Она показала ему дом так, чтобы у него создалось впечатление, будто она считается с удобствами других. Даже ее мимолетные разговоры с отдыхающими носили этот характер, Уходя, Джон чувствовал, как у него покалывает ладонь, и думал: «Ей нравится представляться легкомысленной, но в душе...» Всю дорогу домой он видел Сэссекс как в тумане, вспоминая, как улыбались ему ее ясные глаза, как смешно дрогнули ее губы, когда она сказала: «До свидания, мой хороший!» Как знать, может быть, она того и добивалась?
Холли выехала встретить его в наемном автомобиле.
– Очень обидно, Джон, Вэл забрал машину. Он завтра не сможет отвезти тебя в город и привезти, как обещал. Пришлось поехать сегодня. А если он кончит свои дела в Лондоне, то в среду прямо проедет в Ньюмаркет. Случилась очень неприятная вещь. Старый товарищ по университету подделал его подпись на стофунтовом чеке, а Вэл ему оказал не одну услугу.
– Причина уважительная, – сказал Джон. – Что же он думает предпринять?
– Еще сам не знает, но он уже третий раз делает Вэлу гадость.
– А вы вполне уверены?
– В банке описали его наружность – точь-в-точь сходится, Он, очевидно, думает, что Вал все стерпит. Но дальше так невозможно.
– Я думаю!
– Да, мой милый, но что делать? Подать в суд на старого товарища? У Вэла странное чувство, что он сам только случайно не свихнулся.
Джон опешил. Если человек не свихнулся – это случайность?
– Был этот тип на войне? – спросил он.
– Вряд ли. По всему видно, человек он никудышный.
Я как-то видела его – вконец развинченный, самодовольный.
– Серьезная неприятность для Вэла, – сказал Джон.
– Он хочет посоветоваться со своим дядей, отцом Флер.
Кстати, ты за последнее время видел Флер?
– Да. Сегодня видел. Она довезла меня до Доркинга и показала мне свой дом.
От взгляда его не ускользнуло выражение лица Холли: тень раздумья, легшая между бровями.
– Мне что, нельзя с ней видеться? – сказал он резко.
– Только тебе об этом судить, милый.
Джон не ответил, но как только увидел Энн, рассказал ей. Ни лицо ее, ни голос не дрогнули, она спросила только, как поживает Флер и как ему понравился дом. В эту ночь, когда она, казалось, уснула, он лежал без сна, снедаемый сомнениями. Так если человек не свихнулся – это случайность, да?
VI. СОМСА ОСЕНЯЮТ ГЕНИАЛЬНЫЕ МЫСЛИ
Первое, что Сомс спросил племянника, встретившись с ним на Грин-стрит, было:
– Как он мог вообще достать чек? У тебя чековые книжки где попало валяются?
– Боюсь, что так, дядя Сомс, особенно в деревне.
– Гм, – сказал Сомс, – тогда поделом тебе. А твоя подпись?
– Он написал мне из Брайтона, спрашивая, когда можно со мной повидаться.
– Нужно было, чтобы ответ подписала твоя жена.
Вэл застонал:
– Не думал же я, что он пойдет на подделку.
– Раз дошел до такого, на что угодно пойдет. Когда ты отказал ему, он, вероятно, все-таки приехал из Брайтона?
– Да; только меня не было дома.
– Ну конечно; и он стянул бланк. Что ж, если хочешь задержать его, подавай в суд. Получит три года.
– Это убьет его, – сказал Вэл, – на что он похож!
– Еще, может, наоборот – поправится. Он когда-нибудь сидел в тюрьме?
– Насколько мне известно – нет.
– Гм!
За этой глубокомысленной репликой последовало молчание.
– Не могу я подавать в суд, – заговорил вдруг Вэл, – старый товарищ! Конечно, господь уберег и все такое, а ведь не так трудно скатиться по этой дорожке.
Сомс уставился на него.
– Да, – сказал он, – тебе, полагаю, было бы нетрудно. Твой отец вечно попадал во всякие истории.
Вэл нахмурился. Ему сразу вспомнился вечер в «Пандемониуме», когда он, в компании с другим товарищем, видел своего отца пьяным.