глазам резануло. Нет, не по глазам.

— Вот и работай с ними, — вздохнул Алексей и брезгливо поморщился, словно выгребную яму учуял. — Ну никак одних нельзя оставить, сразу шалят детишки. Как ты думаешь, чем они сейчас заняты?

— Понятия не имею.

— А ты присмотрись, присмотрись. При них еще ладно, играй в новенького, но уж при мне… Кстати, меньше будут стесняться, а то очень уж подозрительно косятся на большого дяденьку. Так что у них там сейчас, как ты думаешь?

Александр попробовал разглядеть… куда там! Сквозь мерцающую сетку стенной арматуры можно было понять только одно: кто-то действительно шалит. Без всякого злого умысла, но затрачивая такие силы, что хватило бы слона поднять.

— Не разберу никак.

— Тогда пошли, посмотришь поближе. Если не напугаем.

Шалунам было не до испуга. И отвлекаться от своего важного дела они не собирались. Со стороны — с человеческой стороны — это действительно выглядело детской игрой в «гляделки».

Видимо, шуточки насчет безответственности и хождения за пивом продолжались довольно долго, и, как это бывает по законам диалектики, количество перешло в качество. Шутники, те самые парень и девушка, сидели в разных углах комнаты и пристально всматривались друг другу в глаза. Остальные с интересом наблюдали за поединком.

Посмотреть было на что. Особенно верхним зрением. Колышущиеся и вращающиеся радужные пузыри время от времени, словно грозовые тучи, выплескивали желтые молнии, прогибались под ударами, рвались и тут же заращивали дыры. В защите парня дыры появлялись гораздо чаще, зато его ответные удары становились все злее и мощнее. Желтый цвет постепенно сменялся злобным тускло-багровым.

— Брэк, — негромко сказал Алексей. — На сегодня хватит, давайте чай пить.

— Погоди, не мешай, — девушка отмахнулась, не отрывая взгляда от соперника. — Сейчас он не выдержит, и с него…

— Я не выдержу?! Я вот сижу и думаю, что с тебя потребовать: «Балтику» или «Ярпиво»!

«И впрямь — дети! — молча ужаснулся Александр. — Они тут на пиво поспорили, а потом будут половину жизни по больницам бегать! И ведь ничего им сейчас не объяснишь…»

— Хватит, ребята, хорошего понемногу, нехорошего — тоже. Пиво с меня, две бутылки, — голос Алексея приобрел мягкость резиновой дубинки, а сам он шагнул в комнату. Расставил руки так, чтобы взгляды с обеих сторон уперлись в его раскрытые ладони. — Хватит дуэлей, господа! На сегодня хватит дуэлей! И кстати, я извиняюсь, но ошибочка у вас вышла.

— Какая? — первой откликнулась девушка.

— Если бы одна… Вот сейчас за чаем и будет о чем поговорить. А пока что — наряд вне очереди, будете вдвоем на стол накрывать. Анюта, бери их в свою команду, пусть чашки таскают!

— Нужны они мне?! — откликнулась с кухни Аня. — Еще разобьют! Или друг на друга кипятком плескаться начнут.

— И кстати, об очереди и нарядах, — продолжил Алексей. — Лето на носу, если кто-то еще не заметил. Со своей детворой я уже бродячий сезон открыл. Народ, какие будут предложения?

— В ле-е-ес!!! — хором ответил народ.

— С палатками? С ночевкой?

— С но-чев-кой!!!

— Тогда подумайте всерьез о выезде, организации, порядке и тэ дэ. Снарягу я на первых порах обеспечу, однако кто будет харчи покупать, а кто на горбу тащить, это уж сами решайте. Чтобы не было, как сегодня. И заодно — кто будет ваши котелки и чайники от копоти отскребать. Если какой-нибудь особо продвинутый Древний освоил технику магического мытья посуды, пусть сразу поделится с обществом, мы ему памятник поставим.

— Из мрамора или из золота? — ехидно поинтересовался кто-то.

— Из консервных банок. Но в натуральную величину, с протертой до дыр кастрюлей в руках. И в венке из картофельных очисток, если еще и с этим делом заодно разберется. Кроме шуток, ребята, дежурный по лагерю — должность ответственная, по природной скромности не каждый согласится. Так что подумайте серьезно, кто с кем вместе хочет принести пользу товарищам и в какой последовательности будем чередоваться. Готов дежурить первым. Кто в напарники пойдет? — Алексей оглянулся.

— Я, наверное, не пойду, — Александр потер подбородок. — Тут и в самом деле без опыта сложно, так что предлагаю: пара дежурных, один с походным опытом, второй на подхвате. Стажером, так сказать. Не знаю, как у вас тут заведено, я человек новый… Вдвоем мы запросто справимся, вот только как бы потом очередь не дошла до пары, которая огонь только на кухне разжигала. Все равно кому-то помогать придется — зачем тогда очередь?

— Можно и по-другому сделать, — откликнулась девушка, только что игравшая в «гляделки». — Кто-то костер разводит, кто-то на этом костре готовит, еще кто-нибудь воду таскает — у кого что лучше получается.

— Можно и так, — согласился Алексей. — Лена, а ты сама что будешь делать?

— Все, что нужно, кроме костра и дров.

— То есть согласна быть постоянным поваром? — уточнил Алексей и покачал головой. — Не думаю, что тебе это понравится. Все по лесу гуляют, а ты трижды в день вокруг костра с поварешкой пляшешь. Встаешь раньше всех… Кстати, проблему дежурства твой подвиг все равно не решает — если, конечно, ты не захочешь еще и воду таскать, и котелок мыть.

— А почему постоянным?! — возмутилась Лена. — Что, больше никто готовить не умеет?

— Значит, и отдельно дежурство поваров назначить… Кстати, на костре готовить — это уметь надо, это не плита. А раз уж ты согласилась на эту тонкую работу, то вряд ли другие умельцы найдутся. Или есть еще желающие?

Если таковые и были, то не отозвались. Только недавний спорщик довольно хмыкнул:

— Я же тебе говорил, что инициатива наказуема…

— Слушай, Антон, ведь достанешь, — неожиданно вступился за девушку Роман-агитатор. — Есть предложение, господа Древние: первым на таскание воды и мытье посуды назначить вот этого джентльмена — дабы впредь не смеялся, пока другие работают. Кто за? Один против! Ничего, Антошка, не бойся, парень ты крепкий, справишься.

— Ну хорошо, пускай, — несколько ошалело согласилась жертва демократии. — А с кем я в паре получаюсь?

— Со мной, не бойся, — Алексей был явно доволен только что произошедшим судом. Скорым, но справедливым. — Считай, повезло тебе. Первый выход будем делать коротким, на пару дней — вы пока еще не втянулись. Так что дежурить нам с тобой только до полуночи, а потом нас сменят. Ужин приготовим, котелок вымоем — и спать. Следующая пара готовит завтрак, к обеду сворачиваем лагерь.

— А кто следующий? — блеснул глазами Антон. — Помнится, кому-то еще вне очереди назначали…

— Вторая пара — Саша и Лена. Справедливо, народ? Или кто не согласен? Если все «за», тогда следующий вопрос. Куда мы идем?

Зашуршала и расстелилась по столу карта. Желто-горек и его окрестности, километров на двадцать от города.

— Принимаются заявки и предложения! Кто места знает, чтобы красиво, с водой и людей поменьше?

Летний лес шумит совсем не так, как весенний. Особенно ночью.

Днем человек не столько слушает, сколько смотрит. Его привлекает и отвлекает свежая, только что пробившаяся зелень с яркими всплесками ранних цветов; пока не развернулся ввысь и вширь подлесок, человек видит сквозь будущую непролазную чащу на сотни метров во все стороны. Да и ошалевшие от поисков семейного счастья птахи звенят в ушах так, что не до шорохов, не до пришептываний… Ночь смазывает зелень в смутное пятно, заставляет цветы мерцать бледными призрачными свечками, разгоняет на ночлег порхающих певцов. Ночью в лесу человек вспоминает, что назначенное ему время — день, и любой ветерок в далеких вершинах заставляет прислушаться к своему негромкому шепоту.

Так вот, в весенних деревьях любой шепоток ветра—с присвистом. И ветви поскрипывают тоньше.