— Я буду осторожен. Я более сведущ во всем, чем остальные.
Говоря это, он думал, как Сольвейг улизнуть от Терье. Она должна уйти отсюда. Он по- прежнему обнимал ее, хотя в этом уже не было необходимости.
— Терье пришел в такую ярость только из-за этого лекарства? В таком случае он сам болен! Он просто опасен!
— Нет, не только из-за этого. Ты же знаешь: в последнее время Йолин страдает рвотой. И Терье ненавистно то, что я без конца стираю белье.
— Мне показалось, что Терье сам не слишком опрятен. Его манеры за столом…
— Я знаю. Но ведь он же мужчина! Он считает, что будет выглядеть более мужественным, если будет вести себя за столом, как свинья. Но вокруг него все должно быть безупречно!
Осторожно высвободившись из его объятия, она отбросила со лба прядь волос усталым движением руки и сказала:
— Йолину стал мешать дневной свет…
Эскиль вздрогнул. Состояние мальчика становилось критическим. Ему никогда не добраться до Гростенсхольма. Но если бы даже они сумели добраться туда, что тогда? Что бы его ожидало там?
— Сольвейг, я понимаю, тебе сейчас не до этого… Но наследство, принадлежащее тебе и мальчику… Если ты хочешь уехать отсюда, тебе понадобятся деньги. Ведь ты имеешь право потребовать часть денег от Терье?
— О чем ты говоришь? Он же милостиво позволил нам жить здесь! И, поверь, нам это досталось не бесплатно!
— Я знаю, ты работаешь на него, словно раба. К тому же он прибрал к рукам все ваши деньги, не так ли?
— Да, чтобы перестроить Йолинсборг. Он утверждает, что сделал это ради нас! Но мы не просили его об этом, и мы не имеем от этого никаких доходов. Мы не получили ни одного шиллинга. Проклятый дом!
Больше они разговаривать не решились, услышав на кухне шаги Терье. Они тоже вышли туда.
— Ты готов? — как обычно, хрюкнул Терье.
— Да.
И когда они поднимались вверх по склону холма к Йолинсборгу, Эскиль чувствовал глубокое отвращение к своему хозяину. Как и Терье к Эскилю, что и говорить, друзьями они не были! Поэтому они обсуждали нейтральные вопросы.
— Скажи мне, — не спеша проговорил Эскиль. — Твой старший брат Йолин… Где он теперь?
— В сумасшедшем доме в Сотене.
— Ты уверен в этом? Не он ли это скрывается в Йолинсборге и до смерти пугает всех? А то и убивает?
— Я тоже думал об этом. Он был зол на приезжих, считал, что они отняли у него дом. Так он и рыскал среди кустов и заглядывал в окна, пока его не схватили.
— Как он выглядел?
— Ну-у… Как я. Мы были похожи. Но теперь он, конечно, выглядит диким и безумным.
— Значит, ты не навещаешь его?
— Этого сумасшедшего? Мы никогда не были дружны с ним. Я ни разу не был там. Да и зачем мне туда наведываться?
Эскиль все больше и больше проникался отвращением к Терье Йолинсону. — Сколько ему теперь лет, твоему брату?
— Я уже не знаю. Может быть, около сорока.
Эскиль попытался вспомнить жуткое лицо, привидевшееся ему во сне. Нечто подобное видел во сне и Мадс, когда жил в Йолинсборге.
— Нет, я думаю, он был гораздо старше, — сказал он вслух.
— Кто? Эскиль пояснил.
— Ах, эти фантазии. Нет, если бы это был Йолин, наш брат, Мадс узнал бы его.
— Да, верно.
— Скажи мне вот что: что же ты обнаружил?
— Возможно, то же самое, что и твои прежние постояльцы, Мадс, все те, кто погиб или пропал без вести. Все они подошли к сокровищам слишком близко.
Йолинсборг уже возвышался над ними. Значит, Эскиль тоже напал на след. Суждено ли ему погибнуть?
От этой мысли у него мороз бежал по спине, и он невольно замедлил шаги. Идти дальше было просто неразумно.
— И где же они спрятаны? — с вызовом спросил Терье. Ему нужно было знать об этом! И ему вовсе не хотелось, чтобы ему напоминали о том, что сам он не в состоянии был осмыслить происходящее.
— Ты сам знаешь, что сокровища спрятаны в первоначальной крепости Йолина. В бумагах, что лежат под яблоками, тоже об этом сказано.
— Ну и что из этого?
— Но полное имя господина Йолина было Йолин Йолинсон.
Терье остановился. Его светло-серые глаза смотрели на Эскиля враждебно.
— Значит, он не был первым Йолином. Терье был жестоко обижен тем, что от него скрылась такая очевидная вещь.
— Дело здесь вовсе не в имени, — возразил он. — Его называли первым Йолином, потому что он был таким могущественным.
— А что, если это было не так? Вспомни, как там написано: «Господин Йолин… построил свой дом в безветренном месте». Разве это не говорит о том, что он сделал это сознательно — в противовес прежним условиям жизни?
Терье снова тронулся с места.
— И куда же ты собираешься направиться?
Терье Йолинсон был очень толковым по части хозяйства. Мышление же его было на редкость неразвитым.
И Эскиль принялся объяснять ему все по порядку.
— О доме господина Йолина говорится в записях именно как о доме. Но там говорится еще: «первая крепость Йолина». Это должно было быть какое-то другое здание, появившееся позже. Это должна была быть настоящая крепость!
— Чушь! Этот дом и называется Йолинсборгом.
— Поскольку в записях стоит: «крепость Йолина». Я полагаю, что существует настоящая крепость, расположенная в тихом, безветренном месте. Но вот мы и пришли. Давай посмотрим бумаги!
Совершенный сбитый с толку, Терье отпер ключом дверь, и они вошли в дом.
Как и в первый раз, когда он вошел в Йолинсборг, Эскиль почувствовал странную атмосферу этого дома. Его больше не трогала красота, присутствовавшая в каждой мелочи. Он смертельно боялся этого дома.
Они направились прямо в кладовую.
— Сейчас мы посмотрим, — сказал Терье, делая вид, будто ему известно, о чем говорится в этих записях. — Обложки… Вот одна из них. Осторожно, не повреди бумаги!
— У тебя есть клещи?
— Я прихватил их с собой как раз для этой цели.
