– Угостили, – честно ответил Кирюха. – Присоединяйся.
– Вот бы и меня кто так угостил! – ухмыльнулся пьянчуга. – Кто же у нас такой щедрый?
Пришлось врать:
– Халтурка подвернулась. Помог одной девчонке с экзаменом. Ты ее не знаешь.
После завтрака Кирюха стал собираться в библиотеку. Перед тем как выйти из комнаты, он внимательно посмотрел на помятое, испитое лицо соседа и поинтересовался:
– Вован, так как ты экзамен сдал позавчера? Нормально? Или опять завалил?
– Да не было его. Препод чем-то отравился, его тем же утром прямо из дома на «скорой» увезли, – Вовка распахнул пасть и громко заржал.
Кирюха лишь рукой махнул.
4. Крысиная охота
– Кирилл! Можно тебя? – сквозь приоткрытую дверь в комнату заглядывала Лиза, одна из соседок Ольги, Кирюхиной ex-girlfriend. Ее просьба звучала очень похоже на приказ.
– Минутку, минутку... – пробормотал Кирюха, сидевший за столом. Перед ним на клетчатой клеенке лежала раскрытая тетрадь, в которой он делал пометки карандашом, не забывая при этом зачерпывать ложкой и отправлять в рот суп. Вовка сидел рядом – как и его сосед, он пытался совмещать прием пищи с поглощением знаний, листая обтрепанный учебник.
– Кирилл, ты слышал, что я сказала? – раздался удар тапочки о паркет.
– Да погоди ты! Не могу разобраться в этой писанине... – Кирюха нервничал.
– Лизок, не бей копытом, – посоветовал Вовка. – Сядь, поешь с нами.
Он откровенно подтрунивал над девчонкой. Сухонькая Лиза очень дорожила своей фигурой, поэтому питалась один раз в день. Ничего мясного или мучного – салатик, стакан несладкого чая, пустой бульон, сухарики. Раз в два-три дня можно насладиться вкусом пирожного или куска шоколадки, но только вкусом, а не калориями: два пальца в рот – и все лишнее летит в унитаз, не успев впитаться в организм.
– Кири-илл!
Кирюха бросил карандаш, выбежал в коридор:
– Ну что еще?!
– Не бесись! – потребовала Лиза. – Не смей на меня голос повышать, я этого не терплю!
– Сама громкость убавь, – попросил парень. – Что нужно?
– Я от Ольги.
«Парламентера подослали, – подумал Кирюха, – Как будто мне других проблем мало!»
– Не думай, она меня ни о чем не просила.
«Да-да, верю с большим удовольствием...»
– Она хочет с тобой поговорить.
– О чем? Все уже обговорено.
– Кирилл! – измученная голодом Лиза легко выходила из себя. – Это подлость с твоей стороны!
– В чем моя подлость? Люди встречаются – потом расходятся. И ничего, дальше живут.
– Кирилл! – закричала скелетная девочка. – Она хочет знать: за что? Что она сделала? За что ты с ней так? Она не прошмандовка какая-нибудь, она очень милая и хорошая! А ты с ней, как с последней сукой!
– Передай ей, что мы все спокойно обсудим после сессии. А пока не серчай. Мне пора.
Кирюха вернулся в комнату и с досадой произнес:
– Вован! Временами мне кажется, что я единственный нормальный человек в этой общаге.
Лохматый пьянчужка ухмыльнулся:
– Я б на твоем месте не обольщался.
Кончики его длинных грязных волос купались в тарелке с темно-желтым супом быстрого приготовления.
Кирюха молча составлял в голове план действий на остаток дня:
1. Еще раз перечитать все тексты, которые написал в библиотеке. Исправить все ошибки.
2. Доесть обед.
3. Подняться в актовый зал, выполнить свою норму штрафных работ. Убедиться, что с Юкки все в порядке.
4. Вечером напиться кофе и сесть за английский.
5. Перед тем как приступить к пункту 4, освободить мозг ото всех посторонних тревог. Ни в коем случае не думать о Юкки, об Ольге, не вспоминать то, что случилось в библиотеке.
В читальне он просидел часа три. Набросав пятый текст, отложил ручку и отправился в уборную.
За последний семестр туалет старой библиотеки очень изменился. Пол и стены выложены светлым кафелем, трубы перекрашены, раковина и кран совсем новые, «с нуля», еще блестят. Кабинки тоже были другими. Однако, зайдя в одну из них, Кирюха обнаружил в перегородке отверстие – на прежнем месте. Ничего себе! Кто же просверливает эти дыры и почему за этим никто не следит?
Не успел студент завершить несложное дело, как в соседней кабинке прозвучал голос – неприятный, прокуренный, неторопливый:
– Слышь че...
В такой манере любят разговаривать уличные пацаны – вымогатели денег. Только голос был взрослый.
– Чего? – спокойно спросил Кирюха, застегивая брюки.
– Останься в кабинке. Не выходи.
– С какой радости?
– Поговорить надо, Киря.
– А мы знакомы?
– Ты меня не знаешь... А я тебя знаю... – По тону было ясно, что невидимый собеседник хищно улыбается. – Кирилл Шнееман, группа 14–23, сам родом из Морошинска, живешь в общаге № 2, этаж пятый, комната пятьсот двадцать шесть.
«Как хорошо, что этот урод не видит моего лица!» Кирюха сжал губы. Ни единым звуком, ни единым словом не выдавать себя, все отрицать! Но как они добрались, как узнали?!
– Чего молчишь-то, Киря?
– Кому Киря, кому и Кирилл Генрихович, – ровным голосом отвечал тот. – Чего надо-то тебе? Я в этом городе никого ничем не огорчал. С серьезными людьми не сталкивался, долгов у меня нет. Какие претензии?
– Объяву возле общаги видел?
– Видел.
– Телефон сорвал?
Так вот оно что!
– Ну, сорвал...
– Сорвал – значит, что-то знаешь про бабенку.
– Ничего про нее не знаю.
– Зачем тогда сорвал?
– Вдруг увижу! Сто штук не лишние.
– Откуда знаешь, что увидишь?
– Ну... – Кирюха с весьма натуральным недоумением пожал плечами, хотя никто не мог этого видеть. – Шанс всегда есть... Знаешь анекдот: мужик приходит по объявлению: это вы за находку собаки деньги даете? Дайте аванс, я пойду искать...
– На что намекаешь, – речь невидимого урода прервалась смешком, – ...Кирилл Генрихович? Аванса тебе дать? А что, я могу. Я уж не спрашиваю про сотню – ты десять «косарей» в руках держал хоть раз в жизни?
Под «косарями» подразумевались тысячи рублей. Кирюха понял это интуитивно – в блатной лексике он не очень-то разбирался.
– Нет, никогда.
– А хочешь заработать?
