Попробую восстановить картину. Старт, полет – все хорошо. Выход на орбиту Луны. Несколько витков. Расстыковка.

Все шло на удивление штатно. Подход к месту. Торможение. Посадка. Время ожидания (палец на кнопке старта, глаза сверлят указатель вертикальности, пульс под сто пятьдесят). Если грунт начнет проседать под опорами корабля, надо уносить ноги!

Принято решение остаться.

Дальше – плановый отдых. Консультация с ЦУПом о времени первого выхода. Осмотр местности через иллюминаторы, и с помощью внешних камер. До таинственного кратера, который ушлые журналисты окрестили «Пришелец», около ста метров. Обычная для Луны равнина. Крупных камней нет. Самые большие размером со стол.

«Черт побери, ну что может случиться с человеком в этой мертвой миллиарды лет, уныло-серой пустыне? Здесь от сотворения мира ничего не происходило. И даже если произошло что-то в этом кратере, то не ближе четырех-пяти миллионов лет назад, иначе мелкие метеориты успели бы снова раздробить его чистую поверхность и опять образовать слой реголита. Если техника исправна, то ничего случиться не может. Но ведь случилось!»

Вывод комиссии был неубедителен: внезапное помрачение рассудка Джо Эмерсона (далее следует длинный ряд медицинских терминов) повлекло за собой его неадекватные действия, в результате которых…

«Проще говоря, Джо испугался. Получается, что лучшие в мире врачи, из лучших в мире летчиков умудрились выбрать труса и скрытого психа? Ох, и темное это дело…»

Вход в скафандры. Проверка: герметичность, жизнеобеспечение, связь. Все нормально. Выход на грунт. Разгрузка аппаратуры. Сбор и погрузка образцов. (Я отметил про себя: половина лунных работ достойна бригады грузчиков, а не пилота и ученого.)

Проходка трехметровой скважины с помощью ручного бура. Подключение приборов. Видеозапись: Генри запнулся за кабель, чуть не упал, ну, это я видел… СТОП!

Я это видел в своем ночном бреду, глазами Джо!

А здесь вижу с другого ракурса, с камеры на макушке корабля!

Я старался как можно подробней проследить каждый шаг астронавтов. Искал какую-нибудь мелочь, незамеченную никем странность…

Камера шесть и камера семь, те, что внутри кабины. Что-то из этих кадров транслировали на весь мир. Астронавты обедают, дают интервью, занимаются фотосъемкой Земли и астрономическими наблюдениями.

Еще раз, медленно. После четвертого просмотра мне показалось…

Еще раз. И еще. Ребята умываются и бреются. Причесываются. Как же! Сам Президент желает с ними побеседовать.

Я фыркнул. Дурацкая традиция, не более чем пустая трата драгоценного времени и ресурсов аппаратуры. Но мы всё понимаем, правда?

Что-то не так… еще раз… вот! Стоп-кадр. В руке Генри расческа. А Джо приглаживает волосы рукой. Ну и что? Оба коротко стрижены. Я и сам стригусь коротко, моя расческа валяется где-то в ванной. Но я – гражданский инженер. А они, извините меня, вояки. У них дисциплина в крови. Положено причесываться расческой, им это вдалбливают в училище. Военные привычки сидят на уровне инстинктов. А, значит, Джо не причесывался. И не приглаживал волосы. Он ГЛАДИЛ ГОЛОВУ! А зачем человеку гладить СВОЮ голову? Вот-вот.

Внезапная догадка поразила меня. Я стал просматривать все видеозаписи, где виден Джо. И нашел. Характерное непроизвольное движение рукой, когда хочется погладить или потереть больное место. Джо маскировал это движение. Вот он, вроде, почесывает в затылке. Вот кувыркается в невесомости, прижав руки к голове. Вот «причесывается». Он сделал это движение и в скафандре, во время первого выхода, замаскировав его под неуклюжее и неуместное отдание чести.

А еще я заметил, что Джо старается расположиться спиной к источникам света. Счастливчики никогда этого не заметят. Но я-то мигренщик…

Проверив время записей, я убедился в том, о чем догадался. Приступы головной боли у Джо происходили в одно и то же время суток, примерно в одиннадцать утра.

«Да у тебя была мигрень, парень! И, конечно, свежая, раз врачи не заметили ее раньше. Ты, Джо, получил своего жука незадолго до старта. И твои приступы были не видны. Боль в середине головы, или ближе к виску. Ты терпел, потому что знал: одно слово, секундная слабость, и твое место в «Кондоре» займет другой. Ты не боялся медицинской телеметрии, потому что приборы мигрень не обнаруживают. А что касается самообладания, то оно у тебя было «супер». Как у любого военного нашей страны. Оно подвело тебя лишь один раз.

Ты был сапером, носящим бомбу в своей голове.

Но что-то на Луне оказалось сильней тебя. Какой-то фактор, кроме мигрени, потому что с ней ты справлялся».

Я не был знаком с астронавтами, хотя они и приходили к нам, в «Грамман спейс текнолоджи», когда знакомились с лунным кораблем. Но видел их фотографии, висевшие у нас в холле. Фотографии – это интересно.

Я стал искать в Интернете фотографии астронавтов. И скоро нашел то, что хотел. Это был залив Грин-Бей, озеро Мичиган. Весь экипаж отдыхал там незадолго до полета. Да-а-а, видать, Великие озера