— Вы провели вместе ночь?!
Голос Саммер звучал на октаву выше, чем обычно.
— Да, но…
— Давайте войдем, — вмешался Джон. Саммер покачала головой и сделала несколько шагов назад.
— Так вот какой секрет ты хранила от меня? Да? — Она диким взором уставилась на сестру. — Так это он был причиной того, что ты не пришла домой в ту ночь? Сразу после того, как я вернула ему кольцо?
— Пожалуйста, дай мне все объяснить.
Саммер нажала кнопку лифта. Двери сразу же открылись, и она вошла внутрь.
— И подумать только, что я приехала домой на день раньше, потому, что так сильно скучала по тебе, — сказала она Скарлет. — И я пришла сюда, чтобы извиниться перед тобой, — сказала она Джону, — за то, что так плохо обошлась с тобой.
Двери закрылись, разбив сердце Скарлет.
— Входи, — произнес Джон.
— Нет. Я не могу быть с тобой, — сказала она. — Я должна идти.
— Хорошо. — Он говорил нежно, но твердо. — Тогда я отвезу тебя.
— Я возьму такси. — Она снова и снова нажимала кнопку лифта. — Давай же скорее!
— Я все же отвезу тебя.
— Я не могу сейчас говорить с тобой, Джон.
— Ты сердишься на меня?
— Нет! Да! — Она закрыла глаза и прижала кулачок к своей груди, к своему сердцу. — На нас обоих. Мы были глупыми, что воспользовались шансом, чтобы удовлетворить наши физические желания. Глупыми, глупыми, глупыми!
Джон обнял ее за плечи.
— Это не было чисто физическим, по крайней мере, для меня, Скарлет. Разве, что в самом начале.
Что могла сказать Скарлет в ответ? Девушка не хотела, чтобы он знал о ее любви к нему. Она держала это от него в секрете. И она не выдаст свой секрет, пока ее любовь к нему не умрет естественной смертью. Ей нужно сделать это ради Саммер.
— А для меня было.
— Я не верю тебе.
— Это твоя проблема.
Ей надо найти Саммер. Все объяснить. Молить о прощении. Когда двери лифта открылись, она схватила свой чемодан. Джон последовал за ней со своим чемоданом.
— Я отвезу тебя домой.
Она промолчала. И не проронила ни единого слова за время всего пути. Вылезла из его машины и захлопнула дверцу, не попрощавшись. Слова не помогли бы ей справиться с разразившейся катастрофой.
Ее квартира показалась ей похожей на пещеру. Она заглянула в комнату Саммер и увидела ее еще не распакованный багаж.
Она села на кровать сестры, провела руками по покрывалу, затем взяла подушку и прижала ее к себе.
Все болело. Голова, глаза, горло. Будто пушечное ядро ударило ее в желудок. Сердце отбивало болезненный ритм, который отдавался у нее в ушах и ощущался во всем теле.
Все эти годы сестры ни разу не позволили мужчине встать между ними.
Как только она поняла, что Джон интересуется Саммер, Скарлет начала избегать его. И все равно влюбилась в него, даже, несмотря на то, что все время боролась с этим. Запрятала свою любовь в дальний уголок своей души и держала ее там до той самой ночи в его квартире, до той удивительной ночи, на которую она не могла и надеяться.
Она прижала подушку Саммер к лицу и разрыдалась. Зачем она пошла к нему в тот вечер? Зачем позволила себе поверить, что будет хорошо, если она утешит его, предложив дружескую поддержку? Глубоко в сердце Скарлет понимала, что ничего хорошего не выйдет, если она пойдет к нему одна. А потом, после их занятия любовью, она убедила себя, что только хотела обрести хорошие воспоминания. Вместо этого она причинила боль человеку, которого любила больше всего в мире. Своей сестре, своей лучшей подруге.
И всего этого можно было бы избежать, если бы она не была столь эгоистична.
Она вытерла мокрые щеки руками. Взяла телефон и набрала номер сотового телефона Саммер, зная, что сестра не ответит. Дождалась сигнала автоответчика.
— Саммер… — на несколько секунду нее перехватило горло, — ситуация гораздо сложнее, чем ты думаешь. Я не пытаюсь извиниться за то, что сделала, а просто хочу объяснить, почему это произошло. Пожалуйста, умоляю тебя, выслушай меня. Если ты не хочешь видеть меня, то хотя бы позвони. Я… я люблю тебя.
Она осторожно положила телефон, откинула назад волосы и отправилась в свою спальню. Поняв, что не сможет заснуть, взяла свой блокнот для набросков и свернулась в кресле. Но было, похоже, что ее творческие силы тоже иссякли.
Скарлет отложила блокнот и откинулась на спинку кресла. Зазвонил телефон.
— Саммер? — быстро произнесла она, схватив трубку.
— Нет, это я.
Джон. Скарлет опустилась на кровать.
— Я решил, что ты не спишь. Хочешь поговорить?
— Что тут можно еще сказать?
— Ты должна дать ей время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.
— Если бы ситуация была противоположной, я бы никогда не свыклась.
— Саммер свыкнется. Ты тоже смогла бы свыкнуться, но тебе нужно было бы больше времени.
Скарлет показалось, что она чувствует улыбку в его голосе. Как он может улыбаться?
— Но она любит и счастлива, — продолжал он, — и любит тебя тоже. Все будет хорошо. Больше никто не знает о нас, а Саммер никому не скажет. Кроме Зика, вероятно. Ты переживешь это.
— Как ты можешь быть так уверен? — Слезы наполнили ее глаза.
— Я не думаю, что стоит так волноваться.
— Что ж, тебе легко говорить, Джон. Все, разговор окончен.
Повесив трубку, Скарлет свернулась клубочком на кровати. Она жалела о своих прежних поступках, о том, как досаждала дедушке, приводя домой ни на что не годных парней.
Но все это, вместе взятое, не могло сравниться с тем, что произошло сегодня вечером.
— У тебя траур? — спросила Джесси у Скарлет на следующий день. — Никогда не видела, чтобы ты приходила на работу во всем черном.
Скарлет не спала всю ночь. Она рано приехала в офис, прошла прямо к своему рабочему месту и сидела там, как приклеенная.
— Тебе что-нибудь нужно, Джесси?
— Для тебя посылка. Ты кого-то сделала счастливым, раз получаешь так много подарков!
Она поставила на стол Скарлет коробочку от Тиффани и ушла.
Скарлет не хотелось открывать подарок Джона. Она положила коробочку в ящик стола и вернулась к работе, желая, чтобы время летело быстрее и наконец, настал час обеда.
Ночью в какой-то момент она поняла, что существует человек, с которым она может поговорить, — ее кузен Брайан. Она была уверена в нем. Еще, когда они были детьми, он не раз мог бы рассказать о ее проказах, но, ни разу не сделал этого.
Рассчитывая на хороший совет, она позвонила ему и договорилась о встрече в «Одной ночи» во время обеда.
