И недра прозрачны, и камень лучист, И прах на дороге, как бездна, сквозист. Но это не каждому видеть дано, Светло в моём сердце, а в вашем темно'. Он бродит, неведомый вестник, и с нас Не сходит сиянье невидимых глаз. Младенец от тёмного мира сего Смеётся — во сне он увидел его. Светло в моём сердце. И слышу в ночи: 'Сияй в человечестве! Или молчи'.

* Поэзия есть свет, а мы пестры… *

Поэзия есть свет, а мы пестры… В день Пушкина я вижу ясно землю, В ночь Лермонтова — звездные миры. Как жизнь одну, три времени приемлю. Я знаю, где-то в сумерках святых Горит мое разбитое оконце, Где просияет мой последний стих, И вместо точки я поставлю солнце.

ГИТАРА 

Аполлон гитару взял у Смердякова: - Что Константинополь? Наш или не наш? - Извини-подвинься. Ничего такого не слыхать в Одессе. Выпил - и шабаш. Аполлон заметил: - В выпивке ли дело? - Заломил гитару и семь струн рванул, словно с бубенцами тройка полетела на Константинополь или на Стамбул. Тройка с бубенцами, Где твои печали? Туз, семёрка, дама - каждому своё. Все двенадцать стульев много лет трещали: у Одессы-мамы бёдра, ё-моё! Вырвал из гитары душу бог искусства, поглядел и плюнул в здешнее темно. Смердяков балдеет от большого чувства. Чей Константинополь - это всё равно.

ПРОЩАНИЕ С ВАДИМОМ КОЖИНОВЫМ 

1. На берегу, покинутом волною, Душа открыта сырости и зною. Отягчена полуземным мельканьем, Она живёт глухим воспоминаньем.
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату