– Shit, Грэгг, всё это заговор правительства с целью уничтожить конституционные свободы американцев и их независимые общественные организации!

– Fuck, Энн, я говорил тебе, что он – ставленник проклятых бюрократов из Вашингтона…

– Shit, Грэгг, ему всего-то надо было ослабить нашу фракцию в «Eagles&Fighters»!

– Fuck, Энн, он всегда смахивал на пидораса.

– Shit, Грэгг, он и есть пидорас…

– Fuck, Энн…

– Shit. Не ругайся, Грэгг…

После того как Aircombat International буквально растворилась в воздухе вместе со своими офисом и сайтом, Коичи Кидо по-прежнему ежедневно отправлял в Министерство иностранных дел краткие сообщения о ходе расследования. Чаще всего они ограничивались тремя- четырьмя фразами, общий смысл которых ограничивались словами: «Новой информации не поступало». Но сегодня днём Фудзита сам позвонил в JAXA и спросил, не сможет ли Кидо сопровождать его в одной загородной поездке.

«Как будто я могу отказаться», – едва не сказал Коичи вслух.

– Я познакомлю вас с одним в высшей степени интересным человеком, – продолжал уговаривать его Фудзита, – настоящим человеком из прошлого, нет, даже позапрошлого века.

В указанное время автомобиль ждал Кидо у ворот Агентства. Начальник отдела научно-технической информации немало удивился, когда этим автомобилем оказался внедорожник «Toyota Landcruiser 100», а не обычный скромный «Mark-II», соответствовавший его статусу в Агентстве. Однако, когда джип оказался за городом и начал шустро карабкаться по серпантиновым дорогам префектуры Ямато, Кидо понял, что выбор машины был обусловлен не статусом пассажира, а характером дороги.

Подавляющее большинство дорог Японии имеют превосходное асфальтовое покрытие. Однако джип карабкался по извилистым серпантинам всё выше и выше, там, где лес из плосковершинных сосен начал наполняться туманом. Дорога потемнела от влаги, а затем покрылась россыпью капель. Автомобиль включил фары, которые освещали ползущие через чёрный асфальт призрачные струи влажного воздуха.

«Именно здесь, в таком мире, и сформировалась наша душа – душа созерцателя, готовая в любой момент взорваться немедленным действием. Эти завитки тумана – ками наших предков. Они всегда здесь, всегда с нами».

Машину тряхнуло. Коичи-сан открыл глаза. Асфальт перед капотом исчез. Само по себе это было неслыханное событие в современной Ниппон – они ехали по грунтовке.

Грунтовая дорога стала двоиться, на ней появились две колеи. Теперь машину трясло по-настоящему, и Кидо с большой радостью воспринял остановку. Обе машины (а к «лендкрузеру» Кидо в дороге присоединилась такая же машина, в которой сидел Фудзита), остановились на площадке, которая была разровнена на краю склона священной горы Футаками. Наверху и внизу раскинулись невероятно древние сосновые леса, которые, возможно, помнили бегство Кисо Есинака во время войны Тайра и Минамото. Лес стоял в кисее тумана, и призраки прошлых лет обвивали каждый ствол исполинских деревьев.

Внизу белела брошенная крестьянская коническая шляпа – казалось, её в стародавние времена обронил какой-то из обитателей вершины и она благополучно пролежала здесь, в лесу и тумане, многие века, пережив все потрясения, которые случились с архипелагом Ямато. Туда спускалась обвалившаяся извилистая тропинка, и оттуда доносились удары топорика.

– Нам туда, – показал Фудзита.

Медленно, хлюпая дорогими лакированными туфлями по лесной грязи, они начали свой спуск в море тумана.

То, что сверху казалось слетевшей крестьянской шляпой, оказалось крышей небольшого домика. Домик этот будто бы врос в сосновый бор. Вокруг него был расчищен очень маленький дворик, и посреди этого дворика, на огромной скамье, сделанной из ствола гигантского упавшего дерева, сидел сухой жилистый старик и затачивал топором колышек для ограды.

– Домо! Домо аригато! – старик вежливо поднялся. – Благодарю за честь, благородные господа! Далекохонько вы заблудились от основной трассы! Вам надлежит вернуться на три ри, до развилки у наклонной сосны, что была поражена молнией при старом императоре Хирохито, в год, когда нам снова разрешили иметь корабли и самолёты. Оттуда налево, и…

– Благодарю вас за беспокойство и вынужден извиниться, Микава-сан, – поклонился старику Фудзита. – Мы не заблудились. Мы вынуждены побеспокоить вас и вашего отца, потому что вы не признаёте телефонов, но, поверьте, если бы у нас был выбор, мы бы никогда не побеспокоили вас в вашем уединении.

Старик помрачнел.

– Вы думаете, я не помню вас, Фудзита-сан? – начал он сурово и, пожалуй, даже гневно. – Вы всегда приезжаете и извиняетесь, но от ваших извинений не прибавляется мира в нашем домике! Вы не можете жить в мире, вы постоянно будите спящих драконов нашего прошлого, они хватают вас за горло, и вы приходите к нам – снимите их с меня, Микава-сан и Мотоджиро-сан!

Мотоджиро Акаси! Он жив! Эта новость ударила Кидо обухом по голове. Стало быть, призраки горы Футаками – это не только туман! Вот к кому его вёл заместитель министра иностранных дел Широ Фудзита! В обитель, где доживали два старика, секретов которых хватило бы и на тысячу жизней! Ибо Мотоджиро Акаси был заместителем у двенадцати министров иностранных дел, он помнил Манчжоу-го и Пу И, он спорил с самим Ямамото, принимал донесения от Умеды, Хасимото, Сато и самого Моришимы – посла Тенно в Португалии, к которому сходились тысячи нитей от всех агентов со всей Европы!

– Я нисколько не сомневаюсь, что только самые неотложные государственные дела могли заставить вас потревожить нас в нашем уединении, – сменил между тем Микава Акаси гнев на милость. – Мы с отцом хорошо знаем, что мы, вместе со всеми нашими знаниями, принадлежим Тенно. И когда Тенно хочет получить то, что мы запомнили, отправляя его службу, он это получает. Просто время идёт, и когда-нибудь всё, что мы знаем, станет туманом, таким же туманом, который вечно окутывает эти горы.

– Дракон снова выполз из пещеры, – задумчиво произнёс Фудзита, – и, похоже, это самый грозный дракон из всех, с кем мы прежде имели дело.

– Речь идёт о миссии Наотаке Сато в 1942 году, – прошелестел за спиной Коичи еле слышный голос. Он обернулся – сзади стоял другой старик, в белом шёлковом кимоно, босой, со слезящимися глазами.

«О Будда, сколько же ему лет! Когда он готовил меморандум войны перед Пёрл-Харбором, он уже был немолодым человеком. Сегодня ему около ста, если не больше», – подумал Коичи Кидо, понимая, что он видит перед собой самого Мотоджиро Акаси.

Главное мне было понятно и без всяких рассказов. А было это «главное» то, что ноги нужно уносить отсюда немедленно. О северянах старого времени ходили легенды, преимущественно об их тугодумстве, неспешности и размеренности жизни. Но самую основную деталь их характера эти легенды опускали. Дело в том, что, когда это было действительно необходимо, люди в наших краях действовали с быстротой и эффективностью направленного взрыва. Север сам по себе предполагает несколько авральный темп жизни, но порой, не среагировав правильно и мгновенно, человек просто не мог выжить в этих условиях. Так что действовать надлежало прямо сейчас. И действовать значило – уносить ноги.

Заяц с Бедухиным погибли. Собственно говоря, вся кабина пилотов представляла собой сплетённый клубок из дюралевых переплётов блистеров, проводов, приборов, битого плексигласа и человеческой плоти. Затем я очень быстро оглядел уцелевшее снаряжение.

Из своего мешка, собранного для долгой лагерной жизни на одном месте, я вытряхнул объёмный стационарный спальник, нашёл в дополнительном снаряжении маленький маршрутник и в течение десяти минут сформировал нетяжёлый походный рюкзак.

Теперь надлежало разобраться с инструментарием наших, дескать, «авиамехаников».

Должен сказать, что такой арсенал профессиональных живорезов я встречал скорее не в фильмах, а в компьютерных играх. Было совершенно очевидно, что его надо не столько брать с собой, сколько привести к состоянию, когда им невозможно будет воспользоваться во вред нам.