Она застыла с чашкой в руках.

— Почему?

— Потому что, если не снимете, будете как… ну, в общем, как бельмо на глазу.

Грейс вздрогнула и посмотрела на свои руки.

— Я боялась, что вы так скажете.

— Все так серьезно? — спросил Лютер.

— У меня есть причины, — спокойно ответила Грейс.

Он кивнул в сторону трости, подвешенной за край стола.

— Как и у меня. Мои физического характера. А ваши?

— Психического. Проблема связанна с моим контактным восприятием, что время от времени создает сложности.

— Консультировались с кем-нибудь из Общества?

Грейс прищурилась. Лютер физически ощутил, как она отдалилась от него.

— Нет, — холодно ответила она.

— Послушайте, я понимаю, что в нормальных обстоятельствах это было бы не мое дело, но, учитывая, что у нас совместная работа на Мауи, я должен знать, во что я сейчас ввязываюсь.

Грейс превратилась в статую.

— Вам не о чем волноваться. Уверяю вас, моя фобия не мешает моему таланту читать ауры.

— Чудесно. Но вам все равно придется снять перчатки. Сможете?

Несколько секунд ему казалось, что она пошлет его к черту. Однако Грейс очень медленно сняла сначала одну перчатку, затем другую, положила их в сумочку и взяла чашку с кофе.

— Довольны? — спросила она.

Ее руки выглядели удивительно нежными, с аккуратно подпиленными ногтями без лака. Кольца не было.

— Да, — ответил Лютер и выдохнул. — Сожалею об этом.

— Угу. — Ее явно не впечатлили его извинения.

— С вами все будет в порядке? — спокойно поинтересовался Лютер.

— Не волнуйтесь обо мне, — холодно отозвалась Грейс. — Я сама могу о себе позаботиться.

— Вам не привыкать, верно?

— Да, — сказала она. — Верно.

После недолгого перелета на Мауи Лютера и Грейс ожидала арендованная машина, забронированная на имя Эндрю Карстэрса. «Джонс и Джонс» неплохо подготовились, подумала Грейс.

— Включить кондиционер? — спросил Лютер, садясь за руль.

— Нет, спасибо. Не люблю кондиционеры, использую только в крайнем случае. Предпочитаю открыть окно.

— Я тоже. — Он завел машину и выехал со стоянки.

Грейс обдумывала свои первые впечатления от Лютера Мэлоуна. Итог можно было подвести тремя словами: сильный, владеющий собой, восхитительный. Ну ладно, было и четвертое пришедшее на ум слово: возбуждающий. В воздухе витало какое-то неосязаемое напряжение, по крайней мере, на той стороне, где сидела она. В различные моменты своей жизни Грейс встречала и других привлекательных мужчин, но никогда не испытывала ничего похожего на этот возбуждающий прилив сладостного предчувствия. Из-за этого она полностью запуталась в своих ощущениях, хотя и не испытывала дискомфорта.

Сила всегда интриговала; сила, которую, казалось бы, без труда контролировал Лютер, была особенно интригующей, по крайней мере, для нее. Одного взгляда на его ауру хватило, чтобы понять: восьмым уровнем здесь и не пахнет. Скорее, речь идет о десятом или даже выше. Очевидно, Лютеру удалось сделать так, чтобы этот маленький нюанс не вошел в его досье. Грейс не могла его упрекнуть. Она тоже занизила свой уровень. В Обществе сильные таланты носили ярлык «экзотичные». И термин этот не выражал ни восхищения, ни уважения. В лучшем случае другой парапсихолог относился к сильному таланту любого рода с долей осторожности. В худшем их избегали. Сила может быть как интригующей, так и опасной.

Фотография на новых водительских правах Лютера не лгала. Он выглядел таким же суровым, как и на снимке. Глаза у него были карие, как и говорилось, но имели мрачный янтарный оттенок. Они навевали мысли о темных джунглях и запретной страсти. Хотя ни в том, ни в другом экспертом Грейс не была.

— Мне нравится здешний воздух, — поделилась она, глубоко вдыхая. — Он опьяняет. Так и тянет высунуть голову в окно, как собака.

— Гавайи так действуют на большинство людей. — Лютер взглянул на нее, но его глаза были скрыты за темными очками. — Как вы себя чувствуете без перчаток?

Вопрос рассердил Грейс. Она взглянула на руки, аккуратно лежащие на коленях, затем подняла голову.

— Сказала же, что смогу с этим справиться.

— Вы уверены? Я заметил, что большую часть полета вы держали руки под плащом на коленях.

— Я бы не взялась за это задание, если бы не была уверена, что справлюсь.

— Сожалею.

— Нет, не сожалеете. — Она сморщила нос. — Вы нервничаете. Из-за меня.

— Может, мне просто любопытно?

— Вы нервничаете, — спокойно повторила Грейс. — Я не виню вас в нехватке уверенности, но попытайтесь взглянуть на ситуацию моими глазами.

— Это как?

Она приподняла брови.

— У меня есть телохранитель, который предпочитает не пользоваться оружием и ходит с тростью.

— Это Фэллон сказал вам об оружии?

— Да.

Лютер размышлял целую минуту, затем кивнул.

— Знаете, а вы правы. С вашей точки зрения эти факты на первый взгляд не кажутся обнадеживающими.

— По счастливой случайности, — холодно проговорила Грейс, — я взглянула дважды.

— На мою ауру, — сказал он. Это был не вопрос.

— У меня талант читать ауры. Этим и занимаюсь.

К ее удивлению он улыбнулся, совсем чуть-чуть:

— И что же из увиденного вас обнадежило?

Она откинулась на сиденье, очевидно наслаждаясь замечательным воздухом.

— Я увидела непоколебимую решимость, — ответила Грейс.

— Непоколебимая решимость — это хорошее качество?

— Это значит, что вы сделаете все, что необходимо, чтобы завершить эту миссию. К тому же вы осознаете свою силу и умеете ее контролировать. Вы уверены в своем таланте, поэтому я тоже в нем уверена.

Она увидела намного больше, но не была готова вдаваться в подробности. Некоторые вещи не обсуждают на первом свидании. Эта мысль заставила Грейс улыбнуться.

Какое-то время Лютер молчал, обдумывая ее слова. Затем руки, держащие руль, напряглись.

— Вы можете определять такие вещи, читая ауру? — спросил он с любопытством и недоверием.

Грейс повернула голову, чтобы взглянуть на него.

— Разве мистер Джонс не говорил вам о небольших особенностях моего таланта?

— Он сказал, что вы можете считать парапсихологический портрет человека. Конечно, я не совсем