Михаил Аполлинарьевич!
– И им всем спасибо! – сказала маменька. – Даша, не боишься, что я узнаю что-то, чего мне неизвестно?
– Нет. Не боюсь!
– Тогда почитай вслух, я же тоже лицо заинтересованное, и мне не терпится многое узнать.
– Да тут и написано, что это, – я приподняла пачку листов, – для нас обеих приготовлено.
– Тогда читай.
– Мама, попроси еще чаю принести. А то листов много.
43
«30 декабря. 10 часов 15 минут вечера. Допрос ведет судебный следователь г-н Аксаков Дмитрий Сергеевич.
АКСАКОВ. Назовите себя, обвиняемый.
АРЕСТОВАННЫЙ. Ольгин Аркадий Агеевич.
АКСАКОВ. Неужели?
АРЕСТОВАННЫЙ. А что вас смущает? Так и в паспорте записано. Паспорт у меня настоящий!
АКСАКОВ. Не стану возражать. Паспорт не фальшивый. А вот законным ли путем он выдан? Рассказать вам, где, кто и отчего вам выдал паспорт на чужое имя?
АРЕСТОВАННЫЙ
АКСАКОВ. Впрочем, у нас на данный момент не допрос под протокол, а предварительная беседа. Так что вполне могу себе позволить называть вас любым именем, которым вы представитесь. Нам сейчас важно узнать о главном».
– Странно, – сказала маменька. – Отчего Дмитрий Сергеевич начал разговор про паспорт и вдруг прервал его? Может, ему неизвестно ничего?
– А это неважно, – ответила я. – Хотя уверена, что что-то известно уже и об этом паспорте. Но важнее смутить оппонента. Он ведь невольно станет думать, что полиции известно и вообще известно ли что-то? И станет не столь внимательным.
– Вынуждена верить тебе на слово. Продолжай, пожалуйста.
«АКСАКОВ. Расскажите, прежде всего, что вы делали в доме госпожи Марии Степановны Чудиновой, где и был произведен ваш арест?
АРЕСТОВАННЫЙ
АКСАКОВ. Нам интересно все. Но каковы бы ни были ваши цели, они ни в коей мере не слагают с вас вины в покушении на преступление.
АРЕСТОВАННЫЙ. Я искренне раскаиваюсь.
АКСАКОВ. Замечательно. Тогда в ваших интересах отвечать мне правдиво. Поверьте, содействие следствию вам обязательно будет зачтено.
АРЕСТОВАННЫЙ. Хорошо. Я стану отвечать правду.
АКСАКОВ. Расскажите о себе. О своем детстве, каково оно было.
АРЕСТОВАННЫЙ. Неожиданный вопрос, знаете ли…»
– А в самом деле, для чего этот вопрос задан?
– Наверное, следствию в самом деле стало известно о прошлом господина Ольгина, и что имя это не его. Но в таком случае он невольно станет врать о своем детстве, хотя только что обещал говорить правду. Видимо, важно с самого начала уличить его хоть в самой маленькой лжи. Я продолжу?
«АРЕСТОВАННЫЙ. Детство мое было непростым. Полуголодным, можно сказать. Одно слово, безотцовщина. Из-за того что был всегда полуголодным, я рос слабым, был обижаем сверстниками на улице…
АКСАКОВ. Как вы меня разочаровали, Аркадий Агеевич. Обещали говорить правду, а сами!.. Ладно, отставим в сторону и эту тему. С какой целью вы покушались на жизнь господина Козловского Андрея Андреевича?
АРЕСТОВАННЫЙ
АКСАКОВ. А вот господин Битов, с которым вы, несомненно, знакомы, утверждает что все эти покушения были вашей затеей.
АРЕСТОВАННЫЙ
АКСАКОВ. Вот это чистая правда. Готов на все, чтобы заслужить снисхождение. Оттого говорит правду или хотя бы часть правды. К примеру, говорит, что всех людей для покушения нанимал он, а вот все разговоры об этих покушениях на купца Козловского велись с вами наедине. Так что тут его слово против вашего, и не более того.
АРЕСТОВАННЫЙ
АКСАКОВ. Да зачем? Они сами все рассказывают. Весьма охотно. Особенно интересны нам рассказы фельдшера Копылова. Уж с ним-то обо всем договаривались вы сами.
АРЕСТОВАННЫЙ. И он лжет. Они сговорились!
АКСАКОВ. Вы уж не переживайте столь сильно. Если Копылов лжет, мы это обязательно поймем.
АРЕСТОВАННЫЙ. Могу я просить вас дать мне возможность выспаться? Я, знаете ли, вторые сутки на ногах.
АКСАКОВ. Хотите кофе? Вам здесь выспаться не дадут. Камера полна да и не приспособлена для отдыха. И холодной ее недаром прозвали. Здесь хоть тепло. Да и нас вы должны понять. Завтра Новый год, праздник как-никак. В намерении совершить покушение вы признались. Уточним необходимые на данный момент детали, и вас переведут в тюрьму. Возможно, даже в отдельную камеру. Там, само собой, не курорт, но выспаться вам дадут. А вот здесь…
АРЕСТОВАННЫЙ. Хорошо. Спрашивайте. И кофе дайте, раз уж предложили.
АКСАКОВ. Зачем вы, находясь в Красноярске, столь усердно интересовались здоровьем Андрея Андреевича Козловского? Даже врача расспросили под благовидным предлогом? И столь же усердно расспрашивали другого доктора о последствиях применения нитроглицерина? [68] Этих людей вряд ли возможно заподозрить в сговоре…
АРЕСТОВАННЫЙ. Я и о них впервые слышу, более того не понимаю, о ком вы говорите!
АКСАКОВ. Это вы не подумав сказали. Придется их вызывать сюда для проведения очной ставки…
АРЕСТОВАННЫЙ. Хорошо! Хорошо! Да-да-да! Было это! Но в обратном порядке. Я сначала из чисто академического интереса расспрашивал о нитроглицерине, а уж после, случайно узнав от госпожи Козловской, что у ее брата есть проблемы с сердцем, расспросил о его здоровье.
АКСАКОВ. Вообще-то порядок был иным. Вы изрядно напоили доктора Астафьева и полагали, что тот ничего не запомнит из, казалось бы, невинного разговора. Но он запомнил. А ваш визит к доктору Кузину был столь неловок, что едва не вызвал у него подозрений уже на тот момент. Но куда интереснее тот факт, что фельдшер Копылов пытался ввести Козловскому именно нитроглицерин в такой дозе, что она должна была стать смертельной. Опоздай госпожа Бестужева хоть на полминуты, и со смертью все разбирались бы долго. Кто давал указание ставить укол, кто его ставил… Это при условии, что сумели бы узнать причину смерти, что было бы непросто, ведь использовалось лекарство, которым данного больного лечили и прежде, а не яд. Да и господин Копылов готов был скрыться сразу после совершения преступления. Очень уж странные совпадения, вам не кажется?
АРЕСТОВАННЫЙ. Я не стану отвечать на такие провокационные вопросы. Могу я закурить?
АКСАКОВ. Курите. И, коли не желаете, можете не отвечать. Может, мы про Париж поговорим? Вижу, что вам и эта тема не интересна. Тогда хотя бы об услуге, вами оказанной господину Битову, расскажите.
