дождя. – Думаю, она выслушает тебя, если ты исправишь впечатление, которое на нее произвел. Или обелишь себя хоть отчасти. Титулы и короны, Ранд, мало на кого из сестер производят впечатление, а на Кадсуане, насколько я знаю, менее всего. Куда больше ее интересует, умен человек или глуп. Если докажешь, что ты не дурак, она тебя выслушает.

– Тогда скажи ей... – Ранд сделал глубокий вдох. Свет, ему хотелось придушить Кисмана и Дашиву, и всех остальных голыми руками! – Скажи ей, что завтра я покидаю Фар Мэддинг и надеюсь, что она отправится со мной в качестве советчицы. – Льюс Тэрин облегченно вздохнул при первых словах Ранда; он был больше чем голос, потому что Ранд явственно почувствовал, как далее тот напрягся. – Скажи, что я принимаю ее условия. Я извиняюсь за свое поведение в Кайриэне и в будущем приложу все силы, чтобы следить за своими манерами.

Сказанное нисколько не вывело его из себя. Разве что несколько прибавило раздражения. Но Кадсуане ему нужна, если только Мин не ошибается, а Мин в своих видениях никогда не ошибалась.

– Значит, ты нашел то, что ищешь здесь? – Ранд, нахмурившись посмотрел на Верин, и она улыбнулась в ответ и похлопала его по руке. – Если бы ты заявился в Фар Мэддинг в надежде завоевать город, заявив, кто ты такой, то убрался бы отсюда восвояси, как только понял, что здесь ты не способен направлять Силу. Из чего следует, что ты что-то ищешь. Или кого-то.

– Может, и нашел, что нужно, – отрезал он. Нашел – правда, не то, что хотел.

– Тогда, Ранд, приходи этим вечером во дворец Барсалла, это на Круче. Любой расскажет, как его найти. Я в самом деле уверена, что она охотно выслушает тебя. – Поправив плащ, Верин словно только сейчас заметила, что плотная шерстяная ткань промокла. – Ого! Мне нужно обсохнуть. Да и тебе, думаю, не помешает. – Она повернулась, собираясь уйти, потом замешкалась и оглянулась на Ранда через плечо. Темные глаза не мигали. Вдруг голос ее зазвучал необычно сдержанно и настойчиво: – Ты мог бы поступить гораздо хуже, чем взять Кадсуане в советчицы, Ранд, но сомневаюсь, что можно придумать что-то лучше. Если она согласится и если ты и вправду не дурак, слушайся ее советов.

И Верин двинулась сквозь дождь, напоминая своей плавной походкой маленького лебедя.

Временами эта женщина меня пугает, пробормотал Льюс Тэрин, и Ранд кивнул. Кадсуане его не пугала, но заставляла относиться к ней с настороженностью. Любая Айз Седай, не давшая ему клятвы верности, вызывала настороженность. Не считая Найнив. Но и в ней Ранд не всегда был уверен.

Пока Ранд прошел две мили до гостиницы «Голова Советницы», дождь затих, зато усилился ветер, и под его напором вывеска, которая изображала сурового вида женщину в усыпанной самоцветами диадеме Первой Советницы, с громким скрипом раскачивалась на петлях. Общая зала гостиницы уступала размерами зале «Золотого Колеса», но стенные панели ее были украшены резьбой и отполированы, а столики под красными потолочными балками стояли не так тесно. Дверь в Женскую Комнату тоже была выкрашена в красный цвет, резьба на ней напоминала причудливые кружева. Резными были и полки над каминами из светлого мрамора. Слуги в «Голове Советницы» закалывали волосы отполированными до блеска серебряными заколками. На виду, у двери в кухню, стояли только двое из них, но и за столиками сидело всего три человека. Иноземные купцы держались подальше друг от друга, интересовало их как будто исключительно подогретое вино. Возможно, то были конкуренты, судя по хмурым взглядам, какими они изредка окидывали друг друга. Один, седой мужчина, был в темно-серой шелковой куртке, в ухе другого, худощавого с суровым лицом, сверкал красный камень размером с голубиное яйцо. В «Голове Советницы» обычно останавливались чужеземные купцы из самых богатых, а таковых ныне в Фар Мэддинге было не много.

Когда Ранд вошел, раздался негромкий звон маленьких колокольчиков; часы на каминной полке в Женской Комнате – как говорила Мин, они были в серебряном корпусе, – отбили час. Он еще не успел отряхнуть плащ, как появился Лан. Страж, встретившись с Рандом взглядом, покачал головой. Что ж, вообще-то Ранд и не рассчитывал на успех проведенных таким образом поисков. Даже для та’верена подобное казалось невозможным.

С кубками горячего вина в руках они расположились на длинной красной скамье перед одним из каминов, и Ранд рассказал Лану, что он решил и почему. Почему – лишь отчасти. Только самое важное.

– Окажись они сию минуту у меня в руках, я бы убил их и попытался сбежать, но если их убить, это ничего не изменит. Во всяком случае, толку от этого будет немного, – поправился он, насупившись и глядя в огонь. – Можно проторчать тут еще день, надеясь отыскать их завтра, и провести так не одну неделю. Несколько месяцев. Только мир не будет меня дожидаться. Я рассчитывал к этому времени уже расправиться с ними, но события опередили мои расчеты. И это только те события, о которых я знаю. Свет, что же еще случилось, чего я не знаю, потому что не слышал, чтобы об этом говорили за вином купцы?

– Обо всем знать невозможно, – тихо сказал Лан, – а часть известного всегда оказывается ложью. Возможно, даже самая важная часть. В том, чтобы понять это, и есть некая доля мудрости. И доля храбрости – в том, чтобы продолжать делать свое дело.

Ранд вытянул ноги к огню.

– Найнив тебе сказала, что они взяли в компанию Кадсуане? Сейчас они все вместе на верховой прогулке. – Скорей всего, уже обратно повернули. Ранд чувствовал, что Мин приближается. Ждать недолго. Она по-прежнему чем-то возбуждена, но это чувство угасает, едва нахлынув, как будто девушка старается сдержать волнение.

Лан улыбнулся, что бывало редко в отсутствии Найнив. Впрочем, до глаз его улыбка не добралась.

– Она запретила рассказывать тебе, но поскольку ты уже знаешь... Она и Мин убедили Аливию, что если они сами заинтересуют Кадсуане, может, у них получится привести ее к тебе. Отыскали, где она остановилась, и попросили поучить их. – Улыбка пропала, и лицо сразу стало каменным. – Моя жена ради тебя пошла на жертву, овечий пастух, – тихо произнес Лан. – Надеюсь, ты этого не забудешь. О многом она умолчала, но, по-моему, Кадсуане обращается с нею, как будто она до сих пор Принятая, если не послушница. Ты знаешь, как тяжело Найнив сносить подобное обращение.

– Кадсуане со всеми обращается так, словно они послушницы, – пробормотал Ранд. Бесцеремонный и кичливый? Свет, да как ему вести себя с этакой женщиной? И все же он должен отыскать способ. Ранд с Ланом сидели в молчании, глядя в огонь, пока от подошв сапог, подставленных к самому пламени, не повалил пар.

Благодаря узам Ранд повернулся вовремя, чтобы увидеть, как в дверях, ведущих на конюшенный двор, появилась Найнив, а за нею – Мин с Аливией. Они отряхивали плащи и оправляли дорожные платья, недовольно морщась из-за влажных пятен, как будто полагали остаться сухими в такую погоду. Как обычно, Найнив была при своем украшенном драгоценными камнями тер’ангриале, при поясе и ожерелье, при браслетах и перстнях, и том странном ан’гриале в виде соединенного цепочками браслета с кольцами.

Мин, прихорашиваясь, взглянула на Ранда и улыбнулась, вовсе не удивленная, конечно, что видит его тут. По узам доносилось тепло, как от ласкового прикосновения, хотя она попрежнему старалась подавить свое волнение. Двум другим женщинам потребовалось больше времени, чтобы заметить Ранда и Лана, но, увидев их, они отдали плащи слуге, чтобы тот отнес их в комнаты, и, присоединившись к мужчинам у камина, протянули к огню озябшие руки.

– Вам понравилась прогулка? Под дождем и с Кадсуане? – спросил Ранд, поднеся чашу ко рту и глотнув сладковатого вина.

Мин резко обернулась к нему, узы донесли колючки вины, однако лицо ее выразило крайнее возмущение. Он чуть не поперхнулся вином. Так это его вина, что они встречаются с Кадсуане у него за спиной?

– Не надо так смотреть на Лана, Найнив, – промолвил Ранд, когда сумел заговорить. – Мне Верин сказала. – Найнив перевела свой сердитый взор на него, и он покачал головой. Ранд слышал, что женщины склонны всегда считать виноватым мужчину – в чем бы то ни было, – и, кажется, порой действительно в это верят! – Я прошу прощения за все, что вам пришлось испытать от Кадсуане из-за моего поведения, – продолжил Ранд, – но этого больше не нужно. Я попросил ее быть моей советчицей. Точнее, я попросил Верин передать, что хочу попросить ее об этом. Сегодня вечером. Если повезет, завтра она отправится с нами.