока они проходили вестибюль, поднимались по лестнице и входили в кабинет, дверь которого оставалась полуоткрытой, Дженна не отпускала руки Майкла. Подбежав к письменному столу она схватила листок бумаги. – Срочно звони в госпиталь Бетесды. Добавочный – шесть- семь-один. Ты знаешь самое главное?

– Что же?

– «Памятливый» умер.

– Господи! – Майкл схватил трубку, протянутую ему Дженной, и дрожащими пальцами начал набирать номер. – Как? Когда?

– Его ликвидировали, – торопливо сообщала Дженна, пока Майкл ждал ответа из Бетесды. – Менее чем час назад. Два человека. Они ножом сняли охранника, вошли в палату и расстреляли «путешественника», который находился под действием наркотиков. Четыре выстрела в голову. Доктор абсолютно сам не свой.

– Шесть-семь-один! Быстрее, пожалуйста!

– Я чуть с ума не сошла, – шептала Дженна, водя пальцами по его лицу. – Я думала, что ты где-то там рядом… что тебя могли заметить… Мне сообщили, что ты в другом месте, но я не знала, верить им или нет…

– Тейлор? Как это произошло?

Хейвелок слушал врача, чувствуя, как по всему телу разливается тупая боль и перехватывает дыхание. Судя по отрывистой бессвязной речи, Тейлор все еще не пришел в себя. В коротком сообщении Дженны смысла было больше. Собственно, особенно и узнавать было нечего. Два убийцы в мундирах военных моряков поднялись на шестой этаж, нашли пациента Тейлора и убили его, профессионально устранив по ходу дела вооруженного охранника из морской пехоты.

– Мы потеряли «Двусмысленность», – воскликнул Майкл, бросив трубку на рычаг с такой силой, что телефонный аппарат подпрыгнул на столе. – Но как? Вот чего я не могу понять!.. Мы действовали в обстановке абсолютной секретности, пользовались военным транспортом, приняли все меры предосторожности. – Он беспомощно посмотрел на Дженну.

– Было ли все это заметно постороннему взгляду? – спросила она. – Могли ли ваши меры предосторожности и военные транспортные средства привлечь внимание?

– Да. Бесспорно, – устало кивнул Майкл. – Мы оккупировали аэродром. Летали туда-сюда, отменили все другие полеты, действовали в стиле коммандос.

– И вся возня шла поблизости от Медицинского центра Рандолфа, – подхватила Дженна. – Кто-то обратил внимание на суету и начал внимательно наблюдать за происходящим. Он увидел то, что вы так хотели скрыть. По-моему, в этом случае следовало обойтись обыкновенными носилками.

Майкл наконец снял пальто и с отрешенным видом бросил его на стул.

– Но все это никак не объясняет событий в самом медицинском центре. Команда убийц была послана для того, чтобы обезвредить ловушку, убить своих, никого не оставить в живых.

– «Памятливые», – заметила Дженна. – Такое случалось и раньше.

– Да, но как их контролеры догадывались о том, что там была ловушка? Я говорил только с «апачами» и Лорингом. Ни с кем больше. Как они сумели узнать? Почему они оказались настолько уверены, что решились послать убийц? Ведь риск огромен! – Хейвелок поднялся и обошел вокруг письменного стола, с отвращением взирая на разбросанные по его поверхности бумаги. Сейчас он ненавидел их, ненавидел исходящий от них ужас. – Лоринг предположил, что его могли заметить и он во всем виноват, но я в это не верю. Этот фальшивый полицейский патрульный автомобиль не выскочил из-за ближайшего угла, он был прислан откуда-то человеком, уполномоченным принимать чрезвычайно рискованные решения. Они не пошли бы на это, заметив единственного наблюдателя на стоянке. Кстати, этот наблюдатель достаточно опытен для того, чтобы его вот так запросто обнаружили.

– Да, ты прав, если, конечно, еще раньше они не заметили наших «апачей».

– Даже если «кардиологи» были расшифрованы, их должны были принять всего лишь за охрану. Нет, контролер точно знал, что единственной целью был захват живым хотя бы одного из его людей. Как, черт побери, он узнал это? – Майкл опустил голову, вцепившись в край стола. Затем он с силой оттолкнулся от столешницы и прошел к широкому темному окну с толстым пуленепробиваемым стеклом.

Дженна негромко произнесла:

– Михаил, ты говорил с кем-то еще. Ты разговаривал с президентом.

– Бесспорно. Но… – Он замер, глядя на свое искаженное отражение в стекле. И в этот момент ему почудилось, что он видит другое лицо… Другие, еще расплывчатые черты. Ночной туман, окутавший деревья и поляну перед домом, напомнил о другом тумане, о другом времени… В ушах вдруг загрохотал прибой, он становился все громче, все оглушительнее. Словно какая-то вспышка в мозгу внезапно осветила то, что он не мог разглядеть раньше. Он услышал сухие звуки выстрелов, один за другим… Увидел сумасшедшие слепящие вспышки… Сон…

Коста-Брава! Он вновь оказался на Коста-Брава, на пляже Монтебелло!

Лицо в темном окне начало обретать форму… форму вполне определенную… однозначную. И над этим лицом ясно виднелась белая прядь, пересекающая темную волнистую шевелюру.

– Нет!.. Нет!.. – Он слышал свой собственный вопль, чувствовал, как Дженна схватила его за руки… Видел в окне свое отражение… Но не свое. Из окна смотрело на него другое лицо – лицо человека с седой прядью в волосах. Этот человек и тот убийца с Коста-Брава – одно и то же лицо!

Рыбацкая кепка, неожиданно сорванная с головы порывом океанского ветра; шляпа, едва не унесенная ветром от винтов самолета. На взлетной полосе… в полутьме… два часа назад.

Тот же самый? Неужели это возможно? Непостижимо!

– Михаил! – Дженна обхватила руками его лицо. – Михаил, что случилось? Что с тобой?

– Это невозможно! Этого просто не может быть!

– В чем дело, милый? Чего не может быть?

– Господи, я схожу с ума!

– Прекрати! – крикнула Дженна и встряхнула его.

– Нет… нет, со мной все в порядке. Оставь меня! Не мешай! – Он резко повернулся и бросился к столу. –