иного сваталось, еще до прибытія Графъ де Бельведере, молодыхъ особъ высокой породы, изъ коихъ никто не получилъ ея сердца, ниже одобреній отъ ея фамиліи; но наипаче, различіе закона, столь ясная привязанность Климентины къ своему, что весьма бы было трудно истребитъ въ ней и единую мысль перем?нить оный, и что н?когда, такъ я говорилъ о главныхъ правилахъ моего закона, она сказала съ н?коею досадою, что весьма сожал?етъ о томъ, что Порретта обязанъ жизнію храбрости раскольника; вс? сіи размышленія весьма превозмогали ту надежду, какую бы могло столь чувствительное сердце, какъ мое, сохранятъ отъ оказываемыхъ безпрестанно мн? милостей.
Все сіе происходило въ самое то время когда посл?днія возмущенія случились въ Шотландіи. Тогда ни о чемъ бол?е не говорили въ Италіи какъ о сей новости. Я долженъ былъ сносятъ радость и торжество отъ вс?хъ знатныхъ особъ принимавшихъ участіе въ польз? молодаго домогателя. Каждое изв?стіе, приходившее со стороны возмутителей, возв?щало возстановленіе Римскаго закона; и Клементина весьма восхищалась тою надеждою, которую льстилась вскор? вид?ть своего раскольника принимающаго ихъ законъ. Я претерп?валъ каждый день таковыя поздравленія, коими она чувствовала великое удовольствіе мучить меня на томъ язык?, коему я ее обучилъ, и на коемъ она весьма изрядно говорить начинала. Ревность моя къ природному моему закону принудила меня р?шиться оставить на н?которое время Италію, и отправиться въ Венецію, или къ которому нибудь изъ Н?мецкихъ Дворовъ, кои мен?е принимали участія въ усп?х? сего д?ла. Я наибол?е утвердился въ семъ нам?реніи изъ писемъ полученныхъ мною изъ Флоренціи, кои ув?домляли меня о томъ, чего долженъ я опасаться отъ Оливіи. Ея гн?въ, которой я почиталъ утушеннымъ съ того времени какъ оставилъ сей городъ еще бол?е воспламенился отъ т?хъ изв?стій, кои она получала о моемъ пребываніи въ Болоніи. Г. Жервинсъ, которой меня о семъ ув?домилъ, присовокупилъ что гораздо съ меньшею скромностію, нежели какая прилична была гордому ея свойству, говорила она явно о своемъ мщеніи. Маркиза, коей я перв?е вс?хъ сообщилъ о моемъ отъ?зд?, весьма т?мъ опечалилась; и будучи тогда занята симъ чувствованіемъ усильно меня просила пожить у нихъ еще н?сколько нед?ль; но вскор? дала мн? знать съ такимъ чистосердечіемъ, какимъ обязаны была моей откровенности, о томъ страх?, какой им?ли они съ своимъ супругомъ, чтобъ не влюбился я въ ихъ Клементину. Я ув?рилъ ее, что честь моя служила мн? защитою: а она съ своей стороны совершенно уб?дила въ томъ Маркиза. И такъ равнодушіе, кое они усмотр?ли въ своей дочери къ предложеніямъ Графа де Бельведере, принудило ихъ удостоить меня своею дов?ренностію даже до того, что просили меня поговоритъ ей въ его пользу. Я оказалъ имъ сію услугу и им?лъ съ нею переговоръ, о чемъ Г. Барлетъ сообщитъ вамъ письменное изв?стіе, естьли вы примите на себя трудъ прочесть оное. Хотя ея отецъ и мать не сказали мн?, что будутъ слушать нашъ разговоръ въ кабинет? находящемся подл? той горницы, въ коей я разговаривалъ съ ихъ дочерью; но сіе любопытство нималаго не принесло имъ неудовольствія.
Время моего отъ?зда уже приближалось, а Клементина упорно настояла въ отказ? Графу де Бельведре. Іеронимъ никогда не ув?домляя меня, а почитая себя ув?реннымъ что я съ радостію приму ту честь, кою онъ помышлялъ мн? доставить, явно говорилъ въ мою пользу. Ему изъяснили т? препятствія, кои сами собою представлялись, то есть т?, кои относились къ моей земл? и закону. Онъ требовалъ позволенія изъясниться со мною въ сихъ двухъ предметахъ и узнать т? причины, кои принуждали его сестру отказывать Графу де Бельведере. Ему позволено было меня испытать; но Маркиза приняла на себя трудъ переговоритъ съ своею дочерью и спроситъ ее о т?хъ причинахъ, кои какъ кажется, подаютъ ей отвращеніе ко вс?мъ домогателямъ.
И такъ въ тотъ же денъ призвала она ее въ свой кабинетъ. Она ничего не могла отъ нее получитъ кром? слезъ.
Молчаніе, коему никто не зналъ причины, ясно показало по прошествіи н?сколькихъ дней, что сердце ея весьма ст?снено. Она чрезвычайно сердилась, когда ея задумчивость приписывали любви. Впрочемъ ея матъ сказала мн?, что она подозр?ваетъ ее въ сей страсти, хотя и сама того не знаетъ. Она дала мн? выразум?ть, что не видно уже въ ней бол?е веселости, какъ тогда какъ учить уроки такого языка, которой по справедливости, присовокупила сія госпожа, не долженъ бы былъ никогда ее веселить.
(Присовокупила сія госпожа… Охъ Люція!)
Задумчивость ея ежедневно умножалась. Они просили учителя сд?лать н?кія покушенія, дабы открыть причину ея страданій. Онъ сд?лалъ имъ сіе угожденіе, хотя и усматривалъ въ томъ великія затрудненія. Оно не им?ло никакого усп?ха. Вс? прим?чали, что Клементина гораздо бывала весел?е, когда съ нимъ находилась; но говорила мало. Однако казалось, что она съ великимъ удовольствіемъ его слушаетъ; и хотя онъ обыкновенно ей говорилъ на Италіанскомъ или Французскомъ язык?, но короткіе отв?ты получаемые имъ отъ ней были всегда на новомъ язык?, которой она учила. А какъ скоро онъ ее оставитъ, то она перем?няетъ видъ и устремляетъ вс? свои мысли къ изысканію случая уйти изъ компаніи.
(Что думаете вы о моей бодрости, любезная Люція? Но любопытство меня подкр?пляетъ. Когда будетъ время размышлять, сказала я про себя, тогда я все приведу себ? на мысль.)
Родители ея находились въ глубочайшей печали. Они спрашивали о сей бол?зни у л?карей, кои единственно сказали, что бол?знь ея есть любовь. Тогда сд?лано ей подобное объявленіе, об?щая притомъ всю снисходительность, какуюбъ ея сердце могло пожелать для избранія предмета: но она не могла еще сносить сего обвиненія. Н?когда сказала ей горнишная ея женщина, что она влюблена, тогда отв?чала она: разв? вы желаете, чтобъ я сама себя ненавид?ла? Ея мать говорила ей о любви въ самыхъ благосклонн?йшихъ выраженіяхъ, и какъ будто бы о страсти на закон? основанной. Она слушала ее со вниманіемъ, но ничего не отв?чала.
На канун? моего отъ?зда въ Германію данъ былъ въ сей любвидостойной фамиліи великол?пной балъ въ честь такому челов?ку, на котораго, изливали вс? свои милости. Наконецъ согласились его отпустить, бол?е для того что желали испытать, какое произведетъ впечатл?ніе его отсудствіе надъ Клементиною. Ея мать отдала ей на волю быть и не быть при семъ торжеств?. Она пожелала сд?лать намъ честь своимъ присудствіемъ. Вс? чрезвычайно были ради прим?тя въ ней такую веселость, каковой давно уже не видали. Она разговаривала съ живостію и здравымъ смысломъ ей свойственнымъ и жал?ла что я давно не у?халъ. Впрочемъ мн? весьма показалось странно, что оказывая всегда удовольствіе меня вид?ть, даже и въ самой перем?н? своего нрава, она изъявляла радость о такомъ отъ?зд?, о коемъ вс? по своему снизхожденію сожал?ли и которое должно было по видимому способствовать ея выздоровленію. Впрочемъ не прим?чено нимал?йшаго притворства ни въ обхожденііяхъ ея ни во взорахъ. Когда благодарили меня за то удовольствіе, которое доставлялъ я всей фамиліи, то она равном?рно присовокупила къ тому и свою благодарность. Когда желали мн? здравія и благополучія, она говорила тоже самое, когда усильно просили меня прі?хать еще въ Болонію прежде возвращенія моего въ Англію, то и она тоже мн? предлагала. сердце мое весьма было т?мъ облегчено. Я великое чувствовалъ удовольствіе о столь щастливомъ выздоровленіи. Наконецъ, когда я въ посл?дній разъ прощался, она приняла мои засвид?тельствованія съ спокойнымъ видомъ. Я хот?лъ поц?ловать ея руку: она сказала мн?, что избавитель ея брата долженствуетъ обходиться съ нею гораздо благосклонн?е и наклонясь ко мн? представила мн? свою щоку. Да сохранитъ Боже, присовокупила она, моего учителя! (И да обратитъ васъ къ правов?рію, Кавалеръ,) примолвила она мн? по Англински и чтобъ вы всегда им?ли такого любезнаго друга, каковы были вы для насъ!
Г. Іеронимъ не въ состояніи еще былъ выходишь. изъ своей горницы. Я пришелъ къ нему проститься. О любезный Грандиссонъ! вскричалъ онъ прижимая меня въ своихъ объятіяхъ; и такъ ето правда, что вы насъ оставляете! да низпошлетъ на васъ Небо вся благая! Но что будетъ съ братомъ и сестрою, кои васъ лишаются! вы меня очень обрадуете, сказалъ я ему, естьли меня удостоите своимъ письмомъ черезъ моего челов?ка, котораго я оставляю зд?сь на н?сколько дней, и котораго буду дожидаться въ Инсбрук?. Ув?домьте меня о всей любезной вашей фамиліи и о здравіи вашей сестрицы. Она будетъ и должна быть вашею супругою, возразилъ онъ, по крайней м?р? естьли вс? усильныя мои старанія возъим?ютъ какую либо власть. Для чегожъ вы насъ оставляете?
