лежавшую на столе давно погасшую трубку. Кэтрин снова посмотрела на Джона, но тот лишь отрицательно покачал головой. Нет, она не могла остановиться, не выяснив все до конца.

– Расскажите мне о вашем сыне, – мягко произнесла она. – Он был таким же высоким и стройным, как вы?

– Да, – ответил он, по-прежнему держа трубку во рту. Он смотрел прямо перед собой, но казалось, что он смотрит в прошлое. – Он был красивый парень.

Кэтрин и Джон молчали.

– Он пришел ко мне однажды, вдень, очень похожий на этот, и сказал, что ему необходимо поговорить со мной. Я собирался на охоту и предложил ему встретиться позже. Он ответил, что дело срочное, потому что он должен жениться на мисс Уилсон, на что я ответил, что у меня уже есть договоренность о его женитьбе. Он был так настойчив. – Мистер Бичман вынул трубку изо рта. – Но я не люблю говорить о прошлом. Его нельзя изменить, – снова повторил он.

В горле у Кэтрин стоял ком, но она сумела вымолвить:

–  Что с ним случилось?

Он посмотрел ей прямо в глаза:

– Он сел на свою лошадь и помчался так, словно за ним гнался дьявол. Я смотрел ему вслед и видел, как лошадь споткнулась, мой сын перелетел через голову лошади и больше уже не поднялся.

Кэтрин плотнее закуталась в шаль. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

– Ваш сын сказал вам, что мисс Уилсон носила его ребенка?

Он поднял свою чашку и сделал глоток.

– Да, – ответил он равнодушно. – Но я знал, что это была просто уловка, чтобы заставить меня потакать его желаниям. Я знал, что это неправда.

– Я похожа на вашего сына? – спросила Кэтрин. Мистер Бичман спокойно посмотрел на нее, словно разговор шел о погоде, и сказал.

– Да, вот кого вы мне напоминаете. Моего сына. У него глаза были такой же формы и такого же цвета. Но вы не можете быть наследницей моего сына. Он умер много лет назад, и я не люблю вспоминать о прошлом.

Кэтрин почувствовала, как Джон под столом сжал ее руку. Она быстро моргнула, пытаясь сдержать слезы. Взглянув на Джона, она лишь покачала головой.

Снова повернувшись к сэру Бичману, Кэтрин сказала:

– Мне очень жаль вашего сына. Спасибо, что рассказал и о нем.

– Да, – хихикнул он, но смех получился грустным, по сути, в нем не было смеха. – Он был своевольным молодым человеком, и я о нем больше никогда не говорю.

Несколько минут спустя Кэтрин и Джон попрощались и молча направились к экипажу. У Кэтрин было ощущение, словно на ногах у нее железные башмаки, а не мягкие кожаные туфли. Она странно чувствовала себя, словно душа ее отделилась от тела. На сердце было тяжело и легко одновременно.

Она была рада, что ее отцом был сын мистера Бичмана и что он пытался остаться порядочным в отношении ее матери. Ей приятно было узнать, что он не бросил ее мать, и это примиряло Кэтрин с ним. Но сейчас она еще не могла определить своего отношения к деду. Это потребует более тщательного осмысления, а в данный момент она на это не была способна.

Джон помог ей сесть в экипаж. Она слышала, как он приказал вознице не спешить на обратном пути к дому, затем он закрыл дверцу и сел напротив нее.

Туманный свет позднего дня пробивался сквозь маленькие оконца, создавая сероватое свечение внутри кабины. Кэтрин приятно было находиться внутри экипажа наедине с Джоном. Она чувствовала себя комфортно и защищено, но в ее душе не было покоя. Она понимала, что есть кое-что еще, чего ей хочется.

И она знала, чего именно.

– Мне очень жаль, новости были не самыми лучшими для тебя, – сказал Джон.

Кэтрин посмотрела на Джона. Ей не хотелось разговаривать. Ей хотелось чувствовать. Ей хотелось оказаться в его объятиях, почувствовать его губы на своих губах и его руки на своем теле, она хотела забыть обо всем, кроме его прикосновений.

–  Поцелуй меня, Джон, – сказала она. Его взгляд нежно скользнул по ее лицу.

– Кэтрин, думаю, это не самая хорошая мысль сейчас. Ты слишком эмоциональна. Тебе необходимо…

Она не дала ему закончить. Она села рядом с ним, обвила руками его шею и прижала свои губы к его губам.

Какое-то мгновение он колебался, и ей даже показалось, что Джон может оттолкнуть ее, но внезапно, словно решившись, он крепко обнял ее и прижал к своей груди.

Несколько мгновений он только отвечал на ее поцелуи, потом взял инициативу на себя. Словно молния ударила между ними, и пламя желания, вспыхнув, полностью поглотило их. Они хотели целовать друг друга и прикасаться друг к другу еще быстрее, еще сильнее, еще нежнее.

Когда их дыхание, их губы и языки сплелись в отчаянном поцелуе, она прошептала:

– Я знаю, что мне необходимо.

«Мне необходим ты».

Но она не знала, как сказать ему об этом.

– Кэтрин, ты же знаешь, что я не могу устоять перед тобой, – ответил он, оторвавшись от ее губ и целуя ее шею, спускаясь к груди, вздымавшейся под платьем.

Разве он не понимает, что она хочет, чтобы он обладал ею?

– Я хочу взять тебя прямо сейчас и сделать тебя своей, но ты же знаешь, что я не могу этого сделать.

Да, она знала, он боится, что она будет настаивать на женитьбе, если отношения между ними зайдут слишком далеко. Поверит ли он ей, если она скажет, что не станет настаивать на женитьбе? Нежелание близости с ним было таким сильным, что она готова была даже умолять его не останавливаться.

Его рот припал к ее рту, их языки играли друг с другом. Стоны удовольствия слетали с их губ, когда он ласкал ее грудь, а она гладила его широкие плечи и его волосы.

– Я буду прикасаться к тебе, но не пугайся того, что я буду делать, хорошо? – прошептал он ей.

– Ты не можешь меня напугать, Джон, ты это знаешь.

– Но я никогда не делал этого с тобой раньше. Просто расслабься.

Как могла она расслабиться, когда вся была охвачена неудовлетворенной страстью?

Он склонился над ней, продолжая покрывать поцелуями ее губы, щеки и шею. Его рука проскользнула по ее бедру и ноге к оборке платья. Захватив ткань, рука медленно подняла ее вверх, кончиками пальцев нежно лаская ее колено в чулке. Когда его пальцы коснулись ее бедра, он помедлил, лаская нежную кожу, с каждым движением поднимаясь чуть выше, дойдя, наконец, до самой талии.

Кэтрин задрожала. Она подумала, что издаст безумный вопль, если он не ускорит свое движение.

Она охнула от удивления, а не от испуга, когда он развязал шнурки ее белья, которое легко соскользнуло с ее бедер. Сердце Кэтрин ухнуло куда-то вниз, и его место заняло безудержно пульсирующее желание.

– Я не сделаю тебе больно, – прошептал он. Такая мысль ей и в голову не приходила.

– Я знаю, – сумела вымолвить она между резкими; вдохами удовольствия.

Его рука медленно и чувственно двигалась вниз по ее обнаженному животу. Он накрыл ее своей рукой, словно защищая. Рука была теплой и успокаивающей. Кэтрин не знала, что он делает, но это не имело значения, поскольку возбуждение от его прикосновения зажгло все ее тело.

Кэтрин не знала, как или почему, но она ощущала потребность поднять бедра и сильнее прижать их к его руке и все же оставалась неподвижной, хотя у нее было такое чувство, что это почти убьет ее.

Ее сердце разрывалось от любви к нему, от благодарности за эти новые, почти волшебные ощущения. Ей хотелось шептать те слова, от которых меняется вся жизнь, но она молчала.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

– Мне так приятно, что трудно дышать. Трудно оставаться неподвижной.

– Не старайся. Просто двигайся с моей рукой. Она кивнула.

– Закрой глаза и наслаждайся своими ощущениями.

Разве возможно было чувствовать себя еще лучше?

Кэтрин не хотела закрывать глаза. Ей хотелось смотреть на него, выражая взглядом всю любовь и желание, которые она испытывала к нему.

– Что ты собираешься сделать?

– Вот что.

Его пальцы начали двигаться, и неожиданно ее дыхание стало коротким и отрывистым. Он поглаживал ее жемчужину желания нежным, круговым движением. Возбуждение было неистовым. Она никогда в жизни не испытывала такого сильного ощущения. Ее бедра начали двигаться в такт движениям его руки. Еще быстрее. Еще энергичнее.

Ощущение возникло внутри ее так быстро, что все ее тело внезапно взорвалось от полноты чувств. Она дернулась и задрожала, вскрикнув от пронзившего ее удовольствия. Джон закрыл ей рот обжигающим поцелуем.

То, что она испытала, было слишком мощным, чтобы можно было это осознать. Его рука остановилась, и он крепко обнял ее.

Наконец сотрясающая ее дрожь пошла на убыль и к ней вернулось дыхание. Она обнимала его, думая, что могла бы обнимать его вечно. Ей хотелось попросить его не покидать ее. Ей хотелось попросить его жениться на ней, но она знала, что не может этого сделать.

Она отпрянула от него, внезапно ошеломленная мыслью, что человек, который способен заставить ее испытать подобные ощущения, любит не только ее одну.

Джон убрал руку и помог ей привести в порядок одежду.

Когда ее дыхание успокоилось, она сказала:

– Я не знаю, что ты со мной делал, но я никогда не испытывала таких сильных ощущений. Он улыбнулся:

– Ты чувствуешь себя более спокойной и более расслабленной?

«Удовлетворенной, но не довольной».

Она кивнула и спросила:

–  Ты сделал… мы сделали… то, о чем я думаю? Он улыбнулся, устраиваясь поудобнее.

– Нет. Ты все еще девушка, а я все еще… – Он посмотрел на выступ между своих ног. – Скажем так, тебе нужна была эмоциональная разрядка, и я дал ее тебе.

– Спасибо. – Она облизала губы и добавила: – А как