– Он заснул на диване, – посторонившись, сказал Дэлтон.

Лия опустилась на колени у дивана и прижалась щекой к груди спящего ребенка, будто слушая, бьется ли его сердце. Дэлтон старался смотреть в другую сторону.

Через несколько мгновений Лия подняла глаза, полные слез.

– Что случилось?

Дэлтон как мог рассказал ей о событиях прошедшего дня. Он ни в чем не мог себя упрекнуть, но опасался, что Лия решит иначе. Можно сказать, он в этом не сомневался. Она сжала губы, взгляд сделался колючим.

– Надо было сразу сообщить мне, – тихо сказала она.

Женская логика всегда ставила Дэлтона в тупик.

– Каким образом, скажи на милость? Сесть за руль и колесить по дороге?

– Не говори глупостей.

– По-моему, это ты говоришь глупости.

Лия облокотилась о каминную полку и спрятала лицо в ладони. Дэлтон заметил, как вздрагивают ее плечи. Он никогда еще не видел ее такой беззащитной. Но он удерживал себя от того, чтобы подойти к ней и крепко обнять. Это было бы равносильно самоубийству.

– Лия, он скоро поправится.

Она обернулась. Слезы еще не высохли, но ее голос звучал твердо:

– Будь добр, отнеси его в постель.

Коти даже не пошевелился, пока они раздевали его и укутывали одеялом.

– Любимый мой, – прошептала Лия, целуя его бледную щечку.

У Дэлтона стучало в висках. Ему неудержимо хотелось спросить, кто был отцом ребенка. Но, поскольку Лия никогда не упоминала, что Коти был зачат искусственным путем, у Дэлтона не хватило духу задать этот вопрос. Впрочем, даже набравшись смелости, он не стал бы заводить такой разговор: это могло вызвать подозрения.

Вдруг на него нахлынуло безумное желание открыться ей, сказать всю правду. Такое случилось не в первый раз, но, как и прежде, это было выше его сил.

Лия выпрямилась и, осторожно ступая, вышла из детской. Дэлтону ничего не оставалось, как последовать за ней.

В гостиной она остановилась и сложила руки на груди:

– Ты, наверное, думаешь, что я неблагодарная, но это не так. Просто…

Она запнулась. Дэлтон, чувствуя, что сейчас грянет гром, сунул руки в карманы и поторопил:

– Просто что?

Лия с вызовом вздернула подбородок:

– Просто я не желаю, чтобы ты воображал, будто можешь занять место Руфуса. Этого не будет.

Дэлтон не знал, чего ему в этот момент хотелось сильнее: придушить или поцеловать ее. Чтобы не наделать глупостей, нужно было уносить ноги, и как можно скорее.

Уходя, он оставил за собой последний удар:

– Ты так и собираешься всю жизнь прожить с покойником?

Все, хватит, твердила себе Лия. Надо сказать Дэлтону, чтобы ей подыскали замену, поскольку она не сможет довести начатое до конца. Такое бывает сплошь и рядом. Но порядочные люди так не поступают, нашептывал голос совести. Дэлтон взял ее на работу, и теперь она не свободна от обязательств.

Но чего ей это будет стоить?

Она не хотела привыкать к Дэлтону. Она не хотела, чтобы к нему привыкал Коти. Однако они оба все больше тянулись к этому человеку, особенно после того случая, когда он примчался в больницу. Прошло уже две недели, но его имя не сходило у Коти с языка.

В тот раз Лия наутро не пошла на работу и оставила дома Коти, чтобы проследить, не поднимется ли у него температура и не будет ли головокружения. К тому же она не хотела встречаться с Дэлтоном. Она досадовала, что он завоевал сердце Коти, и не могла простить ему выпада против памяти Руфуса.

Между тем он был прав, и она это понимала. Однако с ее стороны было низостью увлечься Дэлтоном, пока Руфус был еще жив. Но нельзя вечно держаться за призрак прошлого…

Даже эти разумные доводы не могли заставить Лию забыть тот случай.

Она потерла висок и взглянула в зеркало на туалетном столике, пытаясь оценить себя посторонним взглядом. Темные круги под глазами были почти незаметны – слава Богу, жидкая пудра сделала свое дело.

Встав в полный рост, Лия изобразила улыбку. На ней было платье, купленное накануне по совету Софи.

Когда Лия выглянула в нем из примерочной, Софи вытаращила глаза:

– Вот это да! Это платье создано для твоего тела!