охладителя с пульверизатором, R-12, если теперь уже сможешь его достать, когда кругом озоновые дыры и все остальное, или R-134a, и направляешь струю на цилиндр замка, пока задвижка не заморозится.

В домашнем задании «заморозил-просверлил» нужно обработать замок на платном телефоне, парковочном счетчике или почтовом ящике. Потом, используя молоток и стамеску, расшатываешь замороженный цилиндр замка.

При выполнении домашнего задания типа «просверлил-и-залил» нужно сверлить платный телефон или банкомат, потом вкручиваешь насадку масленки в дыру и при помощи смазочного пистолета доверху накачиваешь свою мишень промышленной смазкой, ванильным пудингом или жидким цементом.

Не то чтобы Проекту Разгром нужно набить карманы наличными. Мыловаренная Компания на Пэйпер- Стрит завалена заказами. Господи помилуй, когда наступят праздники. Домашнее задание нужно, чтобы выработать у тебя хладнокровие. Тебе нужно набить руку. Сделать свой вклад в Проект Разгром.

Вместо стамески можно использовать электродрель при работе с цилиндром замка. Так же неплохо срабатывает, притом гораздо тише.

Именно такую беспроводную электродрель полицейские приняли за пистолет, когда пристрелили Большого Боба.

Большого Боба невозможно было увязать с Проектом Разгром, бойцовским клубом или мылом.

В бумажнике в его кармане было фото. На фото был он сам, огромный и на первый взгляд совсем голый, позирующий в культуристской повязке на каких-то соревнованиях. «Так жить — глупо», — когда-то рассказывал Боб, — «Ты слепнешь от прожекторов и глохнешь от фоновой музыки из колонок, а судья командует: „Расправь правую грудную, напряги и держи“.

«Подними руки так, чтобы мы их видели!» «Расправь левую руку, напряги бицепс и держи».

«Ни с места!»

«Бросай оружие!»

Это лучше, чем настоящая жизнь.

На его руке был шрам от моего поцелуя. От поцелуя Тайлера. Скульпторные волосы Большого Боба были сбриты, а отпечатки пальцев выжжены щелоком. И лучше было получить ранение, чем быть арестованным, потому что если тебя арестовали — ты выбываешь из Проекта Разгром, никаких больше домашних заданий.

Одну минуту Роберт Поулсон был маленьким теплым очагом, средоточием всего живого в этом мире, — а в следующий миг Роберт Поулсон стал предметом. После выстрела полицейского, — восхитительное чудо смерти.

Сегодня вечером в каждом бойцовском клубе лидер филиала ходит кругами во тьме за спинами столпившихся людей, которые разглядывают друг друга через пустой центр каждого подвала клуба, и его голос выкрикивает:

— Его имя — Роберт Поулсон!

И толпа подхватывает:

— Его имя — Роберт Поулсон!

Лидер кричит:

— Ему сорок восемь лет!

И толпа подхватывает:

— Ему сорок восемь лет!

Ему сорок восемь лет, и он был частью бойцовского клуба.

Ему сорок восемь лет, и он был частью Проекта Разгром.

Только по смерти мы обретаем имена, потому что только по смерти мы более не являемся частью общей воли. По смерти мы становимся героями.

И толпа орет:

— Роберт Поулсон!

И толпа орет:

— Роберт Поулсон!

И толпа орет:

— Роберт Поулсон!

Сегодня ночью я пришел в бойцовский клуб, чтобы закрыть его. Я стою в пятне света по центру помещения, и клуб ликует. Для всех здесь — я Тайлер Дерден. Умный. Сильный. Решительный. Я поднимаю руки, требуя тишины, и заявляю — почему бы всем нам ни провести ночь как ночь! Идите по домам на сегодня, и забудьте про бойцовский клуб.

«Думаю, бойцовский клуб послужил своим целям, не так ли?» Проект Разгром отменяется.

«Я слышал, сегодня по телевизору будет хороший футбольный матч…» Сотня мужчин просто стоит и пялится на меня.

«Человек погиб», — говорю я, — «Хватит, игра окончена. Больше не смешно». Потом из темноты звучит голос невидимого лидера отделения:

— Первое правило бойцовского клуба — не упоминать о бойцовском клубе.

Я ору — «Все по домам!»

— Второе правило бойцовского клуба — не упоминать нигде о бойцовском клубе.

«Бойцовский клуб отменяется! Проект Разгром тоже».

«Я — Тайлер Дерден!», — кричу я, — «И я приказываю вам убираться отсюда!» И никто на меня не смотрит. Люди только рассматривают друг друга через центр комнаты.

Голос лидера филиала медленно описывает круг по комнате. В бою только двое. Без рубашек. Без обуви.

Бой продолжается, продолжается, продолжается ровно столько, сколько нужно.

Представьте, как такое происходит сейчас в сотне городов, на полудюжине наречий.

Правила кончаются, а я по-прежнему стою в свете по центру помещения.

— Назначенный бой номер один, занимайте место, — выкрикивает голос из темноты. — Очистить центр клуба!

Я не двигаюсь.

— Очистить центр клуба!

Я не двигаюсь.

Блики света отражаются во тьме от сотни пар глаз, все они направлены на меня в ожидании. Я пытаюсь рассмотреть каждого глазами Тайлера. Выбрать лучших бойцов для подготовки в Проект Разгром. Кого из них Тайлер пригласил бы работать в Мыловаренной Компании на Пэйпер-Стрит?

— Очистить центр клуба! — это принятая в бойцовском клубе процедура. После трех требований лидера отделения меня вышвырнут из клуба.

«Но я Тайлер Дерден. Я изобрел бойцовский клуб. Бойцовский клуб мой. Я написал эти правила. Все вы здесь только благодаря мне. И я сказал — прекратим на этом!» — Приготовиться к удалению участника через три, две, одну…

Кольцо людей сжимается, наваливаясь на меня, и две сотни рук обхватывают каждый дюйм моих собственных рук и ног, и меня несут, растянутым плашмя.

Приготовиться к эвакуации души через пять, через четыре, три, две…

И меня передают по головам, рука за рукой, я плыву к выходу на волнах толпы. Я парю. Я лечу.

Я кричу — «Бойцовский клуб мой! Проект Разгром был моей затеей! Вы не можете вышвырнуть меня! Я здесь главный! По домам!» Голос лидера филиала орет:

— Назначенный бой номер один, занимайте место. Немедленно!

«Я не уйду! Я не сдамся! Я смогу пробиться! Я здесь главный!» — Удалить участника клуба, немедленно!

Эвакуация души, немедленно!

И я медленно вылетаю из двери, в ночь со звездным куполом и прохладным воздухом, и приземляюсь на бетон стоянки. Все руки отпускают меня, и сзади захлопывается дверь, щелкнув замком. В сотне городов бойцовский клуб продолжается без меня.