от этих слов он почувствовал себя дьявольски неуютно. На самом деле он не до конца разобрался в своих чувствах к Кэтрин.

– Нет, собираешься. Ты попался. Мог бы признаться в этом.

О чем говорит Эндрю? Чандлер Данрейвен действительно влюбился в Миллисент и женился на ней. Джон не влюблен в Кэтрин. Он не собирается на ней жениться. В самом деле?

Нет. Он испытывает к ней влечение. Она его интригует. Она его пленяет. Да, ему хотелось прямо в экипаже заняться с ней любовью, но разве он любит ее? Разве он собирается жениться на ней?

Что бы ни было в ней такого, что отличало ее от всех женщин, которыми он увлекался раньше, все это вскоре потеряет для него значение. Он был в этом уверен. Так должно случиться. Джону нравились все Женщины. Он просто не мог любить одну. Не мог.

– Твоя голова затуманена сильнее, чем Темза в туманную ночь, – наконец произнес Джон. Он потянулся к своему бокалу и выпил его содержимое. – Трудно уловить смысл в речах пьяного.

– Возможно, я и набрался, но ты мне лжешь, а возможно, и себе тоже. – Неверным движением Эндрю ткнул пальцем в сторону Джона. – Ты просто еще не готов признать это, но когда ты еще в первый раз говорил о ней, я все увидел в твоих глазах. О других девушках ты так не говорил.

Джон расхохотался. В одном Эндрю был прав. Кэтрин увлекла его так, как не увлекала ни одна женщина. Джон не собирался ничего скрывать от своего друга, но ему не хотелось говорить с ним о Кэтрин. Пора было сменить тему.

– Почему ты сидишь здесь и пьешь, Эндрю? И не пытайся меня убедить, что это как-то связано со мной или с Кэтрин. Я на эту удочку не попадусь.

Эндрю добродушно хмыкнул и вновь наполнил свой бокал.

– Ты прав. Не связано. Мы слишком хорошо знаем друг друга. Мы дьявольски отличная парочка.

– И это останется неизменным, – ответил Джон, желая подбодрить своего друга.

– Я знаю.

– Ну, так расскажи мне, в чем дело.

– Я сегодня принял очень важное решение. Джон ждал продолжения, но Эндрю молчал, Наконец, Эндрю произнес:

– Скоро я покидаю Лондон. Было нетрудно понять, что тот говорит вполне серьезно.

Джон насторожился:

– Ты уезжаешь? Куда? И надолго? Эндрю сделал глоток и, приложив салфетку к губам, посмотрел на Джона:

– Я еще точно не знаю, как долго буду отсутствовать. Моя главная цель – объездить все мои поместья и обсудить кое-какие вопросы с моим управляющим.

– Насколько я знаю, ты никогда этим не занимался.

– Да, и это плохо сказалось на моем финансовом положении. Я слишком много времени проводил в Лондоне и не беспокоился о своих землях. Пока мне хватало денег, я никогда не интересовался доходами с моих поместий. Но пришло время, когда мне необходимо, наконец, заняться всем этим.

– Ну что ж, это действительно стоящее дело. Лицо Эндрю стало серьезным.

– У меня много долгов, Джон, а тех денег, что я получаю от управляющего, едва хватает, чтобы оплачивать текущие расходы.

Это не было новостью. Новым и даже удивительным было то, что Эндрю, в конце концов, признал это. Вот уже два года ходили разговоры, что финансовое положение Эндрю находится под угрозой.

– Если тебе нужен заем, чтобы расплатиться…

– Нет, Джон, мне необходимо выяснить, почему в течение последних нескольких лет мои доходы постоянно уменьшаются. Мне следовало найти время и заняться этим в первый же год, когда это случилось, но меня слишком увлекла жизнь в Лондоне. Мне не хотелось брать на себя какую-либо ответственность. Но больше откладывать нельзя.

– Я понимаю.

– Управляющий кормил меня обещаниями, что на следующий год ситуация улучшится, поверенный был того же мнения, но теперь мое материальное положение скатилось до такого уровня, что я больше не могу доверять ни тому, ни другому. Я должен поехать и сам разобраться, что же все-таки происходит.

– Ты знаешь, что всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

Его глаза загорелись.

– Ты мог бы поехать со мной. Это стало бы настоящим приключением. Мы бы останавливались в тавернах, где наверняка найдутся симпатичные и доступные служанки.

Образ грудастой служанки из таверны возник перед глазами Джона, и он поморщился. И тотчас он представил красивую грудь Кэтрин, и его охватило приятное чувство удовлетворения.

«Оставить Кэтрин?»

– Нет, не могу. Сейчас для меня не самое подходящее время.

Эндрю пожал плечами:

– Я так и думал. Если ты собираешься жениться на мисс Рейнольдс, лучше сделать это побыстрее, если хочешь, чтобы я был на твоей свадьбе.

– Никакой свадьбы не будет, – быстро возразил Джон. И тут же неприятное чувство, очень похожее на чувство вины, шевельнулось в его душе. – Проклятие, Эндрю. Меня тянет к ней, и мне это непонятно. Я постоянно думаю о ней. Мне нравится проводить с ней время. Мне хочется быть с ней. Я не хочу, чтобы она танцевала с кем-либо, кроме меня, но чтобы жениться. – Джон покачал головой.

– Да, Джон, жениться. Я думаю, что именно такие чувства испытывают мужчины, когда они встречают женщину, на которой хотели бы жениться.

–  Честно говоря, эта мысль пугает меня. Не думаю, что женитьба – это то, чего мне хотелось бы.

–  Вы не будете возражать, если мы к вам присоединимся?

Джон поднял голову и увидел подошедших к ним Уилкинса и Филлипса.

– Присаживайтесь, – сказал он.

Он был рад, что прервался их весьма интимный разговор, но когда Уилкинс бросил на стол газету с последней заметкой лорда Труфитта, ему стало неприятно.

– Вы это видели? – спросил Уилкинс, отодвигая стул и присаживаясь к приятелям, Филлипс молча обошел столик и сел с другой стороны.

– Вероятно, к настоящему времени это видел уже весь Лондон, – проворчал Джон себе под нос.

– А я не видел. Что там? – Эндрю взял газету и начал читать.

– Джон, почему ты нам ничего не рассказал? – спросил Уилкинс.

– Да, мы ведь вроде бы твои друзья, – поддержал его Филлипс, в голосе которого сквозили нотки раздражения, что случалось весьма редко.

Джон в недоумении посмотрел на них:

– Да, вы мои друзья. Но о чем вы толкуете? Я не контролирую то, что пишут в этой дурацкой газетенке.

– Ты мог бы быть с нами пооткровеннее и рассказать, что в этом была замешана девушка, которой в тот день в парке понадобилась твоя лошадь. Нам пришлось узнать об этом из колонки Труфитта.

Эндрю положил газету на столик.

– Джентльмены, перестаньте расстраивать сэра Чатуина. Идите сыграйте партию в бридж или на бильярде и забудьте об этой истории.

– Но из-за этой истории мы уже дважды потеряли деньги, – возразил Уилкинс.

– Как это? – спросил Эндрю.

– Сначала в парке, когда Джон проиграл Уэстерленду скачку, и во второй раз теперь, когда узнали, что не было никакого призрака, скакавшего на лошади.

– Дьявол! – сказал Джон. – Неужели вы поставили на призрак?

– Ну конечно. Все это сделали. Ты ведь тоже, не так ли, Эндрю? – спросил Филлипс.

Джон посмотрел на Эндрю, и тот довольно мрачно улыбнулся:

– Нет, я собирался это сделать, но так и не собрался. Оно и к лучшему, не правда ли?

– Это ты виноват, Чатуин. Когда ты сказал, что не видел, кто напугал твою лошадь, я подумал, что, возможно, это был призрак, или привидение, или что-то в этом роде, – проворчал Уилкинс.

Джон еле сдержался, чтобы не расхохотаться, но лишь улыбнулся. Да уж, его приятели готовы ставить на что угодно.

–  Бог мой, что тут у нас такое – приятная дружеская беседа?

Джон поднял глаза и увидел, что к ним подходит Уэстерленд с парой своих дружков. Улыбка исчезла с лица Джона.

Маркиз бросил еще один экземпляр газеты с заметкой лорда Труфитта поверх газеты, принесенной Уилкинсом.

–  Надеюсь, сэр, вы не собираетесь присаживаться? – нахмурившись, спросил Джон.

Уэстерленд презрительно фыркнул. Его тонкая верхняя губа изогнулась в усмешке.

– Вы, несомненно, умеете делать себе имя, Чатуин.

– В этом нет необходимости, Похоже, этим занимаются другие.

–  Вы отняли у меня выигрыш, господин Файнз, и мне это не нравится.

Джон поднял бокал и с нарочитым равнодушием сделал глоток.

– Не пойму, о чем вы толкуете.

– Все только и говорят, что на самом деле я не выиграл скачку, поскольку вы, сэр, проявив благородство, помогали некой молодой леди, которая попала в беду.

– С каких это пор вы слушаете, что говорят другие? Вы выиграли. Можете торжествовать по этому поводу, но только, ради всех святых, где-нибудь в другом месте. Меня ваши проблемы не интересуют.

– Я пришел по делу. Хочу предложить вам новую скачку.

Джон вновь посмотрел на Уэстерленда и понял, что впервые у него нет никакого желания скакать с ним наперегонки. Никакого желания соревноваться с кем бы то ни было. Ему хотелось помочь Кэтрин найти своего отца.

Ему хотелось быть с ней, а не со своими друзьями или недругами.

– Нет, – ответил он кратко. Все вокруг охнули.

– Вы не можете отказаться, – сказал один из приятелей Уэстерленда, – Вы не можете просто так взять и сказать «нет».

– Он только что это сделал, – сказал Эндрю.

– Маркиз бросил тебе вызов. Ты станешь посмешищем Лондона, если не примешь его, – сказал Уилкинс.

– Я вызываю вас. – Уэстерленд сорвал перчатку и бросил ее поверх газет.

Итак, этот хлыщ бросил ему вызов. Джону это было безразлично.

–  Мы уже дважды потеряли деньги, поставив на тебя, – шепотом напомнил ему Уилкинс. – Ты же знаешь, что Генерал может обставить его. Ты должен доказать это и заставить его заткнуться.

Да, эта мысль