– Хочу.
Дима откупорил коньяк, достал два пластиковых стаканчика.
– Сейчас все пройдёт. Мировой коньяк, точно знаю.
Дрон оценил качество напитка за два глотка.
– Вещь! Я чего, Димыч, заглянул…
Фразу прервало толстое лицо замполита, возникшее в районе дверного косяка.
– Дима, отчёт готов?
– Пишу.
– Скорее давай. И вот ещё, завтра, возможно, приедет комиссия, ты тут приберись и подготовь тревожный чемоданчик. Чтоб все путём – мыло, зубная щётка, сухой паёк, платочек. Будут проверять наличие.
– А окоп у кабинета не надо вырыть?
– В другой раз.
Лицо исчезло.
Дрон зашептал:
– Это кто?
– Замполит. Не бойся, не засветит.
– А что такое «тревожный чемоданчик»? В бега, если что, ломануться?
Дима неожиданно посмотрел прямо в глаза Дрону:
– Коля, ты никогда не задумывался, для чего люди пишут музыку?
Дрон почесал бороду:
– Чегой-то ты, Димыч?
– А, ладно… – махнул рукой опер. – Давай стакан. Прежде чем вторично оценить коньяк, Дрон приложил к губам палец:
– Тс-с-с… Я говорю, чего зашёл-то. Седого мы с тобой накрыли, но есть более интересная тема. Я тут снова внедрился.
– Куда?!
– Короче, Димыч, губернатора хотят хлопнуть. Похоже, по политическим мотивам. Разборки. Ищут киллера. Я предложился. Клюнули. Как брать-то будем? А, Димыч?
– Проще простого, Дрон. Одного боюсь. Сопьёмся.
