– Что нас задерживает?
Он пожал руку Элу Гинни, который вышел с ними на улицу. Винно-красный, сверкающий хромом «кадиллак» с откидывающимся верхом стоял в тени раскидистого дерева. На улицах стало больше людей. Свежепокрашенные старые одноэтажные деревянные дома выглядели как новые. Лишь в районе лавок и магазинов стояли двух? и более этажные дома, в то время как остальные были английского типа, но значительно больших размеров.
Лисса села за руль, и Гинни помахал рукой им вслед.
Вскоре они входили в отель, где Роджер позавтракал яичницей с ветчиной. Посмотрев в промежуток между домами с левой стороны, Роджер увидел озеро, деревья на берегу и медленно передвигающийся маленький катер с рокочущим мотором. Дальний берег озера казался сейчас намного ближе, чем тогда ночью. Вдали виднелись холмы, поросшие деревьями, и вершины, казавшиеся горами.
Теперь он и Лисса съезжали с грунтовой дороги на шоссе. Большой автомобиль, стоявший там, последовал за ними.
– Вы видели? – спросил Роджер.
– Нас хорошо охраняют, – ответила Лисса. – Кое-кто считает, что вы стоите того, чтобы о вас заботились.
Роджер промолчал.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Лисса.
– Кое-где немного ломит, но в остальном в порядке.
– Вы будете говорить «все в порядке», когда станете полумертвым.
Она не смотрела на него.
Ветер бился в лобовое стекло, залетал в окно, играл ее волосами, выбившимися из-под шляпки. Он как-то не замечал, во что она одета. Шляпка винно-красного цвета, как «кадиллак», бежевая рубашка с большими нагрудными карманами и винно-красная юбка – все очень просто, но на ней само совершенство. За рулем она выглядела так, будто владела тайнами жизни.
– Это далеко? – спросил Роджер.
– Миль сто шестьдесят. Мы доберемся туда после полудня.
– А как вам удалось добраться сюда так быстро?
– Самолетом. Машину прислали из Олбани.
– Они заботливо следят за вами.
– Они знают, как это важно, Роджер. Во всяком случае, они не хотят, чтобы с английским полицейским здесь случилось что-нибудь еще. Отпечатки им помогут, но вы все еще много значите для нас. Человек, который много значит! – сказала она с теплотой в голосе и посмотрела на него, затем рассмеялась.
– Как-то все началось не очень хорошо. Вы не провели и двух часов в Нью-Йорке, как вас увезли. И даже в Адирондаксе за вами охотились. Мы находимся на восточном склоне, – продолжала она. – Через месяц или шесть недель вы должны приехать и посмотреть на осеннюю листву. Я думаю такого нет нигде в мире.
Она опять как-то возбужденно засмеялась и быстро и громко заговорила, как будто хотела заглушить собственные мысли.
– Впрочем, об этом вы, вероятно, уже слышали. Эд Пуллинджер не может себя заставить не говорить о Нью-Йорке. Не слишком ли много мы говорим об Америке? Мне часто хочется знать, что об этом думают англичане. Это очень плохо?
Роджер ответил просто:
– Я предпочел бы работать с Марино, чем с большинством людей, которых я знаю.
– Спасибо. – Она оторвала руку от руля и на мгновение положила ее на колено Роджера. – Если бы я чего-нибудь хотела, так это, чтобы вы думали о нас хорошо.
Ему не было нужды говорить об этом, он это знал.
Она ехала быстро, но осторожно, и машина, следовавшая за ними, была все время видна в заднее окошко. В течение часа дорога извивалась по заросшим деревьями склонам, скрывавшим вид на большие озера, которые лишь иногда проглядывали в долинах между холмами. Машин на шоссе было мало. Полотно дороги хорошее, но обочины по сравнению с аккуратными английскими заделаны кое-как. Роджер не сравнивал, он просто отдыхал и пребывал в состоянии умиротворенности. Болезненные ощущения прошли, только немного болели коленка и правая пятка.
Вскоре они выехали на равнину. По обе стороны раскинулись обширные пастбища, и могло показаться, что он находится в незнакомой части Англии. Только большие машины и огромные грузовики были непохожи, как и маленькие города с домами, защищенными от лучей солнца высокими деревьями.
В одном из таких городков они остановились пообедать, выбрав большой одноэтажный ресторан; окна на солнечной стороне закрывали ставни, большая вывеска возвещала:
Бифштексы
Цыплята
Бостонские тушеные бобы
Роджер целую вечность не ел больших бифштексов.
В комнате было прохладно, обслуживание – дружелюбное. Из автомата, в который кидали монеты члены семейства с тремя детишками, рассевшимися на стульях и пялившими глаза на стенд со сладостями, лилась музыка.
После этого Лисса не останавливалась. Они почти не говорили. Роджер ни о чем не думал. В голове был вакуум, который скоро будет заполнен. Но пока в этом не было нужды. После четырех часов поездки они свернули с основной магистрали на узкое шоссе с асфальтовым покрытием. Лисса сказала:
– Еще через две мили мы будем на месте. Роджер, пожалуйста, помогите Дэвиду. Я знаю, вы его не любите, но все-таки попытайтесь помочь. Я не думаю, чтобы кто-нибудь мог помочь Белле, кроме, конечно, Дэвида. Именно поэтому ему самому так необходима помощь.
– Я попытаюсь, – пообещал Роджер. – Не было ли еще требований о выкупе?
– Я забыла, что вы не знаете. По приезде сюда он заплатил им сто тысяч долларов. Когда мы выяснили, что он получил по чеку такую крупную сумму, мы заставили его заговорить. Мы впервые действовали жестко. – Она не улыбалась. – Он положил их в старый сундук в доме и не знает, кто их забрал, хотя этот кто-то имеет доступ в их дом.
Роджер кивнул и посмотрел на нее с сомнением.
Дом был построен в старом колониальном стиле – с высокими круглыми колоннами и двумя большими верандами. Дюжина ступеней вела к входу. Дом расположился в парке. Садовники обрабатывали лужайку и клумбы с яркими цветами. Автоматические разбрызгиватели увлажняли воздух в разных местах. На краю лужайки был расположен бассейн с трамплином и двумя небольшими навесами. Прозрачная вода отсвечивала голубым из-за цвета кафеля.
Лисса поднялась по ступеням парадной лестницы. Другая машина проехала мимо них к гаражу. Когда они направились к открытой передней двери, Карл Фишер появился с поднятой рукой и улыбкой во все лицо. Может быть, из-за яркого солнца, но Роджеру показалось, что Фишер немного не в себе.
Он пожал Роджеру руку:
– Мне говорили, что вы поправились.
– Более или менее, – улыбнулся Роджер.
– Я рад, что вы не выглядите как еще один пациент, – сказал Фишер.
– Как они? – спросила Лисса, когда они вошли в затененный вестибюль.
– Много хуже с тех пор, как услышали, что Рики был обнаружен и вновь потерян. Новость сообщили по радио. Кто-то, должно быть, привез ее из Вайкома. – Фишер осуждающе взглянул на Роджера, как будто тот нес ответственность за утечку информации.
– После этого Белле опять устроила Дэвиду сущий ад. Он выглядит как каменное изваяние. Я думаю, он не спал с тех пор, как вернулся, а никаких уколов он не хочет. Белле их больше делать нельзя – у нее выработался иммунитет.
– Я лучше пойду и взгляну на нее, – сказала Лисса устало. – Где она?
– В своей комнате. Она сейчас спокойна, и я могу быть свободен. Но если увидит Роджера, то опять взорвется.
