Алекс знал, что и у его деда их тоже нет.
Бен поскреб щеку:
- Хорошо. Я думаю, у тебя может быть достаточно денег на любую машину, какую ты захочешь.
Бровь Алекса дернулась. 'Что ты имеешь в виду?'
'Это твой двадцать седьмой день рождения.'
'И что же это означает?'
Бен склонил голову в раздумье:
- Так-так, насколько я понимаю, это как-то связано с семеркой.
- Семеркой чего?..
- Семь… в двадцать семь.
- Ты запутал меня.
Бен посмотрел искоса куда-то вдаль, блуждая в своих мыслях.
- Я пытался понять это, но никак не могу постичь смысл всего этого. Семерка - моя единственная настоящая подсказка, единственная вещь, которую я должен продолжить.
Алекс вздохнул. Привычка Бена, бродить вокруг да около, раздражала.
- Ты же знаешь, Бен, я терпеть не могу загадки. Если ты хочешь мне что-то сказать - говори прямо!
- Семь, - Бен посмотрел через свой прибор для создания эссенции, - Твоей матери было двадцать семь, когда это случилось с ней. Теперь двадцать семь тебе, и это происходит с тобой.
Алекс почувствовал, как его руки покрылись гусиной кожей. Безумие пришло к его матери на ее ддцатисемилетие. Знакомый подвал стал причиной клаустрофобии.
'Бен, хватит дурачиться. Что ты имеешь в виду?'
Бен отвлекся от своей работы и, развернувшись на стуле, взглянул на внука. Это был неприятный, изучающий вгляд.
- Александр, У меня есть кое-что, что должно стать твоим на твое двадцатисемилетие. Это пришло к твоей матери н ее двадцать седьмой день рождения. Ну, это…
Он с грустью потряс головой.
- Бедная женщина. Благослови ее измученную душу.
Алекс выпрямился и решил не играть в дурацкие словесные игры со своим дедом
'Что происходит?'
Его дед скользнул обратно на стул. Он нерешительно протянул свою костлявую руку и похлопал Алекса по плечу.
'Как я уже говорил, у меня есть кое-что, переходящее к тебе на двадцать седьмой день рождения.'
'Что это?'
Бен провёл пальцами по своим тонким седым волосам. “Это . . . ну.” сказал он, делая неопределённый жест рукой, “Позволь мне показать тебе. Пора тебе увидеть это.”
Алекс смотрел как его дед пересек захламленный подвал, отшвырнув со своего пути картонную коробку. У дальней стены он передвинул в сторону грабли, мотыги и лопаты, половина из которых с грохотом упала на пол. Он проворчал, что пока он отпихивал прочь ненужные грабли, он очистил это место от кирпичного фундамента. Затем, к удивлению Алекса, его дед начал отдирать кирпичи от пилястра в основании стены.
- Что, черт возьми, ты делаешь?!
Держа в руках охапку из полудюжины кирпичей, Бен остановился и оглянулся через плечо. 'О, я поместил это сюда на случай пожара.'
Это все объясняло. Алекс удивлялся тому, что его дед до сих пор не сжег свой дом, принимая во внимание то, как он часто использует в своей работе спички, паяльники и горелки.
В то время когда Бен начал складывать кирпичи на пол, Алекс повернулся проверить - как он и предполагал, его дед забыл про паяльник. Алекс поднял его как раз в тот момент, когда небольшой участок дров начал уже чернеть. Он поставил паяльник на металлическую подставку, а затем раздраженно вздохнул, когда намочил палец языком и затушил тлеющий уголек дров.
- Бен, ты был близок к тому, чтобы увидеть свою скамью, объятую пламенем. Ты должен быть осторожнее.
Он постучал по огнетушителю, висевшему на стене. Алекс не мог сказать, был он полный или нет. Он перевернул бирку и прищурившись посмотрел на срок годности или дату последнего осмотра. Их не было.
- Эта штука наполнена и соответствует всем требованиям, да?
'Да-да,' - пробормотал Бэн.
Когда Алекс повернулся, его дед стоял рядом, протягивая ему большой сверток желто-коричневого цвета. Под слоем известковой пыли были видны следы старых пятен.
'Это предназначается тебе . . . на твоё двадцатисемилетие.'
Алекс пристально посмотрел на протянутый Беном зловещий сверток.
- Как долго он у тебя находится?
'Около девятнадцати лет.'
Алекс нахмурил брови.
- И ты хранил его замурованным в своем подвале?
Старик кивнул.
- Надежно хранить это до тех пор, пока я смог бы передать тебе его в надлежащее время. Я не хотел, чтобы ты рос, зная об этом. До определенного времени такие вещи могут изменить всю жизнь молодого человека - изменить ее к худшему.
Алекс уперся руками в бока.
- Бен, зачем ты хранишь такие странные вещи? А если бы ты умер? Ты когда-нибудь думал об этом? Что если бы ты умер, и дом был бы продан?
- Согласно завещанию дом перейдет к тебе.
'Знаю, но я, возможно, продал бы его. Я бы никогда не узнал о том, что ты прятал это здесь.'
Его дед наклонился ближе. 'Это в завещании.'
'Что в завещании?'
- Инструкции, которые скажут, где он хранился, и что это твое, но только после твоего двадцатисемилетия.
Бен загадочно улыбнулся:
- Завещания - очень интересные штуки. Ты можешь внести в эти документы очень странные инструкции.
Когда дед всучил ему сверток, Алекс неохотно взял его. Также как и странное поведение деда, этот сверток встал в один ряд с другими странностями. Кто хранит бумаги, спрятав их в кирпичную стену в своем подвале? И зачем?
Алекса очень беспокоили ответы на эти вопросы - и на другие, которые только начали формироваться в глубине его сознания.
- Ну же, - сказал его дед, возвращаясь к скамье. Рукой он смахнул в сторону беспорядок на рабочем месте. Он хлопнул ладонью по освободившемуся месту на скамье. - Положи это сюда, на свет.
Сверток был распечатан - что не являлось чем-то подлым. Зная своего деда, он должен был давно открыть сверток и изучить что бы там ни было внутри. Алекс заметил, что сверток был адресован его отцу. Он оторвал бумагу от свертка. Она крепилась за верхний левый угол. На конверте выделялась эмблема, сделанная выцветшими синими чернилами, которая гласила: Ланкастер, Бакмэн, Фэнтон, юридическая фирма в Бостоне.
Он бросил бумагу на скамью:
- И ты все это время знал, что это? - спросил Алекс, уже зная ответ. - Ты прочитал все?
Бен пренебрежительно махнул рукой:
- Ну да. Это передача имущества. Распоряжения о том, как стать землевладельцем.
Алекс был ошеломлен:
