Для Гвен вечер выдался довольно беспокойным. То, что показ удался, стало понятно сразу: конечно, люди не сносили дверей и не становились в очередь, чтобы войти, но все же распродажа шла довольно оживленно, не в последнюю очередь благодаря статье в «Диспэтч». Любопытные заходили, чтобы познакомиться со Стивом, и не спешили уйти. Многие покупали что-то, попавшееся им на глаза, так что Саймон и Итан не успевали приносить из подвала новые экземпляры взамен проданных. В работу включился и Форд, лично принесший приставной стол с веселыми собачками.

– В следующий раз можно попробовать сбыть мебель из моей комнаты, – заметил он.

– Подождем, пока вы не отправитесь на Арубу, – отпарировала она. Он молча кивнул, и Гвен вдруг стало обидно, но тут какая-то женщина купила столик, заявив, что собачки очень «похожи на ее Пита». Гвен, правда, так и не поняла, кто такой Пит – муж или пес, но продолжала улыбаться, пока не заболели щеки.

Вскоре после этого перед Гвен вновь возник Томас и бесцеремонно положил руку ей на плечо.

– Миссис Гуднайт!

«О черт, только ФБР мне не хватало!»

– В чем дело?

– Я убирал в офисе, – начал он, фальшиво улыбаясь, – и обнаружил интересную картину. Лес.

– Лес, – повторила Гвен.

«Черт возьми, Гомер, почему ты не в подвале вместе со Скарлет?!»

– Это картина художника Гомера Ходжа, – продолжал Томас, – была частью коллекции Сирила Льюиса, сгоревшей на складе.

– Вот как?

Гвен тяжело опустилась на табурет. Это объясняло, почему картина была у Мейсона, хотя сам он давно расстался со своим собранием работ Гомера Ходжа. Каким же образом к нему попала эта?!

– Вы получили ее от Клеа Льюис? – продолжал допрашивать Томас.

– Я вообще не знаю, что вы имеете в виду. Говорите, она в офисе? Мы не храним картины в офисе.

– Ее засунули за письменный стол.

– А что вы делали за письменным столом? – перешла в атаку Гвен.

– Так откуда появилась эта картина? – не отставал Томас.

– Какая-то проблема? – спросил Мейсон. Оба дружно повернулись и увидели его по другую сторону стойки.

– Томас, – строго распорядился он, – вам не следует беспокоить миссис Гуднайт всякими хозяйственными мелочами. Решайте их сами, никто вас за это не упрекнет.

К ним тут же приблизилась встревоженная Клеа и по-хозяйски вцепилась в руку Мейсона.

– Почему-то, когда бы я тебя ни искала, – процедила она, натянуто улыбаясь, – ты обязательно оказываешься здесь.

Мейсон поспешно отнял руку, а Томас, повернув к Гвен бледное лицо с двумя заметными синяками, многозначительно шепнул ей:

– С вами я поговорю позже.

– Мне тоже нужно поговорить с тобой попозже, – заявил Мейсон, едва Томас отвернулся. – В офисе. С глазу на глаз.

Лицо Клеа потемнело от гнева.

– Конечно, конечно, – прощебетала Гвен. – А сейчас можно вас попросить немного подвинуться? Меня ждет вон та леди, которая держит скамеечку с обезьянками.

К концу вечера у Гвен раскалывалась голова – отчасти из-за Мейсона, прибегавшего каждые пятнадцать минут, чтобы погладить ее по руке, отчасти из-за Клеа, посылавшей ей убийственные взгляды каждые пять минут.

Майкл с невероятной быстротой распродавал Финстерс, не скупясь на самые невероятные обещания.

– Она в самом деле будет следующим Уайетом?[18] – шепотом поинтересовалась у Гвен какая-то женщина. Та, чертыхнувшись про себя, широко улыбнулась в ответ. Да и что еще она могла сделать?!

Форд с безразличным видом подтаскивал мебель к багажникам машин.

«Всегда рад вырваться на волю, – подумала Гвен, наблюдая, как он берется за стул с хорьками. – И это даже к лучшему, потому что он пончик. Не говоря о том, что к тому же еще и киллер».

Луиза, вернувшаяся из клуба пораньше, взирала на Саймона с таким видом, словно перед ней внезапно возник ответ на все ее молитвы. Вполне в духе Ив.

Дэви поцеловал Тильду в щеку над усеянными бабочками стульями с большой табличкой «ПРОДАНО», и Тильда стыдливо покраснела.