Юристам нужна была помощь. Извне. Им нужен был кто-то, кому они могли бы передать имеющуюся у них информацию. Кто-то, кто мог бы трезво оценить факты, кто мог бы создать и возглавить координационный центр – тайное место их встреч и консультаций.
Кто-то, кого нельзя было бы запугать. По вполне очевидным причинам на эту роль подходил Эдриен Фонтин. Согласится ли он?
Эдриену не хотелось уезжать из Бостона. У него была отличная работа, у него была девушка. Мозги у нее, правда, немного набекрень, но девушка замечательная – он ее очень любил. Барбара Пирсон, доктор философии, профессор антропологии в Гарварде. Заливистый смех. Светло-каштановые волосы. Темно- карие глаза. Они жили вместе уже полтора года. Ему трудно было бы покинуть ее. Но Барбара собрала ему чемодан и отправила в аэропорт, понимая, что ехать необходимо.
Как и тогда – семь или восемь лет назад. Тогда ему тоже пришлось покинуть Бостон. Его охватила глубокая депрессия. Богатый сын влиятельного отца, брат-близнец офицера, которого во всех сводках с полей сражений называли одним из талантливейших молодых военных.
Что же ему оставалось? Кто он такой? Что ждет его?
И он сбежал – сбежал от ловушек, подстерегающих его на жизненном пути, чтобы понять, чего он может добиться сам. Это было его – и только его – решение. Он переживал это как личную драму и никому не мог объяснить, что с ним происходит. И его скитания завершились в Сан-Франциско, где шла битва, смысл и цели которой ему были понятны. Где он мог помочь. Пока не вмешался славный воин и все не испортил…
Эдриен улыбнулся, вспомнив утро после той ужасной ночи в Сан-Франциско. Он тогда напился вусмерть и очнулся в доме одного адвоката на мысе Мендосино, далеко за пределами Сан-Франциско. Он чувствовал себя отвратительно, его рвало.
– Если ты действительно тот, за кого себя выдаешь, – сказал ему адвокат из Мендосино, – то можешь добиться куда большего, чем все мы вместе взятые. Черт побери, мой папаша был дворником в мелкой корпорации.
И в течение последующих семи лет Эдриен старался вовсю. Но он понимал, что все в его жизни только начинается.
… – Это же конституционное противоречие! Не правда ли, Эдриен?
– Что? Извини, я не слушал. Что ты говоришь?
Студенты, жарко спорящие о чем-то у бара, замолкли. Теперь все глаза устремились на него.
– Свободная пресса против предвзятости обвинения, – сказала, запинаясь, девушка с горящими глазами.
– Мне кажется, это «серая зона», – ответил Эдриен. – То есть тут нет стандартных подходов. В каждом конкретном случае надо выносить конкретное решение.
Но молодым показались недостаточными его объяснения, и они загалдели, возобновив спор.
«Серая зона». Сайгонский «Зоркий корпус» тоже был «серой зоной» всего лишь несколько недель назад. В Вашингтоне распространились слухи о группе молодых офицеров, которые постоянно шантажировали рядовых в доках и на складах, требуя от них копий документов на доставляемые и отправляемые грузы. Вскоре после этого, при рассмотрении в суде дела о нарушении антимонопольного законодательства, истец заявил, что документы были украдены из сайгонского офиса корпорации – другими словами, улики были добыты незаконным путем. Дело пришлось прекратить.
В министерстве юстиции заинтересовались, не существует ли связи между этой таинственной группой офицеров, которые выколачивают накладные, и корпорациями, имеющими контракты с Пентагоном? Неужели военные зашли настолько далеко? Этого подозрения было достаточно, чтобы направить Джима Невинса в Сайгон.
И негр-юрист нашел, что искал. На складе грузового порта в Фантхьете. Там какой-то офицер тайно снимал копии с секретной информации о военных поставках. На офицера нажали, и он во всем признался. Так было раскрыто существование «Зоркого корпуса». В нем состояли восемь офицеров. Пойманный офицер знал имена только семерых. Восьмой сидит в Вашингтоне. Вот и все, что он знал.
Список офицеров открывал Эндрю Фонтин.
«Ишь ты, „Зоркий корпус“. Остроумные ребята, – думал Эдриен. То, что нужно этой стране: штурмовики, мечтающие о спасении нации».
Семь лет назад в Сан-Франциско брат ни словом не намекнул ему о предстоящей операции, и сирены завыли в Хейт-Эшбери среди ночи. Эдриен поступит более великодушно… Он даст Эндрю пять дней. Не будет ни сирен, ни беспорядков… и восьмилетнего тюремного срока не будет. Но доблестному майору Эндрю Фонтину придется расстаться с армией.
И хотя работы в Вашингтоне еще было невпроворот, он вернется в Бостон. К Барбаре.
Он устал, и ему противно то, что предстоит сделать в ближайший час. Просто мучительно. Ведь как бы там ни было Эндрю все-таки его брат.
Ушли последние гости. Оркестранты складывали инструменты. Официанты убирали столы и подметали лужайку. Небо помрачнело: с наступлением темноты со стороны океана набежали низкие темные тучи.
Эдриен пересек лужайку и спустился по ступенькам к эллингу. Там его ждал Эндрю: Эдриен попросил брата встретиться у стоянки яхт.
– С днем рождения, стряпчий! – сказал Эндрю, завидев Эдриена. Он стоял у стены эллинга, скрестив руки на груди, и курил.
– И тебя, – ответил Эдриен, остановившись у края мостков. – Заночуешь?
– А ты?
– Пожалуй, да. Старик наш что-то плох.
– Тогда я не останусь, – заключил майор.
Эдриен помолчал, хотя знал: брат ждет, что он скажет. Он пока не знал, как начать, поэтому, чтобы выиграть время, огляделся вокруг.
– Мы тут с тобой когда-то здорово духарились.
– Хочешь удариться в воспоминания? Ты меня для этого сюда позвал?
– Нет… Если бы все было так просто.
Майор швырнул окурок в воду.
– Я слышал, ты уехал из Бостона. Теперь в Вашингтоне?
– Да. Ненадолго. Все думаю, когда же мы встретимся?
– Вряд ли, – сказал, улыбаясь, майор, – наши пути не пересекаются. Ты работаешь на фирму?
– Нет. Можно сказать,
– Это лучшее занятие для Вашингтона. – В голосе Эндрю послышались нотки презрения. – И кого же ты консультируешь?
– Кое-кого, кто весьма и весьма озабочен…
– А, группа местных потребителей. Что же, очень мило. – Это прозвучало как оскорбление. – Молодец.
Эдриен внимательно смотрел на брата. Майор тоже не спускал с него глаз.
– Сейчас тебе лучше послушать, Эндрю. Тебе грозит беда. И я тебе не смогу помочь. Просто не смогу. Я хочу тебя предупредить.
– О чем это ты, черт возьми? – тихо спросил майор.
– Некий офицер в Сайгоне сделал признание нашим людям. У нас есть подробный отчет о деятельности группы восьми офицеров, которые именуют себя «Зорким корпусом».
Эндрю шарахнулся к стене. Его лицо исказилось, кулаки разжались, снова сжались. Он словно окаменел.
– Кто это «мы»? – еле слышно спросил он.
– Ты скоро узнаешь. Из судебной повестки.
– Повестки?
– Да. Повестка будет направлена из министерства юстиции, из управления по проверке деятельности профессиональных служб. Я не стану называть тебе конкретные имена адвокатов, но скажу, что твое имя открывает список членов «Зоркого корпуса». Мы знаем, что вас восемь, семь имен нам уже известны.
