– Скажите, вы располагаете копией заявления, которое подписала Джеки Леманчик в день увольнения?

– Нет.

– А вы его видели?

– Нет.

– А вы дали свое согласие на выплату Джеки Леманчик десяти тысяч долларов в порядке отступного?

– Нет. Она солгала.

– Солгала?

– Именно.

– А как насчет Эверетта Лафкина? Он тоже солгал присяжным по поводу руководства для служащих своего отдела?

Кили уже открывает было рот, чтобы ответить, но в последний миг спохватывается. Крыть ему нечем. Присяжные прекрасно понимают, что Лафкин врал напропалую, поэтому разуверять их в этом Кили бессмысленно. Но и признать, что один из его вице-президентов врал под присягой, ему вовсе не улыбается.

А ведь я не готовил этот вопрос заранее, просто так уж вдруг язык повернулся.

– Итак, мистер Кили, я спросил вас – солгал ли Эверетт Лафкин нашим присяжным по поводу руководства для служащих своего отдела?

– По-моему, я не обязан отвечать на этот вопрос, – лепечет Кили.

– Отвечайте! – сурово требует Киплер.

Кили долго испепеляет меня взглядом. В зале висит могильная тишина. Глаза всех присяжных прикованы к члену совета директоров «Прекрасного дара жизни». Ответ очевиден для всех, и я решаю сжалиться над беднягой.

– Вы молчите, поскольку не можете признать, что вице-президент вашей компании лгал присяжным?

– Протестую! – вскакивает Драммонд.

– Протест принят.

– У меня больше нет вопросов к свидетелю.

– И у меня нет, ваша честь, – говорит Драммонд. – В настоящее время. – Он хочет подождать, пока уляжется пыль. Сейчас он мечтает лишь об одном: чтобы присяжные как можно быстрее выкинули из головы Джеки Леманчик.

Кермит Олди, вице-президент по страховым полисам – мой предпоследний свидетель. В данный миг меня не слишком интересуют его показания, однако я хочу выиграть время. Идет второй день судебного процесса, сейчас уже половина третьего, и я легко протяну до завершения дневного заседания. Я хочу, чтобы присяжные разошлись по домам, унося с собой два зрительных образа – Джеки Леманчик и Донни Рэя Блейка.

Олди напуган и немногословен, панически боится сболтнуть лишнее. Не знаю, спал ли также и он с Джеки Леманчик, но сейчас, под подозрение попало, кажется, все мужское руководство «Прекрасного дара». Во всяком случае, присяжные настроены именно так.

Наконец я заканчиваю выяснять его подноготную и готов перейти к основной части. Работа, которой занимается возглавляемый Олди отдел, настолько скучна, что из опасения усыпить присяжных я касаюсь её лишь бегло. Да и сам Олди – личность настолько скучная и занудливая, что, на мой взгляд, идеально соответствует занимаемой должности.

Я перехожу к самой потехе. Вручаю Олди руководство для служащих его отдела, которое передали мне из страховой компании во время сбора документов для суда. Руководство сброшюровано, переплетено и выглядит точь-в-точь, как аналогичное руководство для отдела по заявлениям. Ни Олди, ни Драммонду, ни кому-либо другому, неведомо, есть ли у меня экземпляр этого руководства, снабженный разделом 'Ю'.

Поначалу Олди смотрит на зеленый переплет, словно видит фолиант впервые, но в ответ на мой вопрос опознает его. Мой следующий вопрос предвосхищают все.

– Как по-вашему, это полное руководство?

Олди медленно, словно пытаясь выиграть время, начинает листать страницы. Он, конечно же, в курсе позора, постигшего накануне Лафкина. Если он скажет, что руководство полное, а я предъявлю суду копию, которую предоставил мне Купер Джексон, то ему крышка. Если же он признает, что в тексте руководства чего-то не хватает, то добровольно сунет голову в петлю. И все же я готов биться об заклад, что Драммонд избрал второй путь.

– Так, сейчас посмотрим. Похоже, оно полное… Нет. Постойте-ка – кажется, в конце не хватает одного раздела.

– Неужели раздела 'Ю'? – издевательски вопрошаю я.

– Да, похоже, именно его.

Я прикидываюсь удивленным.

– Зачем кому-то понадобилось изымать раздел 'Ю' из этого руководства?

– Представления не имею.

– А вам известно, кто его изъял?

– Нет.

– Разумеется. А по чьему предложению мне отправили именно этот экземпляр руководства?

– Я не помню.

– И тем не менее очевидно, что раздел 'Ю' изъяли до того, как послали мне руководство?

– В данном экземпляре раздел 'Ю' отсутствует, если вы этого от меня добиваетесь.

– Я добиваюсь от вас только правды, мистер Олди. И рассчитываю на вашу помощь. Скажите, верно ли, что раздел 'Ю' изъяли до того, как отправить мне руководство?

– Судя по всему – да.

– Да?

– Да. Раздел 'Ю' был изъят.

– Вы согласны с утверждением, что это руководство крайне важно для нормального функционирования вашего отдела?

– Безусловно.

– И вы наверняка хорошо знаете его содержание?

– Да.

– Значит для вас не составит труда изложить для присяжных суть этого раздела?

– Не знаю, право, – мнется Олди. – Я ведь уже давно туда не заглядывал.

Он до сих пор не уверен, есть ли у меня копия этого злополучного руководства.

– А вы все-таки попытайтесь, – предлагаю я. – Хотя бы вкратце охарактеризуйте присяжным, что содержится в разделе 'Ю'.

Олди чуть призадумывается, затем объясняет, что в данном разделе речь идет о системе взаимных проверок и подстраховки между отделом заявлений и отделом полисов. Оба отдела занимаются рассмотрением тех или иных заявлений. Для нормального прохождения подобного рода заявлений требуется уйма бумаг. Он то и дело сбивается, но постепенно успокаивается, а вскоре, уже вконец уверившись, что я не располагаю собственным экземпляром подлинного руководства, заметно приободряется.

– Иными словами, – подсказываю я, – суть раздела 'Ю' сводится к тому, чтобы гарантировать нормальное прохождение каждого заявления о выплате страховой премии?

– Да.

Я нагибаюсь, достаю из-под своего стола руководство и подхожу к свидетелю.

– Тогда объясните присяжным, что это такое, – говорю я, вручая ему полный текст. Олди на глазах увядает и съеживается. Драммонд пытается делать вид, что все идет как по маслу, но ему это не удается.

Раздел 'Ю' руководства для отдела полисов содержит не меньше мерзостей, чем его аналог из