кто курил «травку», а такие попадаются — они похожи на истеричек…

4.9.84.

…Видишь, как получилось — одного врача из батальона отвезли в госпиталь (наркомания)…

14.9.84.

…мы тут с Юрой обсуждали вопрос недавно и пришли к выводу, что здесь смерть воспринимается философски, хотя страха нет только у дебилов (!). А у меня больше всего страх остаться калекой…

12.9.84.

…Часто при решении вопросов приходится обращаться к учебникам…

22.9.84.

…сейчас приехал из госпиталя, оперировал раненого, очень интересная операция — осколочное ранение шеи в области сосудистого пучка…

24.9.84.

…Сегодня я дежурный врач, почему-то очень устал, хочется спать. За вчера и сегодня умерли от ран в госпитале два солдата из нашей части… казалось бы, что, раз попал в госпиталь, уже должен жить, а тут…

1.10.84.

…В обед оперировал солдата — запал от гранаты взорвался в руке… а после обеда больной с малярией, температура 40,5, на фоне этой температуры дал реактивный психоз: стал считать, что мы хотим убить его, втроем еле-еле успели его удержать, ввели аминазин, жидкость в/венно…

3.10.84.

…Сегодня оперировал одного — удалил осколок из правого плеча…

8.10.84.

…тот раненый, которого мы оперировали позавчера, умер: тромбоз вен мозга. Мы, хирурги, сделали все, чтобы он жил. Хотим начать делать ампутации у нас в роте — у нас все готово, и, главное, мы готовы психологически…

19.10.84.

…Саша Кулик, прапорщик, пожелтел — болезнь Боткина. Заболеваемость гепатитом очень большая — в среднем ежедневно по 5–10 человек госпитализируем…

21.10.84.

…Сегодня воскресенье, думал отдохнуть, но с утра в госпиталь поступили сразу шесть раненых, нас позвали на помощь. Мы сделали ампутации нижних конечностей на уровне верхних третей, лапаротомию с ушиванием ран печени и желудка, зашили и обработали раны на шее и кистях рук, — и все это у одного человека. А вообще это очень страшно — действительно пушечное мясо (!). Оперировали с 9.00 до 13.00, тяжело, но особого удовлетворения от таких операций не получаешь, хотя понимаешь, что это единственное, что можно было сделать для сохранения жизни человека…

24.10.84.

…Нач. мед. уехал на конференцию — отдохнем без его идиотизма. Привезли двух раненых — перевернулись на БМП, один погиб, а двое к нам…

28.10.84.

У нашего командира роты точно гепатит. И вчера пожелтела старшая медсестра. Ряды катастрофически редеют. Все ждут — кто же следующий?! (…)

Много гибнет по дурости. Вчера прилетели молодые — сегодня один из них поднял гранату, выкрутил запал, выдернул кольцо и ждал, пока запал взорвется, хорошо, что хоть саму гранату выбросил, — в результате вот уже и отслужил свое, став инвалидом, все еще сознание детское, считают, что здесь «учебное», а здесь война. А вчера случай — смех сквозь слезы: один не появляется на вечерней поверке, его начинают ругать, он, не спеша, достает из кармана гранату, вкручивает запал, выдергивает кольцо на глазах у всех и бросает в середину палатки. Граната обычно взрывается через четыре-пять секунд. Все пулей выскакивают. Один зацепился штанами и пять метров тащил кровать за собой. Оказалось — тот пошутил, вкрутил небоевой запал. А ведь могла бы граната и взорваться…

8. 11.84.

…Поступило трое вертолетчиков — упали вместе со своей машиной с высоты 2500 метров. Один — труп, другой очень тяжелый. Перелом основания черепа. Без сознания. А третьего мы оперировали в течение пяти часов, но результат никакой: в конце операции упало давление, смерть… здоровый парень, здесь только с августа, когда поступил, он разговаривал, просил спасти, и мы всегда надеемся на один шанс из тысячи, надеемся на чудо, оперируем — а нам природа показывает наше бессилие, наши скудные знания. Почему-то эта смерть произвела очень сильное впечатление, не верится, что столько людей боролись за жизнь, и все абсолютно напрасно…

Перед операцией говорил: что он чувствует, что умрет, умолял, чтобы мы спасли его, показывал фотографии жены и двух детей — говорил, что нельзя ему умирать, а мы убедительно уговаривали его, чтобы он не волновался, что все будет хорошо, хотя сами прекрасно понимали, что шансов почти нет… но очень хотелось спасти!

Извини.

Устал сегодня очень, но возбужден и потрясен смертью (!)…

11.11.84.

…Толя Азбаров, наш анестезиолог, пожелтел…

18.11.84.

…Сегодня ночь не спал — занимался с ранеными. Поступило сразу девять раненых и два трупа. Сергей Лукинов — второй хирург — сегодня пожелтел, опять останусь я один…

21.11.84.

…Ездил на санитарной машине на аэродром — поступили сразу шесть раненых и один труп. Жаль парня, недавно он лежал у нас медроте, а теперь его нет, пуля попала в голову…

22.11.84.

…Юра Епифанов все же пожелтел…

28.11.84.

…Ехали по пустыне на БТР; свесив ноги на броню снаружи, — все-таки мысль не покидает, что в любой момент можно взлететь, обычно, когда сидят снаружи, то остаются живы, могут быть переломы, но это ерунда. (…) Перед крепостью Махаджири (правда, интересное название?) пришлось сесть по-боевому, залезть внутрь, автоматы приготовить к стрельбе… Никакой психологической нагрузки практически не испытываешь оттого, что стреляешь в людей. Расстрелял целый рожок. (…)

За меня не беспокойся, я всегда, постоянно думаю о тебе, я в любой обстановке предельно осторожен, теперь я испытал себя, слава богу, нет у меня того страха, который иногда видишь на лицах (!) …

2.12.84.

…Дежурство спокойное, только вот сейчас поступил солдат с переломом челюсти — это самая распространенная мирная травма, следствие выяснения отношений…

3.5.85.

…Принял трех тяжелых раненых — все ранения в череп…

7.5.85.

…все время обсуждался вопрос о высоте ампутации нижних конечностей при минновзрывной травме. Все дело втом, что ударная волна распространяется вверх по кости с разрушением тканей, обрывом сосудов, прилегающих к кости. Весь вопрос состоит в том, чтобы определить уровень здоровых тканей, где проводить ампутацию. Вроде бы простой вопрос — надо определить, где живые ткани, а где уже мертвые. По настоящее время нет доступной методики в определении здоровых тканей в первые часы после травмы. А хирургам, с одной стороны, хочется оставить побольше конечности, а с другой — чтобы рана заживала без нагноения, а для этого и нужно оперировать в пределах здоровых тканей.

Ты извини меня за эти рассуждения, вряд ли тебе это интересно читать…»

Пусть читателя не вводит в заблуждение умиротворяюще-повествовательный стиль этих писем. Во- первых, Виктор Кузнецов был профессионалом своего дела и прежде всего старался анализировать свою работу. А во-вторых, письма адресовались его жене, которую не хотелось заставлять лишний раз