– Очень многое.

Годжерт опустился на песок.

– Я слушаю.

Рассказ вышел долгим. Воин лишь иногда останавливал повествование Элайны, чтобы задать некоторые уточняющие вопросы. Вереса же вообще не проронила ни слова, и Годжерт уже начал подумывать, не покинула ли она их.

В конце своей истории женщина вытянула руку, и над ее ладонью возник странного вида нож. Она смахнула его вниз, и он почти по рукоятку ушел в песок у самых ног сидящего воина.

– Можешь взять его, – сообщила она Годжерту. – Этот кинжал укажет тебе путь.

– Я еще не давал своего согласия, – прогудел в бороду Годжерт. – Хотя, надо признать, история занятная. Этот человек действительно настолько важен?

– Не менее, чем твой друг, Дивс. – Элайна откинулась на спинку кресла. – Заставить спасать его я тебя не смогу. Ты все должен сделать по своей воле. Если ты откажешься, я пойму тебя. Более того, мы с Рейзой незамедлительно начнем заниматься твоим лечением, и думаю, в скором времени поставим тебя на ноги.

– Звучит заманчиво. А если я соглашусь?

– Нам придется искусственно поддерживать твое тело в пограничном состоянии, чтобы ты смог найти и спасти человека по имени Шерман, тем самым оказав неоценимую услугу как Дивсу, так и всему нашему миру. Но хочу предупредить. Мир Теней лишь на первый взгляд пустынен и безопасен. Здесь тоже водятся свои хищники, только охотятся они за душами. Оставаясь здесь, ты рискуешь никогда не вернуться в мир живых, впрочем, как и не увидеть истинного посмертия.

– Стало быть, здесь тоже не сахар, – Годжерт ухмыльнулся. – Мне это по нраву. Жаль только, при мне нет моего верного молота...

Не успел он это произнести, как прямо перед ним возник массивный боевой молот. Годжерт тихо охнул.

– Прямо-таки материализация желаний. Ваша работа, уважаемая?

– Нет. Я говорила, что это измерение нельзя оценить канонами нашего мира.

– Мне начинает здесь нравиться, – хмыкнул воин. – Каких чудес еще можно ожидать?

– Любых, – улыбнулась Элайна. – Но повторяю, будь осторожней.

– Я согласен найти вашего человека, – принял решение Годжерт. – Остался последний вопрос: как этот нож поможет мне его найти?

– Просто возьми его в руки.

Годжерт послушно поднял клинок.

– Теперь закрой глаза и прислушайся к своим чувствам.

Он последовал совету собеседницы.

Сначала ничего не происходило. Просто темнота перед глазами и ничего боле, но когда он уже было хотел оставить это занятие и сообщить, что у него ничего не получается, левую сторону щеки словно лизнул легкий ветерок. Годжерт повернул голову к этому дуновению и тогда увидел перед внутренним взором красную пульсирующую точку. Как будто где-то вдалеке билось чье-то сердце. А может, так оно и было? Может, это сердце человека, которого нужно найти и освободить?

Воин открыл глаза. Он знал, куда идти.

– Я вижу, у тебя все получилось.

– Да, хвала Саволу. – Годжерт поднялся, убрал кинжал за пояс, молот положил на плечо. – Я сделаю все, что в моих силах, если это действительно хоть как-то поможет Дивсу с Солом.

– Не сомневалась в тебе.

Женщина тоже поднялась.

Кресло, на котором она только что сидела, тут же растворилось в воздухе. Она даже не обратила внимания на это явление.

– Удачи тебе, воин. Надеюсь, у тебя все получится и, возможно, когда-нибудь мы еще встретимся с тобой.

Годжерт низко поклонился ей, а когда выпрямился, его недавней собеседницы уже не было. И если бы не странный кинжал у него за поясом, можно было бы подумать, что ему все привиделось. Он вновь остался один. Или нет?

– Вереса? – без особой надежды позвал он.

– Я здесь Годж. Я рядом.

Воин посмотрел в ту сторону, куда звал его голос кинжала, потом огляделся вокруг, словно надеясь увидеть незримо присутствовавшую рядом девушку. Нерешительно потоптался на месте и, наконец, вперив взор в пустоту перед собой, произнес:

– Вереса, я хочу, чтоб ты знала. – Он запнулся, немного помолчал, но, собравшись с духом, вскоре продолжил: – Буду я жить или умру, увижу тебя когда или нет, я, гхм...

– Смелее, Годж, – подбодрила его девушка.

– Ты мне очень нравишься, – наконец смог выдавить он.

Звонкий смех прокатился у него над головой.

– Ну, хоть что-то смог высказать. – Вереса была явно довольна. – Я тоже тебя люблю, милый.

Если бы не густая черная борода, лицо воина светилось бы не хуже алого здешнего солнца. Признание далось не легко. Он вытер несуществующий пот со лба, про себя отметив, что перчатки куда-то исчезли, и пошел на далекий зов чужой души.

Пустошь встретила их как старых знакомых, и несмотря на то, что пробиваться приходилось вновь по сплошному бездорожью, особых проблем не возникло. Они держались чуть северней основных караванных путей и блокпостов и уже через сутки были почти на месте.

Первым о том, что они подъезжают к Лабиринту Кейра, оповестил сигнал дозиметра. Уровень радиации резко пополз вверх, и Доган вынужден был остановить машину.

– Ну что, штурман? – обратился он к Морану. – Ты у нас знаток этих мест, так что веди. Только, пожалуйста, не изжарь нас по дороге.

– Не переживай. Машина довольно прилично защищена от радиации, другое дело, что обратно придется выбираться пешком.

– Надеюсь, этот поход не скажется на моих будущих детях? – буркнул Серж.

– Если будешь слушать меня, то нет, – ухмыльнулся Моран.

– Как отца родного, клянусь, – Серж молитвенно сложил руки. – Кстати, а почему это место зовут Лабиринт Кейра?

– А то ты не знаешь.

– Нет.

– Некогда ходили слухи, что в центре этой зоны до войны находился крупный исследовательский центр, по которому якобы и был нанесен удар. Сам понимаешь, что желающих добраться до него и наложить руки на то, что осталось, было предостаточно, даже несмотря на радиацию. Так как считалось, что основной комплекс был глубоко под землей и мог уцелеть.

– И что?

– Кейр был первым, кто смог пройти в центр зоны и вернуться назад.

– Он нашел комплекс?

– В том-то и дело, что нет. Но это выяснилось гораздо позже. Хотя кое-что он все-таки принес в качестве доказательства, что был там. И вскоре даже разбогател, торгуя электроникой, добываемой, как все считали, из центра Лабиринта.

– А это было не так?

– В том-то и дело, что нет.

– Не было никакого исследовательского комплекса, – встрял в разговор Доган. – Точнее, был, но липовый, сработавший как ложная цель. Но об этом узнали только после того, как другие старатели смогли пробиться через радиоактивную зону.

– При этом многие отдали богу душу, – добавил Моран.