безумием. В таких случаях он совершенно терял контроль над собой.

— О, ты всегда ее защищаешь, — хмыкнув, сказала Хелен.

— Да, защищаю, — резко парировал Берти. — Ты знаешь, что рука Мелани заживает очень медленно, и вообще неизвестно, сможет ли она играть, как раньше. Да даже не в этом дело. Тот симпатичный молодой врач, который осматривал ее, когда мы приехали в Лондон, положил на нее глаз. Я думаю, это ее будущее. Так что же мы будем делать без Карины?

— Ничего страшного. Все равно нам теперь придется сидеть без работы, — заметила Хелен, считая свою логику неопровержимой.

— Скоро у нас будет работа, — настаивал на своем Берти.

— Пока ты не перестанешь кидаться на людей, ее не будет, — вставил свое слово Сэмсон.

Берти бросил на него сердитый взгляд.

— Я не кидаюсь на людей, — сказал он. — Только на Герберта, потому что он это заслужил. Что касается Карины, вы не правы. Она... — Берти замолчал в замешательстве.

— Что она? — оживились все.

— Она знает наше тяжелое финансовое положение и... Ну, в общем, вы должны знать, что она решила продать часть своих драгоценностей, чтобы нам помочь. С этой целью и поехала сегодня в Вест- Энд.

Все молчали.

— Это правда? — скептически спросила Хелен.

— Истинная правда. Я не собирался вам этого говорить. Карина не хотела, чтобы кто-то еще об этом знал. Те украшения, которые были на ней во время представления в замке Уэстбери — диадема и сережки, — они подлинные. Принадлежали ее матери. Сейчас она продает их, чтобы нам помочь.

Все снова молчали, потрясенные тем, что услышали.

— Тебе не следовало ей это позволять, — нарушил молчание Джеймс.

— Я не смог ее остановить, — оправдывался Берти. — Она очень упряма. Если что решила, обязательно сделает. И кроме того, она упрекает себя за то, что мы из-за нее потеряли работу.

Берти посмотрел на часы.

— Пора бы ей уже и вернуться, — обеспокоенно заметил он. — Я не хотел отпускать ее одну. Но она настояла на своем. Так что не надо меня и за это упрекать.

— Кажется, она приехала, — сказал Энтони, выглянув из окна на улицу.

Берти мигом выскочил из дома, как раз вовремя, чтобы помочь Карине выйти из двухколесного экипажа.

— Вы бледны, — сказал он. — Что-то случилось? Не нужно мне было отпускать вас одну!

— Нет, все в порядке, — тихо ответила Карина.

Она заплатила кучеру и быстро вошла в пансион. Остановившись в прихожей, Карина сунула Берти что-то в руку.

— Это все деньги, которые мне удалось выручить, — сказала девушка. — На какое-то время нам хватит.

— Да хранит вас Бог, — ответил Берти. — Пойдемте вместе со всеми выпьем чаю.

- Нет, я, наверное, пойду к себе наверх. У меня болит голова.

— Вы заболели, — сказал он, взяв ее руки в свои.

— Нет, я просто... просто устала после всего этого. Ничего, скоро пройдет...

Она высвободила свои руки и побежала наверх, чтобы он не увидел, как она плачет.

Берти остался внизу у лестницы, глядя на деньги, которые она ему дала, и прислушиваясь к звуку закрываемой наверху двери. Он был сильно встревожен.

Берти пошел к миссис Бэббидж и заплатил ей все, что они задолжали. Просияв, она сообщила, что чай вот-вот будет готов. Через несколько минут он поднялся наверх и, остановившись перед комнатой Карины, услышал из-за двери безутешные рыдания. Это глубоко ранило его сердце. Наконец он решился тихонько постучать. Ответа не последовало, только еще более душераздирающие рыдания.

Берти постучал еще раз, но так и не получив ответа, осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату.

Как он и предполагал, Карина лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и все ее тело содрогалось от рыданий. Берти ошеломленно смотрел на нее.

— Карина, — наконец тихо окликнул он.

Она закашлялась и с трудом села, нащупывая носовой платок.

— Простите, что я вторгся к вам без разрешения, — робко произнес Берти. — Ни за что на свете я не хотел бы обидеть вас, вы это знаете. Если вы велите мне уйти, я уйду. Но я надеюсь, что вы позволите мне остаться. Я просто хотел вам помочь.

— Спасибо, Берти, дорогой, — сказала Карина прерывающимся голосом. — Но мне никто не сможет помочь.

— Что-то случилось там, куда вы ездили сегодня?

— Я видела его, — прямо сказала Карина.

— Его?

— Герцога. Я знаю, мне нужно выбросить его из головы. Но я не могу так поступить, как бы глупо это и было. Я знаю, что он меня действительно любит. Но потом, перед самым нашим отъездом из замка, он... дал мне понять, что думает обо мне только как о любовнице.

— Он пытался сделать вас своей любовницей? — в ужасе воскликнул Берти.

— О да. Он обещал осыпать меня бриллиантами и повезти за границу, но мне от него нужно было не это. Все, чего я хотела, — это чтобы он любил меня. Но он не любит меня по-настоящему.

— Я думаю, он должен вас полюбить, — с грустью заверил ее Берти. — Ни один мужчина, узнав вас, не может не полюбить.

Карина взглянула на Берти, пытаясь понять, действительно ли он думает так, как говорит, но он быстро перевел разговор на другую тему.

— Подождите, я принесу вам чаю, — сказал он. — Сядьте поудобнее и попейте. Будьте умницей.

Его отеческий тон немного успокоил ее. Она заставила себя сесть прямо и стала пить ароматный чай.

— Вы говорили с ним сегодня? — спросил Берти.

— О нет. Он был со своей... со своей... невестой.

— Невестой?

— С леди Вирджинией. Помните, мы видели ее в замке. Все говорили, что они поженятся, и вот теперь это решено. Они были в магазине Эспри на Бонд-стрит. Я видела их вместе, они держались за руки, и один из продавцов рассказал мне о них. Он сказал, что их свадьба будет событием сезона.

— После всего, что он вам говорил! — воскликнул Берти.

— Это не одно и то же, — грустно прошептала Карина. — Он никогда не собирался жениться на мне. Думаю, он забыл обо мне на следующий же день после моего отъезда. А теперь и я забуду его. Забуду, забуду!

Она снова потеряла контроль над собой и упала на кровать. Ее горе и гнев, звучавший в ее голосе, когда она произносила последние слова, ясно говорили о глубине ее любви.

Глубоко опечаленный этими словами, Берти понуро опустил голову.

Жертва Карины стала поворотным моментом в жизни труппы. После того как она продала свои драгоценности, дела почти сразу пошли на лад.

Берти каждый день посещал офисы театральных режиссеров и владельцев театров. Наконец он встретил одного человека, с которым работал в молодые годы. Тот принял Берти как брата.

— Его зовут Стенли Бентисс, — сообщил Берти всем в тот вечер. — Стенли нанял театр «Маджестик», чтобы поставить «Двенадцатую ночь». Он принадлежит к старой школе режиссеров — тем, кто старается, чтобы зрители за свои деньги получили максимальное удовольствие. Да и пьеса, в которой он предлагает нам сыграть, очень хороша.

— Но что же мы будем делать? — поинтересовалась Джулия.