не теряя самообладания, Качарава продолжал уходить, постоянно маневрируя, чтобы затруднить противнику ведение прицельного огня.

Тогда, сделав предупредительный выстрел, рейдер передал сигнал: «Спустить флаг!» Но советские моряки скорее готовы были с честью погибнуть, чем бесславно сдаться на милость врагу. В ответ на требование пирата старший лейтенант Качарава приказал артиллеристу младшему лейтенанту С.Ф. Никифоренко открыть огонь. Завязался жаркий бой, исход которого был предрешен соотношением сил. Однако, выполняя свой долг, советские моряки мужественно вели неравный бой, посылая во врага один снаряд за другим, боролись с огнем, бушевавшим на борту, и водой, бившей из многочисленных пробоин.

Взрывы трехсоткилограммовых германских снарядов безжалостно рвали корпус корабля. Быстро увеличивалось число убитых и раненых моряков. Повсюду кровь, смерть, перекрученный металл. И только флаг, словно ничего особенного не случилось, привычно оставался на своем месте.

Тяжелые 11 — дюймовые снаряды крейсера вспахали корму. Следующая порция стали и взрывчатки искорежила полубак. Орудия сорваны со своих мест. Пролившаяся кровь мешается с текущими по палубе пылающими потоками бензина. Огонь все шире расползается по смертельно раненному кораблю, ход которого снизился до самого малого.

Видя, что другого выхода нет, капитан Качарава отдал последний приказ: «Открыть кингстоны!» На воду были спущены шлюпки. Словно нехотя, агонизирующий корабль, неспустир флага, ушел на дно.

«С тех пор никто больше не видел старшего механика Н.Г. Бочурко, открывшего кингстоны корабля. Не сошли с ледокола, оставшись у флага на корме, комиссар Эллимелах и несколько его боевых товарищей, разделивших участь «А. Сибирякова»…

Не получив от советских моряков сведений ни о ледовой обстановке, ни о местонахождении каравана судов, «Адмирал Шеер» оказался взатруднительномположении. Собственные подводные лодки не поставляли ему никакой полезной информации, а бортовой «Арадо» потерпел аварию при посадке на воду возле крейсера, и немцы уничтожили его своими же руками.

Между тем радиограммы с «А. Сибирякова» крейсербыл обнаружен на подходах к острову Диксон. Как только наблюдательный пост заметил приближение врага, была сыграна боевая тревога, и защитники острова, а также экипаж находившегося там сторожевого корабля «Дежнев» приготовились дать отпор…

Со стороны посмотреть, остров жил привычной спокойной жизнью, однако на самом деле там шла лихорадочная работа. Но времени оставалось в обрез. Удалось восстановить лишь зенитную батарею. Ну а двухорудийная 152-миллиметровая нолевая батарея, открытая всем осколкам и ветрам, приготовилась стрелять прямо с причала.

Однако надежды рейдера на безнаказанный разбой не сбылись и здесь. Когда в 1 час 40 минут его пушки открыли беглый огонь, сторожевой корабль «Дежнев» осветился вспышками ответных залпов и начал ставить дымовую завесу, прикрывая берег и стоявшие в порту суда. Приняв на себя всю ярость вражеского огня, «Дежнев» получил серьезные повреждения и, приняв на борт много воды, сел на мель. Но и тогда его пушки не перестали извергать огонь…»

Согласитесь, страшно даже представить бой «Серебрякова» с тяжелым крейсером! Особенно снаряды «сорокапяток», величиной чуть больше канцелярского маркера и весом меньше полутора килограммов, которые оставляли лишь царапины на палубе фашистского монстра.

Семидесятишестимиллиметровки, конечно, помощнее, но и они не в состоянии серьезно повредить десятисантиметровую броню.

Зато 280-мм орудия «Шера» швыряли 330 килограммов взрывчатки, круша тонкий гражданский корпус ледокола, как замозоленные кулаки десантника — мокрую газету.

И журнале «Техника молодежи» (№ 1 за 1991 г.) в статье «Последний полет Пе-3» В. Дудина можно найти упоминание об этом неравном бое: «Только в августе тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» совершил набег на Диксон, потопив при этом ледокольный пароход «А. Сибиряков».

И в энциклопедии «Великая Отечественная война 1941–1945», изданной в 1985 году — не самой, надо признать, удачной энциклопедии — отражен героический подвиг советского ледокола. И читатель, вышедший из юного возраста и серьезно занимающийся военной историей, несомненно, найдет в нем соответствующую статью.

««Сибиряков», «Александр Сибиряков», сов. ледокольный пароход. Построен в 1909. Водоизмещение 3200 т, скорость до 13 узлов (24 км/ч). В 1932 за одну навигацию (65 сут.) прошел Сев. мор. путем от Архангельска до Петропавловска-Камчатского, за что был награжден орд. Труд. Кр. Знамени. С нач. войны вошел в состав ледокольного отряда Беломорской военной флотилии. На нем были установлены два 76-мм и два 45-мм орудия и пулеметы. Использовался для перевозки войск на побережье Белого м. 25 авг. 1942 «С.» (ком. — ст. лейт. A.A. Качарава), находясь в Карском м. у о. Белуха, встретился с нем. тяж. крейсером «Адмирал Шеер», героически вступил с ним в неравный бой и погиб. «С.» успел предупредить по радио о. Диксон о приближении крейсера и там самым лишил внезапности нападение «Адмирала Шepa» на защитников Диксона. В 1945 именем «С.» назван новый ледокол Сев. ледокольного флота СССР».

И даже приведена справочная литература: Сузюмов Е.М., Подвиг «А. Сибирякова», M., 1964.

Когда читатель подрастает еще побольше, он добирается до таких серьезных и узко специфических книг как «Война на море 1939–1945», написанной бывшим германским адмиралом Фридрихом Руге, где тот же самый эпизод подан с точки зрения противника.

Так, среди описания действий надводного флота против британского судоходства, роли радиодальномеров и радаров, контрударов, десантов, метеорологической службы в Арктике можно найти и подробности боевых действий в Северном море.

«Германские полярные операции. Во второй половине августа броненосец «Адмирал Шеер» (капитан 1 ранга, впоследствии вице-адмирал Меедсен-Болькен) обошел с севера Новук) Землю и проник в Карское море, чтобы перехватить один нерусских конвоев, шедших от Берингова пролива. Это не удалось из-за тумана и невозможности использовать корабельные самолеты. «Шеер» потопил мужественно и искусно сопротивлявшийся большой ледокол и повредил еще один ледокол, а также ряд других судов при обстреле им 28 августа крупной базы Диксон в устье Енисея».

Все правильно. Все сходится. Как видно, и вражеский адмирал отдал должное мужеству и искусству экипажа «Сибирякова».

И вдруг тут же мы видим сноску редактора книги «Война на море 1939–1945» профессора адмирала В.А. Алафузова: «ВСЁ ЭТО НЕ СООТВЕТСТВУЕТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ».

Какой конфуз! Адмирал, профессор… Как ему не поверить?

Значит, пока Ф. Руге описывал, как германские корабли по всем морям и океанам громили англичан и прочих наших союзников, со стороны редактора не было никаких комментариев, а как только фашист затронули советский ледокол, то сразу — «не соответствует действительности»?

Это и есть проявление грубого вмешательства идеологических принципов в военную фактологию.

Я призываю читателей проявлять бдительность. Не следует сразу верить на слово адмиралам и генералам, профессорам и академикам, режиссерам и консультантам, писателям и редакторам. Следует самим искать неопровержимые доказательства и развивать в себе аналитическое мышление.

Следующий пример.

Скандально известный (и глубоко мной уважаемый) Виктор Суворов в своей книге «Самоубийство» вроде бы убедительно доказал тот факт, что у Гитлера не было дальнодействуюших бомбардировщиков для выполнения плана «Барбаросса» бомбовыми ударами по эвакуированной за Урал советской военной промышленности. При условии, если бомбардировщики будут взлетать с рубежа завоеванной Волги.

Цитирую дословно: «Немецкие бомбардировщики «До-17», «Ю-88» и «Хе-111» создавались совсем для другой работы. Их задача — уничтожение малоразмерных, в основном подвижных целей в районе боевых действий и в ближнем тылу противника. Эти бомбардировщики созданы для полетов на короткие расстояния с небольшим запасом бомб, для действий с небольших и средних высот. Чтобы долететь до Урала и вернуться, бомбардировщики, которые были у Гитлера в 1941 году, должны были брать много топлива, но вовсе не брать бомбы. Или они должны были брать бомбы, лететь в один конец, бомбить, но обратно не возвращаться. (…) В момент подписания директивы № 21 в декабре 1940 года было совершенно