Ведь что такое политехнизм? Политехнизм не означает просто знание какой-нибудь отрасли производства, оторванное от знания другой отрасли производства. Политехнизм нужно понимать как знание и понимание всех отраслей производства, между собой связанных.

В политехнизм входит понимание связи между обрабатывающей промышленностью и между промышленностью добывающей. Здесь уже рабочий должен иметь широкое развитие кругозора: он начинает понимать, какова связь между городом и деревней. Если, скажем, дело касается крестьянина, то крестьянин с политехническим кругозором начинает понимать, почему нужны заводы, как нужно строить эти заводы. Начинает понимать, что значит смычка между городом и деревней.

А все это вытекает из понимания связи между обрабатывающей и добывающей промышленностью, а потом и между разными отдельными отраслями промышленности.

Вот посмотрите: приходит из деревни рабочий. Приходит он на химический завод и знает только то, что бутылки полощет. Кроме того он знать ничего не знает. Между тем политехнически подготовленный рабочий должен понимать, что этот завод является заводом химическим, должен знать, что такое химическая промышленность и для чего она нужна, какое значение она имеет для земледелия и для разных других отраслей производства.

И вот политехнизм включает в себе понимание основных отраслей производства и их взаимной связи.

Затем другая вещь — понимание самой техники.

Политехнически подготовленный рабочий знает основные орудия, или, как принято говорить в механике, простые машины .

Понятно, что если вы знаете, как действуют эти основные части сложной машины, то потом будете понимать и построение всей сложной машины. Все эти понятия должна дать политехническая школа.

Чем отличается политехническая школа от профессиональной? Политехническая школа показывает, как одно с другим связано. Профессиональная же школа дает только узкие навыки.

Тот, кто выходит из профессиональной школы, в хозяйстве или производстве будет являться исполнителем, тот же, кто окончил политехническую школу, — тот может идти дальше и дальше. Он может в своем производстве не только быть простым исполнителем, но и быть настоящим хозяином производства.

Труд надо уметь организовать. Вот теперь в деревне идет коллективизация, и крестьяне говорят: «Мы в коллектив пойдем, только мы не знаем, как это организовать, дайте нам организатора, и дело пойдет». Организатор часто приезжал такой, который сам не знает, как подойти к крупному производству. Посмотрит и не знает, как взяться за работу. Старая-то организация не годится, а как новую организацию строить — не знает. У нас часто бывает так: увлекаются, все готовы идти в колхоз, а придут — и не знают, как между собой распределить труд. Вот из-за недостатка умения организовать дело у нас часто распадаются коллективы.

Другое мы видим в старых коммунах. У нас есть такие коммуны, которые существуют по 10 лет. Они много получили в свое время и на опыте дошли, как надо организовать свое хозяйство.

Обучение труду в политехнической школе должно давать учащимся, с одной стороны, общие трудовые навыки (как-то: умение ставить своему труду определенные цели, планировать свою работу, делать расчеты, составлять чертежи, целесообразно распределять между собой работу, работать коллективно, умение экономно обращаться с материалом, обращаться с инструментами, добиваться известной, доступной для данного возраста тщательности в работе и т. д.), с другой стороны, осмысливать трудовые процессы с точки зрения техники, организации труда, их общественной значимости (конечно, опять-таки в соответствии с возрастом и жизненным опытом учащихся).

Политехнизм не есть какой-то особый предмет преподавания, он должен пропитывать собой все дисциплины, отразиться на подборе материала и в физике, и в химии, и в естествознании, и в обществоведении. Нужна взаимная увязка и особенно увязка их с обучением труду. Только такая увязка может преподаванию труда придать политехнический характер.

Само собой, политехнически построенная программа требует от учащихся больше чем какая-либо другая умения наблюдать, углублять и проверять свои наблюдения путем опытов, путем практики, в частности трудовой практики, требует умения фиксировать свои наблюдения и делать из них выводы.

Можем ли мы успокоиться на том, что часть ребят будет работать в таких отраслях, где не требуется квалифицированный труд, или служить простым придатком машины? Труд по простому обслуживанию машины является самой утомительной, самой монотонной, самой притупляющей формой труда. В ремесле есть творческий элемент. Там надо сообразить, примерить, знать материал. У квалифицированного рабочего, который знает технику, который подготовлен, есть известный элемент творчества в работе — эти же ребята будут обречены на чрезвычайно монотонную работу. У французского писателя Мопассана есть рассказ, где описывается такой рабочий, который всю свою жизнь проработал, обслуживая машину. Я не знаю, что он делал, но его работа заключалась в том, что он поднимал и опускал руку. Там довольно сильно описано, как проходила его старость, какой он стал неподвижный. Его семье пришлось переезжать на другую квартиру, и случилось так, что ему пришлось помочь перенести шкаф. Он поднял руки, а затем механически стал делать то движение, которое всю свою жизнь делал.

Мне в жизни приходилось наблюдать рабочего, который с раннего детства работал по обслуживанию машины. Я тогда занималась в воскресной школе. Мне как раз бросился в глаза этот рабочий, который с детства проделывал эту монотонную работу. Характерной его особенностью было полное отсутствие инициативы. Ходит человек вечерами учиться писать. Все другие его товарищи, приехавшие из деревни и недавно поступившие на работу, возьмут перо, как все берут, а он не смотрит, как все берут перо, возьмет наоборот, точно никогда не видел, как пишут, и хочет писать.

Когда же ему покажут, он больше ошибок не делает.

Все безграмотные обычно пишут все-таки в строчку, а он, наоборот, начинает писать вдоль. Но, когда ему объяснишь, как нужно писать, он пишет правильно. Так действует монотонное обслуживание машины. По воскресеньям обыкновенно говорили: «А нашего рябого (он был рябой) в участок отвели — пьяным напился». Это происходило потому, что он в жизни ничего не наблюдал, все время работал на притупляющей работе. Он не знал, чем в воскресенье себя занять. Это очень типично и характерно. Монотонная работа при машине убивает инициативу, наблюдательность. При капиталистическом строе ставили ребенка на такую работу и спокойно смотрели, как монотонный труд притупляет его. Капиталист не интересовался, что с ним будет дальше.

Можем ли мы так подходить к нашей молодежи? Конечно, не можем. Может быть, надо годик, другой каждому поработать около машины, потому что это дает выдержанность, дисциплину, самодисциплину, но обрекать парня или девушку на целую жизнь на такую работу, конечно, невозможно.

И тут особенное значение имеет вопрос правильной постановки преподавания и привлечения квалифицированных рабочих с данных предприятий к обучению ребят и вообще к руководству школой. При этом условии школы-семилетки смогут дать ребятам 12–15 лет известный подход к данной отрасли труда, знакомство с материалом, с инструментами, машинами и т. д. Связь школы-семилетки с фабрикой очень важна. Я знаю, что обыкновенно рабочие, когда перед ними ставится эта задача, очень охотно идут навстречу и поддерживают такой тип семилетки. Я помню, кто-то из товарищей рассказывал, что на одном из южных заводов, кажется на бывшем Брянском, рабочие пошли навстречу школе-семилетке при фабрике, помогли оборудовать и поставить все дело, потому что рабочие чрезвычайно заинтересованы, чтобы их дети обучались как можно лучше, и именно тому, что нужно. Рабочие могут давать весьма и весьма целесообразные указания и могут практически помочь в постановке преподавания.