— Поверни башку, кретина кусок.

Капрал послушно выполнил требование. И изумленно замер.

— Можешь мне объяснить, что это за явление в небе? Ваша база имеет к этому отношение?

— Н-нет, — выдавил капрал. — Это не наше. По крайней мере, я о таком не слышал.

— Скажи-ка, а ты всегда абсолютно точно можешь понять источник своих неприятностей?

— Ну… нет. Но чем опасность ближе, тем я острее чувствую…

— Не эта ли тучка на этот раз заставила тебя благоухать?

— Возможно…

— Тогда держись от нее подальше. Мы ведь можем добраться до базы, не приближаясь к ней?

— Ага, — кивнул капрал. — Только боюсь, она сама к нам приблизится…

Он оказался прав. Петр уже видел, что в их сторону, вынырнув из-под края тучи, несутся два темных объекта. Для воздушных летательных аппаратов, использовавшихся на планетах в известном космосе, их очертания были непривычными. По оценке лоцмана, дистанция сближения — три километра, скорость — около ста километров в час. Петр подключился к бортовой оптике, увеличил картинку, вывел ее на лобовой экран глайдера для изучения. Объекты имели дисковидные тела около семи метров в диаметре и двух метров в толщину, по окружности диска вращалась размытая от скорости плоскость, видимо являвшаяся несущим элементом двигателя. Никаких выступов или надстроек. Сплошная матово-черная поверхность. Таких кораблей Петр никогда не видел.

— Эта техника точно не ваша?

— Да нет же, — пожал массивными плечами Ронор Журка с выражением полного недоумения на лице, — у нас, кроме транспортных глайдеров, ничего нет. Командование обещало подбросить парочку аэрокосмических истребителей для патрулирования подступов к базе с воздуха, но это будет только в следующем году. Эти леталки точно не наши.

Хотелось бы знать, что здесь происходит, и срочно, Петр жутко ненавидел неопределенность.

— Капрал, немедленно свяжись с базой. Выясни, что это такое.

— Да с базой нет связи. Уже давно… Все частоты забиты помехами. Думаю, шеф еще и поэтому отправился на челноке — прояснить ситуацию, а не только из-за моего запаха…

Петр остолбенело уставился на дегенерата в военной форме, корчившего на своей дебильной роже виновато-глупую улыбку. Ситуация сразу изменилась коренным образом.

— И ты это говоришь мне только сейчас? — сквозь зубы зашипел Петр. — Перед нами враг! Оружие к бою и дави на скорость, капрал! Если они не умеют двигаться быстрее, чем сейчас, то проскочим. Выполняй!

— Да, мой лейтенант! — от облегчения капрал даже плечи расправил, радуясь, что с него свалился такой груз ответственности. Послушный его жалкой воле, глайдер ощутимо рванул вперед.

Надежда не оправдалась. Чужаки умели летать быстро. Расстояние до них стремительно сокращалось. Лазерная турель тем временем выдвинулась из люка на днище глайдера, развернув хобот ствола в сторону мишеней.

«Воздушный бой — это не для меня, — подумал Петр. — Шансы уцелеть почти нулевые…» Сетка прицела четко зафиксировалась на целях, чутко смещаясь по мере изменения их траектории.

— Огонь!

— Да, мой лейтенант!

— ОГОНЬ! — заорал Петр, прерывая ответ недоумка.

Лазерная турель разрядилась серией световых импульсов. Борт левого чужака вспух огненным грибом, он резко свернул вниз, к земле. Это еще не падение, а маневр уклонения, понял Петр. Второму кораблю лазер сбил плоскость движителя — она брызнула обломками, и чужак, потеряв опору в воздухе, почти вертикально рухнул вниз, словно нанизанный на невидимую спицу. А вот этому уже хана…

Затем Петра словно вырвало из реальности. Сознание куда-то повело, предметы смазались перед глазами, но мгновенье спустя все вернулось в норму. Или почти в норму. Дико болела голова. Саднило горло. Из глаз сами собой безостановочно текли слезы. Он ошеломленно огляделся.

Так, оценим ситуацию…

Похоже, выглядит он сейчас неважно: докторская утилита лоцмана вывела на виртуалку длиннющий список мелких внутренних повреждений, изучать который не хотелось совершенно. Бессмысленное занятие. И так ясно, что тренированное тело не подвело, а часть предназначавшегося Петру удара, который не смог остановить борт глайдера, поглотил пилотник. Именно поэтому Петр быстро пришел в себя. Вот что значит вовремя подстраховаться и переодеться… И пристегнуться ремнями — это тоже сыграло роль. Но капралу досталось гораздо больше. Если учесть, что Ронор Журка имел жутковатый вид еще с рождения, то после удара неизвестного оружия он выглядел просто страшно. Из носа, рта, ушей распластавшегося на сиденье, как раздавленная рыба, вояки текла кровь, глаза покраснели от полопавшихся сосудов, он хрипел, с трудом хватая широко раскрытым ртом словно бы загустевший воздух.

Но находились они оба в совершенно одинаковом положении — безвыходном.

Корабли чужаков исчезли из поля зрения. То ли грохнулись оба, то ли убрались зализывать раны, это уже неважно, сути дела это не меняло: глайдер камнем падал на скалы, темнеющие в километре внизу. Двигатели заглохли. Катапультирование в машинах этого типа не предусмотрено. Парашютов нет. Так что сделать ничего нельзя. Петр воспринял это с философским спокойствием. Воин из клана «Скорпионов» не имеет права бояться смерти.

Захотелось сказать что-нибудь ободряющее капралу напоследок, но из странно онемевшего горла не вырвалось ни звука, видимо, контузия повредила голосовые связки. Ничего, для такого дела сгодится и лоцман:

«Слышишь меня, капрал?»

«Помоги… подыхаю… не могу пошевелиться… в аптечке анестетик…»

«Не поможет тебе аптечка. Слушай меня: среди пилотов в ходу есть одна хорошая традиция, мы называем ее „железной молитвой“. Самое время. Повторяй: „Смерть воина идет по его пятам, но он всегда на шаг впереди, и сдаются лишь слабые духом…“»

«Издеваешься, сучонок… Да иди ты к черту…»

Отработанный долгой практикой хук вырубил капрала надежнее оружия чужаков. Прижатое ремнями грузное тело сместилось от удара в челюсть, голова склонилась на другую сторону сиденья, словно Ронор больше не желал его видеть. Мучиться перед смертью этому человечку совсем не обязательно. Затем Петр расслабился в ожидании неизбежного. И даже попытался улыбнуться. Не без иронии. Третий знак судьбы оказался черным, как зев бездонного колодца.

Довольно долго Кассид лежал неподвижно, таращась в потолок и стараясь уразуметь, где он находится. С головой творилось что-то непонятное. Он что, накануне перепил? С какой стати его так мутит? Что за каша с памятью? Словно кто-то всадил ему в мозги заряд из станнера — все перемешалось, обрывки из разных прожитых лет хаотично теснились и переплетались в сознании, вызывая причудливые видения. Вспоминалось все, что угодно, в том числе и то, о чем вспоминать не хотелось, а вот здесь и сейчас… Да еще потолок вертится перед глазами, словно заведенный…

Нет, нужно слезать с койки, иначе не разобраться.

Он начал поворачиваться на бок и сразу уперся рукой в соседний ложемент. Так вот он где. Анабиоз- отсек. Спальник. Был гиперпрыжок, иначе с какой стати ему здесь находиться… Вот только откуда прыжок и куда? Похоже, он здорово влип. Система жизнеобеспечения ложемента оказалась не на высоте, и гипер поработал с его сознанием. Не фатально, но… Первый случай на его памяти… А впрочем, кто знает, первый или не первый, если он сейчас совсем не помнит, что было до прыжка…

Но все равно нужно вставать…

Эластичные растяжки, крепившие ложемент к стенам, предательски поддались под его телом, и