— Потому что существует свободная воля, майор. Мы все — то, что они называют точками выбора. У нас есть определенный диапазон решений, которые могут внести изменения в то, что они видят.

— Значит, они на самом деле не знают будущего? — она сдвинула брови.

— О, они знают достаточно. Они просто не могут предсказать, какое будущее станет реальностью. Те, кто пытается что-то менять в будущем в своих целях, сходят с ума. Вот почему пророки держатся подальше от людей, которые представляют из себя точки выбора, — Ри закрыл глаза, и ему захотелось, чтобы все это исчезло.

— Дэймен, мое решение принято, — Антония встала, — я собираюсь сражаться с ними, несмотря ни на что. Речь идет о чести Патруля. Вы подвели нас всех. Ваш корабль в опасности. Ваше решение может быть каким угодно, но знайте, я никогда не отдам им корабль. Либо вы со мной — либо против меня. Сообщите мне, полковник.

Он открыл глаза и увидел бластер, зажатый у нее в кулаке.

— Вы поднимаете мятеж против своего командира, майор. Вы понимаете, что это всего второй случай за четырехсотлетнюю историю Патруля? Хуже того, оба случая на моем корабле за несколько часов.

— Пускай так. Я уверена, что военный трибунал оправдает меня. Я не уверена, что вы в состоянии быть командиром, Дэймен, — ее голос был ровным и совершенно спокойным.

Дэймен Ри наблюдал за ней, прищурив глаза.

— Хорошо, Антония, — он вышел на связь. — Вызовите Добра и Джона Смита Железный Глаз. — «Вот я достиг своей точки выбора. Решение далось не так тяжело, как я думал».

— Я рада, что вы прислушались к голосу разума, — Рири улыбнулась.

— Да, это разум, — рассеянно размышлял Ри, — разум и опыт. — Он поднял глаза, когда дверь открылась и вошла Лита, а вслед за ней Джон Смит Железный Глаз. Лита осознала ситуацию и остановилась. Железный Глаз слегка скривил губы. Он пригнулся как большая кошка, наблюдая за Рири.

Ри не спускал глаз с романана.

— Майор сейчас привела мне очень вескую причину, чтобы отказать в твоей просьбе, Железный Глаз, — Ри улыбнулся. — Эта ситуация сильно сужает мой выбор. Ты понимаешь?

Глаза Рири сузились, и Ри видел, как сухожилия на ее руке натянулись. «Она действительно собирается убить его». Неужели он так прозрачно выразился?

Все произошло так быстро, что Ри не успел опомниться. Железный Глаз нанес сильный удар, и Рири выстрелила. Разряд бластера разнес кресло Ри, а его самого отбросило в сторону. Оружие грохнулось на пол и бешено закрутилось, а Рири бросилась на романана.

Она полагалась на инстинкт — а не на выучку. Железный Глаз протянул руку, схватил нож со стены и аккуратно вспорол майора Антонию Рири от лобковой кости до грудной.

Ри поймал бластер и перекатился, заняв позицию. Железный Глаз тщательно вытер нож об одежду Рири. Затем он схватил клок волос и, обведя ножом вокруг, отделил скальп.

Ри почувствовал, как в его животе все перевернулось, когда он посмотрел на вывалившиеся клубки розоватых и голубовато-коричневых внутренностей и блестящий, в кровавых разводах скальп Рири. Железный Глаз потрудился повесить нож на стену на прежнее место.

— Боже милостивый, — прошептал Ри, поднимая взгляд на Джона и направляя на него бластер.

— Хорошо, полковник, — тихо сказал Железный Глаз, скрестив руки на своей могучей груди. — Я полагаю, ваш выбор опять расширился. Я могу еще чем-нибудь помочь?

С.Монтальдо спускался по широкому трапу, погрузившись в свои мысли. Значит, лейтенант Сарса захватила огромный реактор? Если у нее случайно дрогнет рука — она может всех разнести в плазму, — тогда он будет не более чем раскаленными атомными частицами.

Его мысли переключились на Честера Гарсиа, и он завернул в одну из комнат отдыха для экипажа. На мониторе был виден красивый шар белого облака, бурый континент и голубая вода. Там находились залежи торона — результат случайного взрыва суперновой. Какая-то часть приземлилась здесь, чтобы мешать людям жить. Сколько миллионов лет прошло, пока пришел час этих тяжелых кристаллов, чтобы сыграть свою роль в судьбах людей?

Что такое человеческая жизнь? Как мог планетолог осмыслить ценность такого расплывчатого понятия, как человеческая жизнь? Торон, уран, металлы, органика — все это можно было рассчитать, взвесить, оценить и прийти к определенному решению о том, как их использовать с наибольшей выгодой.

Он слышал, как Лита Добра упомянула культурные ценности. Что это, в сущности, такое? Можно ли было на ней сделать деньги? Или от нее у кого-то на столе прибавлялось еды? Монтальдо закусил губу, он пытался что-нибудь в этом понять. За годы своей работы он нанес на карту, измерил и дал оценку более, чем тридцати планетам. Ни одна из них не была занята до представления им оценки стоимости планеты. Почему в этот раз было по-другому?

Честер все изменил. Этот маленький человек с невозмутимыми глазами поколебал чашу весов — но Атлантида все-таки оставалась лакомым кусочком. Ее разработка принесла бы Директорату значительную прибыль. Местные кристаллы торона были большими, цельными, именно того качества, чтобы быть использованными в звездолетах. Только романаны были помехой. Жаль, конечно, но им придется уйти — так или иначе.

Стук тяжелых ботинок по трапу отвлек его от монитора. Заказав чашку кофе, он смотрел, как мимо трусцой пробегают вооруженные десантники, поблескивая своими белыми защитными костюмами. Заинтересовавшись, Монтальдо схватил свой кофе и поспешил за ними.

Из нескольких брошенных ими на бегу слов он понял, что ожидаются активные действия. Его пульс участился. Как это возбуждает! Он часто задумывался над тем, что должны испытывать люди, идущие на смерть от руки других людей. Когда он был молодым, эта мысль поражала его воображение. Каково это — смотреть в глаза своему ближнему поверх бластера — зная, что ты должен убить или быть убитым? Может быть, здесь и сейчас он сможет хотя бы прикоснуться к этому переживанию.

Место их назначения его не удивило: док 25. Он подоспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как десантники занимают позиции в коридоре. За ними виднелся тяжелый шлюз, который Сарса открыла при помощи бластера. Сердце С.Монтальдо бешено колотилось. «Если бы я только мог расспросить их о том, что они чувствуют!»

Он не слышал, как был отдан приказ, но с внезапным грохотом десантники бросились в проем. В ответ раздался оглушительный треск, как догадался Монтальдо, ружей романанов.

Что-то раскрошило стену рядом с его головой и просвистело мимо. Пуля? Здесь, за углом? Рикошет, он вспомнил нужное слово.

Были слышны крики, визги, вопли и грохот. Дым валил в его сторону. Не с силах сдержать любопытство, Монтальдо прокрался вперед. Первое тело, на которое он наткнулся, было разорвано почти пополам. Желудок Монтальдо чуть не вывернулся наизнанку. Несмотря на запах, он удержался от рвоты.

Дальше больше. В одном месте трупы романанов лежали грудой. Они, должно быть, бросились прямо на бластеры! Монтальдо изумленно покачал головой. Еще одна пуля прогромыхала по коридору и упала на пол, вся сплющенная после удара в переборку. Чуть ли не с ликованием он наклонился и поднял ее. Он вскрикнул, выронил ее и засунул в рот