спать, а тут попробуй, вскарабкайся!

– Все так, Настюха! – охранник шлепнул себя ладонями по бокам. – Но вот Иванычу поступили такие сведения, что какая-то девчонка, пятнадцати лет, маленькая, с белыми волосами, сбежала от родителей и теперь здесь живет. А отец у нее – то ли коммерсант, то ли авторитет какой... Мы всю общагу обыскали, кроме комнат. Значит, если она здесь, кто-то ее укрывает у себя...

– ...Или ее здесь никогда не было. Или была, но исчезла – тем же путем, как появилась.

– Да мне лично по фигу, – отмахнулся Константин. – Пусть бы жила здесь, жалко мне, что ли... Короче, бойцы, сегодня клеим обои. Клей развести сумеете?

– Сумеем, не дрожи, – пообещал Антон.

– Обои, клей, кисти – все возьмете на первом этаже в кладовке. Смотрите, чтоб вышло без пузырей. Увижу халтуру – заставлю переделывать! Ключ вам оставляю, потом мне на вахту занесете. А лучше напрямую отдадите Соломонычу.

Улыбнувшись, он ушел.

– Ваше мнение, господа? – спросила Настя.

– Все, что происходит, – к лучшему, – заметил Кирюха. – Вряд ли они будут обшаривать актовый зал во второй раз. Теперь мы можем не волноваться за нашу девочку.

– У меня аж сердце екнуло, когда он про зал заговорил! – захохотал Антон. – И где она только спряталась?

Смеясь, они вошли в актовый зал.

– Выходи, кисунь! – весело крикнул Кирюха.

Никто не отозвался.

– Кисуня! – Он огляделся и впервые обратил внимание, что в актовом зале и прятаться-то особенно негде. Разве что в шкафу или в каморке с плакатами...

Кирюха забегал по залу.

– Старик, не психуй. Психуйней тут не поможешь, – циничным голосом проговорил Слепень. – Видимо, она и правда тут не ночевала.

– Так где она?!

– Плюнь ты. Она соображает, что делает...

– Сомневаюсь...

– Хватит, Кирюха! – тявкнул Антон. – Когда ж ты поймешь: ее проблемы – это ЕЕ проблемы, а не ТВОИ. Пусть творит, что хочет. Работай спокойно. У нас на сегодня гора дел, а завтра у тебя экзамен.

– Уж чего-чего, а экзамена этого я не боюсь. Английский я тебе хоть сейчас сдам.

После обеда в актовом зале появилась незнакомка. Короткие черные волосы, поблекший от стирки халат, тоненькие ножки, рваные шлепанцы...

– Какая прелесть! – воскликнула она, глядя на ту часть стены, что уже была оклеена фотообоями, изображавшими берег Тихого океана близ Гонолулу.

– Вам чего, красавица? – спросил Кирюха.

В ответ прозвучало:

– Не тупи, дорогой!

Он закусил губу, чтобы не заорать на всю общагу: «Юкки!»

– Я это, я! – она присела в книксене. – Не узнал меня – это хорошо. Сейчас шла себе спокойно – хоть бы кто внимание обратил! Они ищут блондинку. А я такую красочку отыскала в ящике у одной из этих дур...

– У каких дур? – прошипел Кирюха.

– Я тут в гости зашла к трем девчонкам, они там чей-то день рождения справляли: винцо, гитарка, мальчики-шманчики...

Антон схватил друга за руку и быстро зашептал ему в ухо: «Тихо, тихо, тихо, тихо...»

– Что-то не так? – по-детски непосредственно удивилась Юкки.

– Да чего там, все круто... – Кирюха бессильно вздохнул. – За ней охотятся по всей общаге, а она по пьянкам шастает.

– А что мне, всю ночь в этой пустой коробке торчать? – обиженным голосом ответила бродяжка.

– И что, они не удивились, что к ним в гости какая-то незнакомая девка пожаловала?

– Да им в принципе уже было по фигу. Хотя я сказала, что на втором этаже живу. Вроде бы.

– Как это «вроде бы»?

– Я-ни-че-го-не-пом-ню! – сквозь смех прокричала она по слогам.

– Я валяюсь... – пробормотала Настя.

– Мы водку с пивом глушили! – продолжала Юкки, любуясь свеженаклеенными обоями. – Косячок по кругу пустили... А потом я почему-то проснулась в их комнате совсем одна. Куда все бабы подевались – не знаю, по-моему, парни их по апартаментам растащили. Мне пивка оставили на опохмелку. Я небольшой шмон навела...

– Халат сперла... – подсказал Кирюха.

– На шкафу был тюк с обносками. Теперь хоть похожа на студентку. Волосы слегка укоротила... Не волнуйся, они не заметят, что кто-то у них там копошился. Я надеюсь... Может, они меня вообще не вспомнят!

– Ох, дура... Ты же сама говорила: тебя ловят, надо быть осторожной!

– Да ладно, Кирюша. Уж и оттянуться нельзя!

Кирюха успел взять себя в руки. Да, ненормальная девчонка поступила плохо, сбежав из своего укрытия, но если бы она там осталась, вышло бы еще хуже.

– Эй, постой-постой... А замок как открыла? Ключ-то у меня остался!

– Да разве это замок? Смех! Гвоздем откупорить можно!

«А ты еще и по замкам специалистка...» – подумал Кирюха. Хотя если она действительно вскрыла папашин сейф, то и удивляться нечему.

Он подошел к Юкки, положил ей руки на плечи:

– Ты можешь мне пообещать, что больше так не сделаешь?

Она приподнялась на цыпочках, поцеловала его в краешек губ и сказала:

– Нет!

– Почему?

– Потому что не люблю свое слово нарушать.

Кирюха провел ладонью по волосам Юкки – на пальцах появился черный налет, будто он дотронулся до куска угля.

– Еще не подсохла. Это временная краска. У меня такие же были, только разных цветов. Ора-анжевый, зеле-оный, лило-овый... – она растягивала слова с жеманством завзятой модницы. – А у них только черный...

– Гм, только черный?.. Так что это была за комната?

– Номера не помню, этажа тоже. На двери фломастером какой-то сатанинский знак нарисован. Кажется, апокалипсис. А что?

– Ничего важного... – небрежно ответил Кирюха и мысленно отметил: «Комната № 613. Я так и понял».

Вечер ушел на окончательную подготовку к экзамену. Кирюха переписал начисто все двенадцать эссе. Вышло сыровато, местами получилась откровенная отписка, но он знал, что многие из его однокурсников не сделают и этого. Не у всех же есть способность к языкам! «Отлично», конечно, не светит, ну да плевать – лишь бы пересдачи не было. Осталось только выучить все тексты – тут уж, как говорится, вся ночь впереди. Чайник, растворимый кофе, настольная лампа – все при всем.

Единственное, что мешало, – мысли о Юкки. Сколько человек видело ее прошлой ночью? Что она им сказала? Поверили ли ей? Что она делала после того, как напилась? С кем целовалась, с кем легла в кровать? (Кирюха сильно сомневался в том, что этого не было.)

Несколько часов назад, когда он собирался уходить из актового зала, Юкки крепко обнимала его обеими лапками, просила: «Не уходи». «Завтра экзамен», – ответил Кирюха. «Положи на него! Я же лучше!» «Кисуня, у меня до сих пор не было ни одной пересдачи. И не будет», – твердо сказал он. «Ну хорошо. Поучи сколько нужно, а ночью приходи ко мне», – она теребила пальчиком тесемки халата, готовая в любую