Он поднимался все выше, пока не оказался над краем выступавшего карниза. Невидимая упряжь исчезла, и его сапоги опустились на наклонную крышу; подошвы чуть скользнули по мокрым серым плиткам. Скорчившись, Ранд пополз вверх на четвереньках. Через несколько мгновений снизу приплыл Лан. Оказавшись на крыше, Страж тоже пригнулся и всмотрелся в переулок внизу.

– Она ушла, – сказал он наконец. Повернувшись и встав лицом к Ранду, Лан указал рукой. – Нам туда.

Среди шиферных плит, ближе к коньку крыши, был вмонтирован люк, обитый по краям металлом, чтобы вода не затекала внутрь. Откинув дверцу, Ранд спустил ноги в пыльное пространство чердака, тускло освещенное через отверстие люка. Какое-то мгновение он висел на руках, потом разжал пальцы и пролетел несколько футов до пола. Не считая трехногого стула и сундука с откинутой крышкой, в вытянутом помещении не было ничего, как и в том сундуке. По-видимому, Зерам перестал использовать чердак под кладовку, когда жена начала пускать жильцов.

Двое мужчин, легко ступая, осматривали половицы, пока не нашли еще один люк, побольше, заподлицо вделанный в пол. Лан ощупал медные петли и прошептал, что они не смазаны, но не заржавели. Ранд вытащил меч и кивнул, и Лан рывком распахнул люк.

Ранд понятия не имел, что обнаружит внизу, когда, опершись рукой о край люка, спрыгивал в проем. Он ловко приземлился на цыпочки в комнате, которая, по всей видимости, использовалась вместо чердака – вдоль стен расставлены платяные шкафы и комоды, деревянные сундуки громоздятся друг на друга, на столах стоят стулья. И менее всего Ранд ожидал увидеть двух распростертых на полу мертвецов. Их как будто приволокли в кладовку и бросили тут. Черных распухших лиц было не узнать, но у того, что пониже, в волосах виднелась серебряная заколка с большим красным камнем.

Лан, бесшумно спрыгнув с чердака, увидел трупы и приподнял бровь. И все. Его вообще ничего не удивляло.

– Здесь Фейн, – прошептал Ранд. Прозвучавшее имя словно взорвалось в его теле: в боку в тот же миг запульсировали обе раны, та, что постарее, – ледяным диском, вторая – огненной полосой поперек него. – Это он прислал письмо.

Лан мечом указал на люк, но Ранд покачал головой. Он хотел своими руками убить изменников, однако теперь Торвал и Гедвин мертвы – и почти наверняка Кисман тоже. То был его распухший труп, о котором упоминал купец в «Золотом Колесе». И еще Ранд понял, что ему все равно, кто их убил, лишь бы они были мертвы. Если бы какой-то незнакомец прикончил и Дашиву, это тоже не имело значения. Но Фейн – совсем другое дело. Фейн наводнил Двуречье троллоками и нанес Ранду вторую неизлечимую рану. Если Фейн где- то рядом, Ранд не должен дать ему уйти. Он жестом велел Лану действовать, как на чердаке, а сам, обеими руками сжимая меч, встал у двери. Когда Лан распахнул дверь, Ранд ворвался в просторную, освещенную лампами комнату с кроватью под балдахином у дальней стены и с маленьким камином, где потрескивал огонь.

Спасла Ранда только быстрота. Уголком глаза он уловил какое-то движение, что-то рвануло плащ, раздувшийся у него за спиной, и юноша неловко развернулся, отражая размашистые удары кривого кинжала. Каждое движение давалось напряжением воли. Раны в боку уже не просто пульсировали болью; боль терзала его, плоть наперебой рвали когтями раскаленное железо и вечный лед. Льюс Тэрин взвыл. Но Ранд мог думать только о всепоглощающей боли.

– Сказал же тебе, он мой! – вскричал костлявый человечек, отпрыгивая в сторону от меча Ранда. С искаженным от ярости лицом, с большим носом и торчащими ушами, он казался страшилищем, которыми пугают детей, но в глазах его горела жажда убийства. Оскалив в рычании зубы, он походил на взбесившегося хорька, одолеваемого смертельной яростью. На бешеного хорька, готового наброситься даже на леопарда. А с этим кинжалом в руках он мог убить сколько угодно леопардов. – Мой! – завопил Фейн, вновь отскакивая, когда в комнату ворвался Лан. – Убей того, уродливого!

Лишь когда Лан развернулся к нему спиной, Ранд понял, что в комнате есть еще кто-то, кроме Фейна, – высокий бледнолицый мужчина, чуть ли не с готовностью скрестил свой клинок с мечом Стража. Лицо Торама Райатина было изможденным, но в танце мечей он двигался плавно, с ловкостью мастера клинка, каковым и был. Лан встретил его атаку с равной грациозностью, мгновенно войдя в ритм танца стали и смерти.

Увидев здесь, в Фар Мэддинге, да еще в поношенной одежде, человека, который претендовал на королевский трон Кайриэна, Ранд поразился, но не отвел взгляда Фейна, и меч его был направлен в сторону бывшего торговца. Приспешника Темного, и даже хуже, как когда-то давно его охарактеризовала Морейн. Слепящая боль заставляла Ранда спотыкаться, но он все равно наступал на Фейна, не обращая внимания на топот ног и звон стали у себя за спиной, точно так же не вслушиваясь в стоны Льюса Тэрина. Фейн скакал и метался, пытаясь подобраться ближе, чтобы пустить в ход кинжал, которым нанес когда-то Ранду неисцелимую рану, и то и дело приглушенно сыпал ругательствами, когда клинок Ранда вынуждал его отступить. Неожиданно Фейн повернулся и побежал куда-то в глубь дома.

Едва Фейн выскочил из комнаты, страдания Ранда уменьшились до слабой боли, но двинулся он следом за тщедушным человечком тем не менее осторожно. И уже в дверях заметил, что Фейн вовсе не собирается прятаться. Он поджидал Ранда у ведущей вниз лестницы, сжимая в руке кривой кинжал. В головке рукояти кинжала, отражая свет ламп, стоявших на столах в лишенной окон комнате, мерцал крупный рубин. Стоило Ранду ступить за порог, как огонь и лед принялись терзать его тело с новой яростью, и он почувствовал, что сердце едва не разрывается в клочья. Он мог держаться прямо только ценой огромного усилия, на одной железной воле. Сделать шаг вперед казалось и вовсе невозможным, но Ранд сделал его, а потом и еще один.

– Я хочу, чтобы он знал, кто его убил, – брюзгливо заскулил Фейн. Он злобно глядел на Ранда, но разговаривал, казалось, сам с собой. – Я хочу, чтобы он знал! Но если он умрет, то перестанет досаждать мне в снах. Да. Тогда он перестанет в них являться, – и с улыбкой Фейн поднял вторую, свободную руку.

По лестнице поднялись Торвал и Гедвин, неся переброшенные через руку плащи.

– Я говорю, что мы и близко не подойдем к нему, пока я не буду знать, где остальные, – ворчал Гедвин. – М’Хаель убьет нас, если...

Не думая, Ранд повернул запястья в «Рассечении Ветра», а потом сразу же провел «Раскрытие Веера».

Иллюзия вернувшихся к жизни мертвецов исчезла, и Фейн с воплем отскочил назад, по лицу его побежала кровь. Вдруг он склонил голову, как будто к чему-то прислушиваясь, и через миг, обрушив на Ранда вопль бессловесной ярости и злобы, сбежал вниз по лестнице.

Гадая, что на него нашло, Ранд шагнул было следом, но тут Лан поймал юношу за локоть.

– Овечий пастух, на улице перед домом полным-полно Стражи. – На куртке Лана, слева на боку, темнело влажное пятно, но меч его был в ножнах, что ясно говорило о том, кто оказался более искусным в том танце. – Если уходим, самое время выбираться на крышу.

– В этом городе человеку с мечом даже по переулку не пройти, – проворчал Ранд, пряча оружие в ножны. Лан не засмеялся, впрочем, он вообще смеялся редко, разве только с Найнив. Внизу под лестницей поднялся шум, послышались крики. Возможно, Уличная Стража схватит Фейна. Воможно, его повесят, найдя наверху трупы. Малая кара за все его злодейства, но придется смириться. Не в первый раз Ранду приходилось поступать вопреки своим желаниям.

Забравшись на чердак, Лан подпрыгнул, ухватился за край люка, подтянулся и вылез на крышу. Ранд не был уверен, что сумеет проделать то же самое. Нестерпимая боль ушла вместе с Фейном, но ощущения были такие, словно его долго били по боку топорищем. Он еще собирался с силами, когда в люк заглянул Лан и протянул руку.

– Может, овечий пастух, они наверх и не сразу поднимутся, но зачем нам их дожидаться?

Ранд ухватился за руку Лана, тот потянул его вверх, и, зацепившись за край люка, юноша выполз на крышу. Низко пригибаясь, они добрались по мокрому шиферу до задней части здания, потом начали короткий подъем к коньку крыши. Несмотря на стражников на улице, была еще надежда уйти незамеченными, особенно если удалось бы подать Найнив сигнал, чтобы она как-нибудь отвлекла возможную погоню.

Ранд добрался уже до гребня крыши, как позади раздался неприятный скрежет – сапог Лана