Комедия ошибок в Швейцарских Альпах.

— Так я и поверил.

— Да и не верьте, — она кокетливо дернула плечиком. — Минимум, что будет на вас надето, это лыжный костюм.

— А максимум?

— Максимум — еще и лыжи.

— По-моему, это какое-то извращение.

— Все дело в вашем лице, — сообщила представительница агентства.

— В моем лице? — он непроизвольно поискал глазами зеркало.

— Вот, посмотрите, — она протянула ему карандашный рисунок. — Похожи?

— Вылитый, — после некоторой паузы заметил стриптизер, — Где вы раздобыли мой портрет?

— Это наш художник нарисовал со слов режиссера. Так он видит своего героя…

«Как бы не так, — подумал стриптизер. — Рисовал уличный портретист на Арбате» «Как бы не так, — подумала женщина. — Этот бородатый хмырь с раскладным стульчиком содрал с меня двойную цену, чтобы срисовать портрет с фотографии «три на четыре».

— Вы не хотите поехать бесплатно в Швейцарские Альпы? — поинтересовалась женщина.

— Всегда мечтал.

— Так в чем же дело?

— Я не верю в слово «бесплатно», — и он вызывающе посмотрел на женщину, вернее, на ее вздымающуюся под свитером грудь. Свитер был из шерсти лам.

— Всего лишь развлекательное шоу, — мягко сказала она, проследив за его взглядом. — Я бы и не подумала вас уговаривать, но пришлось перевернуть горы фотографий, прежде чем мы отыскали похожую… Похожую на этот рисунок. Вам выпал шанс, а он, знаете, выпадает только однажды… Решайте сами, я на вас не давлю, — и она даже отвернулась, принявшись наблюдать за пейзажем в оконном проеме.

— Я ведь всегда могу отказаться… — задумчиво произнес стриптизер, — Отказаться, если меня заставят делать что-то, противозаконное… или противоестественное…

— Конечно, — подтвердила она, глядя на его полуобнаженное тело. — Если это не противоречит контракту. Кстати, а почему вас называют «Мистер Бронежилет»?

— У меня такой сценический костюм.

— Бронежилет?

— Нет, естественно. Скорее, похоже на средневековые латы. Все сделано из туристических ковриков. Имитация металла из пенополиуретана. Красиво, и снимается легко, — он поправил наряд, лежавший на стуле, и машинально застегнул «липучку» «кирасы».

— Какой вы аккуратный, — сказала женщина еще мягче.

Глаза и губы у нее ярко блестели.

— «Липучки» надо держать только в застегнутом виде, — пояснил стриптизер, — тогда они дольше прослужат.

— Мне не нравится слово «липучка», — призналась женщина и стянула через голову свитер из шерсти лам.

Самолет набирал высоту, уходя от грозы. В туалете горела предупреждающая надпись.

Женщина опиралась позади себя руками на рукомойник, обвив ногами бедра мужчины.

Он стоял неподвижно, только поддерживая ее за талию, а она то поднималась вверх, выгибаясь, и мускулистый живот прижимался к его телу, а потом опускалась вниз, произнося «Ух», словно рубила дрова.

Слезы текли по ее лицу.

Сынок чувствовал, как каждой клеточкой своего тела входит внутрь другого человека. Это ощущение сравнимо только с тем, когда пронзаешь тело врага обоюдоострым десантным ножом, снизу от бедра, чуть поворачивая кисть при движении вверх. Только тогда нет этого пьянительного обжигающего ощущения горячей податливой чужой плоти… Все достается металлу.

Слезы текли по ее лицу, но не смывали косметику.

Она извивалась и даже сломала накладной ноготь, скребя по плечам и пытаясь пробиться сквозь ткань одежды до его кожи.

В какой-то момент зрачки ее расширились, предплечья, груди и бедра одновременно поднялись и опали, словно она обладала сразу шестью крыльями и собиралась взлететь, рот открылся…

И вдруг женщина засмеялась тихим счастливым смехом, как будто играла с котенком, а тот бегал за фантиком, подвешенным на веревочке…

— Мы остановимся в мотеле «Ibis». - сообщила она, приводя в порядок одежду.

— Ага, — ответил недавний любовник, разглядывая себя в зеркало, расположенное над рукомойником.

— Это дешевый мотель, — сказала женщина. — Спонсоры экономят…

Он продолжал изучать собственное отражение.

— Но если ты остановишься там же… — произнесла она и, к собственному стыду почувствовала, как кровь прилила к щекам.

— Конечно, там же, — он обернулся и посмотрел на нее. — Что с тобой?

— Я зла, зла! — она топнула ногой.

— Что-то не так?

— Ты слишком долго смотришься в зеркало.

— Просто… Показалось… Вроде как прыщик на носу. Слушай, а вот тот парень, который сидел возле иллюминатора через ряд от тебя…

— Если остановишься в том же мотеле, что и мы, я уговорю его прийти в твой номер, — презрительно бросила она и вышла, хлопнув в сердцах дверью.

— Завидую тебе, подружка, — когда она вернулась, встретила ее словами женщина, которая давеча убирала сумочку, чтобы освободить место.

Засветилась табличка «Пристегнуть ремни…» и авиалайнер пошел вниз. Сверкающие вершины Альп вдруг исчезли, потому что они нырнули в туман, постоянно висящий над аэропортом Клотен. Может, когда- нибудь его и не было, но во все его прилеты сюда повторялась одна и та же картина. Горы, озеро и климат центральной Европы в сочетании давали только туман, как ему казалось.

Наконец, самолет коснулся посадочной полосы. Снова прошелестел вздох облегчения, когда каждый пассажир всего навсего выпустил из легких задержанный на мгновение воздух, и этот вздох пронесся по салону, как сквозняк из распахнувшейся форточки.

Кто-то зааплодировал.

Сынок вышел из самолета одним из первых, чтобы скорее уехать из аэропорта.

Проходя через таможенный контроль, он был спокоен.

Здесь таможенники всегда уделяют максимум внимания документам, но почти не обращают внимания на багаж. Тем более, швейцарские законы не запрещают ввозить в страну валюту, сколько бы ее ни было.