политика, майор, здесь грязи гораздо больше, чем в Чечне…

– Есть свиньи, которым одинаково хорошо и в той, и в этой грязи.

– Это ты о ком? – грозно исподлобья глянул на него генерал.

– Вы знаете, о ком… Есть такой Цыганчук. Он же Фадеев. Он же еще черт знает кто… Догадываетесь, о ком я?

– Не имею представления.

– А помните наемника, которого мы в плен взяли. Вы еще говорили, что он нас в заблуждение вводит…

– Что-то припоминаю.

– Этот наемник тогда Цыганчуком был. А здесь, в России, Фадеевым стал. Там наемником был, а здесь киллером стал… Хотелось бы знать, кто его из плена вызволил?

– Неужто на меня грешишь, капитан?

– Ну вот, уже капитан, – усмехнулся Марат. – Не нравится наш разговор, да?.. А мне не нравится, что этот Цыганчук пытался меня убить. Мне не нравится, что он убил Антонину, а подставил меня… Мне не нравится, что в Ялте за мной охотились сразу четыре киллера…

– Я-то здесь при чем? – театрально возмутился генерал.

– Да при том!.. Вы меня убить хотели. Вы!

– Побойся бога, майор! Я боевой генерал, а не какой-то там крестный отец из подворотни!..

Он набрал в легкие воздух, медленно выпустил его через рот. Дыхательное упражнение изображает. Дескать, он хоть и зол на Марата, но готов простить его. Сейчас он успокоится и простит.

– Говоришь, в Ялте на тебя покушались?

Генерал спрашивал у Марата, а смотрел на Каролину.

– Покушались. И не один раз… Сначала Фадей был, затем вторая партия появилась… Фадей мне все рассказал.

– Что он тебе рассказал?

– То, что вы, герр генерал, меня заказали…

– Это вранье! Гнусное вранье!.. Где этот мерзавец? Он жив?

– Нет, умер от передозировки… Но мне доказательств вашей вины не нужны. Я ее без всяких доказательство принимаю…

– И что дальше? Ты убьешь меня, да?.. Давай, убивай, пусть господин Абрамов порадуется…

– Снова этот господин Абрамов, – поморщился Марат. – Чем он вам не угодил?

– А тем, что племянника своего убил, на Каролину покушался… Его киллеры сначала Эммануила убили, а потом за тобой отправились…

– Зачем я этому Абрамову нужен?

– А ты сам подумай! Мы же с тобой как бы враги. И с Каролиной тоже. Сначала погибает она с мужем, затем ты. Кого винить во всем будут? Меня!.. Теперь понял, зачем все это нужно!

– Понял, – кивнул Марат.

Он понял, что с генералом спорить бесполезно. Ты будешь показывать ему на белое, а он будет утверждать, что это черное. Язык у него подвешен, словарный запас неистощим – такой даже мертвого может убедить в том, что он живой. Голыми обвинениями его не возьмешь. Он же военный и умеет перекладывать свою вину на чужие плечи…

– Вот и хорошо, что ты все понял, – успокоился Суходол. – Надеюсь, ты больше не видишь во мне своего врага.

– Не вижу, – соврал Марат.

В такой ситуации нужно со всем соглашаться, иначе получишь на уши очередную порцию оправдательной лапши. А уши-то не казенные…

– Вот и отлично, майор… А с этим Абрамовым мы разберемся, обязательно разберемся… Вот какая штука! Он-то думал, что тебя убьют в Ялте, а ты выжил. И опять же, этот факт ему на пользу. Теперь ты должен меня убить, чтобы отомстить… Надеюсь, майор, что ты не станешь этого делать!

– Я тоже на это надеюсь, – кивнул Марат.

Он должен был наказать генерала. Но не хотелось мараться в крови. И все же он не отступится от своего. Не отступится. Суходол должен ответить за гибель разведбата.

– А с Абрамовым мы обязательно разберемся…

– Вы это уже говорили, – усмехнулся Марат.

– Говорил. И поверь, за словом обязательно последует дело.

Кто бы сомневался.

– А теперь извини, майор, мне нужно с Каролиной поговорить. Очень важный разговор.

– Значит, я могу идти? – облегченно вздохнул Марат.

Он только о том и думал, как убраться отсюда, но так, чтобы без скандала. Пусть генерал думает, что убедил его в своей невиновности. Пусть думает, что ему больше ничто не угрожает…

– Идите, товарищ майор. И подумайте о моем предложении… Да, вот моя визитка. Позвоните мне послезавтра, скажете, куда вы хотите отправиться, в Чечню или в Мурманск…

Марат молча взял протянутую визитную карточку, сунул ее в карман. И ушел. Он оставлял Каролину в обществе с генералом. Чем они сейчас займутся, это не его проблема. У Каролины своя голова на плечах, пусть сама решает, как ей жить дальше.

Марат вернулся в гостиницу. Олеси не было. Она птица вольная, перед ним отчитываться не должна. Она даже может отказаться от добровольно взятого на себя обязательства, он возражать не будет. Он справится сам…

А может, и не стоит трогать генерала? Он, конечно, заслуживает смерти, но ведь Марат не киллер. И даже не каратель. Он солдат, его дело воевать… Но как можно простить предателя, на совести которого десятки загубленных душ?

Олеся появилась поздно, в одиннадцать ночи. Она вошла к нему в номер, и все вокруг расцвело – как будто весна наступила. Иногда легкомыслие пахнет так же волнующе, как яблоневый цвет. Сейчас был именно такой случай… И гадать не надо, где она была. Студия красоты с солярием, а после дорогой бутик. Или наоборот. Марат никогда не был шмоточником и не разбирался в женских вещах. Но он мог побиться об заклад, что ее кофточка стоит немалых денег. И эта сумочка в одном гарнитуре с ультрамодными ботфортами на высоченном каблуке – такой же эксклюзивный вариант. Но больше всего ему понравилась ее юбочка – короткая и туго обтягивает бедра… Яркое, захватывающее зрелище. Возбуждающая феерия в отдельно взятом гостиничном номере.

– Ну как тебе? – весело улыбнулась Олеся.

– Я в нокауте.

– Значит, нравится.

– Не то слово.

– Здесь в Москве такая красота, аж дух захватывает. И вокруг все бурлит и сама закипаю… Вот, не выдержала и ударила шоппингом по нашему крымскому бездорожью… Как я выгляжу, а?

– Если бы я был твоим любовником, я бы сказал, что ты выглядишь, как элитная фотомодель. Был бы я твоим мужем, я бы сказал, что ты выглядишь, как элитная проститутка…

– Но ты не муж мне и не любовник.

– Тогда я скажу, что ты выглядишь, как роковая женщина. Нет, как роковая соблазнительница… Ты будишь во мне зверя.

– Зверя или самца?

– И того и другого.

– Тогда я ухожу.

Она ушла, но минут через двадцать вернулась. Футболка, джинсы, кроссовки. Но все равно выглядела она потрясающе. Правда, изнутри уже не светилась. Нет больше феерий, сейчас она воплощала собой деловую сосредоточенность.

– Ну, рассказывай, что узнал.

– Говорят, мне майора присвоили. Должность полковника предлагали…

– Кто говорил, кто предлагал?