стоило прострелить нам голову из пистолета с глушителем. Согласитесь, это было бы гораздо проще, нежели похищать вас.

— Почему же вы меня… не убили?

— Я в любой момент могу сделать это. Ствол моего пистолета и сейчас нацелен вам в голову. Но я хочу знать, на кого работаю.

— А вы что, разве не знаете?

— Нет. Посредник, который дает мне задания, хранит это в тайне.

— Ну так спросите у посредника.

— Он стреляет лучше, чем я.

Стас вспомнил, что не сделал еще одно очень важное дело, и начал собирать все подушки, какие были в квартире. Под руки ему попалась толстая книга «Общая химия», неизвестно кем и когда забытая во встроенном шкафчике. Стас обрадовался: то, что доктор прописал!

— А зачем вам знать, кто вас нанял?

— Чтобы проверить, насколько обманывает меня посредник.

— Но он же все равно стреляет лучше? — не понял Самохвалов.

— Я подам на него в суд.

— Конституционный?

— У нас есть свой.

Стас прислонил книгу к стене, накрыл ее двумя подушками.

— Странная у вас легенда прикрытия.

— Вам придется принять ее на веру. Ради вашей же безопасности.

Стас вынул из черной сумки оба пистолета, навинтил на них передние части глушителей.

— У вас анальгин есть?

— Нет. Но, возможно, скоро лекарство вам принесут.

— Вы вызвали врача?

— Нет, палача. Если не расколетесь — у него появится работа.

— Оригинальное средство от головной боли.

— Помогает всем без исключения. Вы будете говорить?

Стас отошел от подушек, насколько это было возможно, и выстрелил, стараясь попасть в книгу.

— Что вы делаете? — не понял Самохвалов.

— Стреляю из пистолета с глушителем.

— Зачем?

— Тренируюсь, чтобы с первого раза попасть вам в голову — если не договоримся.

— Я не знаю, у кого встал на пути.

— Тем хуже для вас.

— Почему?

— Потому что, если заказ сделан, он должен быть выполнен. И он будет выполнен — другими киллерами, которые вначале убили бы нас, за непослушание, а потом вас, и никакая милиция вас от них не защитила бы.

Стас выстрелил в книгу из второго пистолета, отвалил подушки, поднял учебник. Да, обе пули были внутри, причем одна дошла почти до второй обложки.

— Вы все время говорите «бы». Что означает сослагательное наклонение?

— Что этого не произойдет. Мы хотим жить и ради спасения своих шкур пожертвуем вашей.

— Вы очень точно выражаете свои мысли.

— Чтобы у вас не осталось иллюзий.

Стас выковырял еще теплые пули, сунул их в карман. Подушки вернул в шкаф, книгу отнес в прихожую и сунул углом в карман своей «рабочей» куртки — чтобы не забыть.

— И все-таки я не понимаю. Может быть, вы надеетесь взять за меня крупный выкуп? Так это зря, у меня сбережений никаких, а государству глубоко плевать, что произойдет с человеком, который…

— Я надеялся, что директор объединения «Сигма» окажется умным человеком.

Стас тщательно обтер пистолеты кухонным полотенцем, аккуратно уложил их в черную сумку. Стреляные гильзы, подобрав с пола, сунул в карман, к пулям.

— Но я могу сейчас назвать вам первое попавшееся имя. И что дальше?

— То, о чем я уже говорил. Вас все равно убьют, убьют и пас, но пострадает еще и тот человек, которого вы назовете.

— Кажется, мне представился удобный способ подставить своего заклятого врага.

— И погибнуть потом самому.

— Да что вы меня все пугаете! Не боюсь я вас!

— И напрасно. Я бы на вашем месте — боялся.

— Идиотизм какой-то… Киллер, требующий назвать имя своего заказчика… Ну а назову я это имя — что потом? Сохраните вы мне жизнь или нет?

— А дальше и ваша, и наши жизни будут уже в ваших руках.

— То есть?

— Мы сейчас сымитируем вашу смерть. Потом вы должны будете исчезнуть. Тогда охота на вас прекратится, а на нас не откроется. Если вам умереть понарошку не удастся — умрете по-настоящему.

— Да что вы заладили одно и то же… Интересно, как это и смогу нарисовать свою смерть?

— Похитить мы вас похитили. Теперь вы на три-четыре дня пропадете без вести. Потом ваш труп якобы обнаружат и похоронят в запаянном цинковом гробу. Побеспокоиться об этом вы должны сами.

— А работа? А должность? А жить я где потом буду? И с кем?

— Жить или не жить, вот в чем вопрос… Жить вы будете с любовницей. Но не в Москве. Работу легко найдете — с вашим-то опытом и умением руководить!

— А жена? А сын?

— Жене останется квартира, дача, машина и сбережения. Сын ваш — пьяница и бабник. И скорее всего ваше исчезновение пойдет ему на пользу: он почувствует себя мужчиной и продолжателем рода, а не беспутным отпрыском знаменитого папаши.

Самохвалов задумался.

— Когда-то в юности я читал роман «И умереть некогда». Речь в нем шла о бизнесмене, который опоздал на разбившийся впоследствии самолет. Все думали, что он погиб, и он почувствовал себя вдруг свободным и счастливым. Начал наслаждаться вкусной пищей, вином, женщинами — раньше ни на что такое не хватало времени. Он начал… Да просто нормально жить он начал, вот что!

— Кажется, идея вам понравилась.

— Хорошо бы из сейфа на работе извлечь деньги, пятнадцать тысяч баксов. В качестве начального капитала они мне очень пригодились бы.

— Обдумайте, как это можно сделать, не выходя отсюда. Все сочтут, что это была попытка откупиться, но неудачная. Ваша любовница сможет извлечь деньги?

— Почему вы так уверены, что у меня есть любовница?

— Я следил за вами полторы недели. Рассказать, где вы встречались?

— Не надо.

— Так кому выгодна ваша смерть?

— Моему заместителю, Вознякову Василию Сергеевичу. Он заключил договор с одной инофирмой, подделав мою подпись. И положил в карман сто тысяч долларов взятки.

— А вы?

— А я узнал об этом. Возмутился. Нашел у него в сейфе — у меня есть дубликаты всех его ключей, Возняков не знает об этом, — подписанные документы, изъял их и припер своего зама к стене: или гони двести тысяч, или эти документы лягут на стол прокурора. Возняков давно меня подсиживал, у него свояк в аппарате президента не последнюю скрипку играет, а тут такой случай подвернулся поставить его на место… Фотокопии документов я все равно себе оставил бы — в качестве бронежилета, — да еще и разорил бы своего зама. И свояк бы ему не помог. Но… Как говорится, жадность фраера сгубила. Зачем платить мне 200 тысяч, если киллерам можно заплатить — сколько?